– Где ты был? Я пыталась дозвониться до тебя все утро.

Когда Кристофер наконец ответил на ее звонок, в голосе Эми слышались раздраженные нотки. Взглянув на телефон, он увидел, что уже пропустил одиннадцать ее звонков. Сняв с лица пластиковую маску, чтобы голос не звучал глухо, потрогал лицо; кожа была липкой и сальной на ощупь.

– Извини, уснул за рабочим столом, – ответил он. Да, уснул, но только на диване, принадлежащем Номеру Пятнадцать. Сонно протер глаза и, оглядев залитую солнцем комнату, посмотрел на часы. Ему тотчас стало не по себе.

Он еще ни разу не позволил себе небрежности на месте убийства, но совмещать два аспекта своей жизни – Эми и план тридцати убийств – физически становилось все труднее. Чтобы оставаться в работоспособном состоянии, Кристофер взбадривал себя протеиновыми батончиками, энергетическими напитками и кофе, но после них он не находил себе места, плюс возбуждение нередко сопровождалось желудочными спазмами.

Двойная жизнь сказывалась и на его голове. Ему приходилось многое скрывать от Эми, но было в его работе и много такого, чем он хотел бы поделиться с ней. Он буквально разрывался на части: в иные моменты был готов раскрыть ей все свои планы, чтобы убедить себя в том, что если она действительно его любит, то непременно поймет. Но как только Кристофер собирался открыть рот, как его тотчас обуревали сомнения: поймет ли она его, простит ли? Эми слишком быстро становилась неотъемлемой частью его жизни, и ему не хотелось ее терять.

– Найдено тринадцатое тело, – прошептала Эми в телефон. – Газеты не в курсе, и я не имею права никому говорить, но ты ни за что не догадаешься, кто она.

«Официантка, которая обслуживала нас в ресторане на прошлой неделе, – едва не сказал Кристофер. – Красивая девушка с кольцом в носу. Я в любом случае собирался ее убить, но мне нравится думать, что я убил ее для нас, чтобы у нас было нечто общее. Теперь у тебя тоже на руках кровь».

– Понятия не имею, – ответил он, поднимаясь на ноги, чтобы потянуть позвоночник и затекшую шею.

– Та самая официантка из ресторана, куда мы ходили на прошлой неделе, помнишь?

– Не могу вспомнить.

– Хорошенькая девушка с темными волосами и кольцом в носу.

– Ах да, припоминаю… Черт, и что с ней?

– То же, что и с остальными. Задушена и выложена на пол в кухне. Он даже вырвал кольцо из ее носа, больной ублюдок.

Кристофер прошел в кухню и посмотрел на Номер Пятнадцать. Та лежала в том же положении, в котором он оставил ее на полу. Через семь часов после смерти ее щеки впали, а кожа посерела, и по какой-то причине – он не мог объяснить какой – на нее уже слетелись мухи. Он проверил карман, чтобы удостовериться, что сделал два снимка. К великому облегчению, те были на месте. Ее нынешний вид испортил бы эстетику альбома.

– Бедная девочка, – сказал Кристофер и порылся в рюкзаке, чтобы убедиться, что собрал все, что принес. Взяв в руки валик для снятия ворса, он основательно прошелся им по каждому дюйму поверхности дивана, на котором спал.

– Я узнала ее, как только увидела фото, что по крайней мере ускорило процесс опознания.

– А с тобой всё в порядке?

– Вроде бы да. По крайней мере это слегка приблизило расследование к цели.

Ты даже не представляешь, насколько ты к ней близка.

– Неплохо, а? – спросил Дэн, отступая и восхищаясь своей работой. – Не скажу, что именно так я представлял свадьбу моего сына, но, с другой стороны, сейчас все не так.

Он посмотрел на Джейд, словно надеялся, что она скажет что-то такое, отчего все тотчас станет хорошо. Увы, она лишь смогла обнять его за плечи в безмолвном проявлении солидарности.

Почти весь предыдущий день Джейд провела, помогая Сьюзан, Дэну и их работникам натягивать над травянистым участком сада белый брезент. Они подключили к звуковой системе динамики, расставили раскладные деревянные стулья и столы, накрыли столы полотняными скатертями и украсили их розовыми и белыми букетами, которые поставили в банки из-под варенья. На следующее утро – спустя чуть более месяца с момента ее неожиданного прибытия на их ферму – Джейд должна была стать миссис Кевин Уильямсон.

Местом церемонии выступила выбранная Кевином церковь из шлакобетонных блоков, расположенная в соседнем городке. Таких церквей Джейд еще ни разу не видела; без деревянного распятия у дороги с надписью «Баптистская церковь» большинство прохожих решили бы, что это какое-то полуразрушенное хранилище. Алтарь был сделан из старой двери, опертой на кирпичи, роль скамей играли мутно-белые пластиковые стулья, а единственное окно украшал «витраж» из цветной папиросной бумаги. Но каким бы жутковатым и заброшенным ни казался этот храм, в нем имелось своеобразное очарование. Впрочем, в последние несколько недель в жизни Джейд не было ничего, что можно было бы назвать обычным, так почему же место их свадьбы должно быть другим?

Церемония проводилась перед небольшим сборищем, состоявшим лишь из ближайших родственников Кевина, включая единственного деда, пару двоюродных братьев и горстку их работников. Поступая совершенно эгоистично, Джейд даже не поставила в известность своих родителей. С другой стороны, все случилось так быстро, что они все равно не успели бы прилететь.

Церемония была столь же короткой, как и время, которое потребовалось Джейд, чтобы выбрать платье из скудного набора нарядов в ее чемодане. Пока пожилой приветливый священник читал отрывки из замусоленных страниц Библии, Джейд старалась поддерживать зрительный контакт со своим будущим мужем, даже когда чувствовала на себе взгляд Марка. Она знала, что стоит ей взглянуть на него, как это поставит под угрозу весь спектакль. Будучи шафером Кевина, он стоял позади него, на случай если тот устанет опираться на костыли. Но Кевин был упрямой личностью и наотрез отказался сесть. И все это время он улыбался Джейд.

Родители постоянно слали ей сообщения, требуя ответа, какого черта, по ее мнению, она делает. Эх, видели бы они ее сейчас, подумала Джейд, как она стоит у импровизированного алтаря церкви-сарая, собираясь выйти замуж за смертельно больного парня, хотя на самом деле влюблена в его брата!.. Они наверняка попытались бы ее отговорить. И хотя она все равно их не послушала бы, ей было отчасти жаль, что их здесь нет.

Хотя это было лишь формальностью, когда священник спросил, есть ли причина, почему эта пара не должна вступать в брак, крошечная частичка ее «я» прониклась надеждой, что Марк воспримет вопрос как повод заявить о вечной любви к ней. Увы, такое бывало лишь в романтических фильмах. Джейд знала, что им с Марком никогда не испытать совместного счастья. Как только служитель культа объявил их с Кевином мужем и женой, Джейд собрала в кулак всю свою волю, чтобы под пристальным взглядом Марка поцеловать мужа.

Она приехала в Австралию, следуя зову сердца. Но выходя замуж за Кевина, следовала зову разума, или, точнее, совести. Она поставила потребности другого человека выше собственных, и на миг даже позволила себе возгордиться своим самоотверженным поступком. Тем не менее это не заглушило тихий внутренний голос, который шепнул ей, что она совершила ошибку. Она вышла замуж не за того брата. Но что Джейд могла с этим поделать?