— Между мной и Ризом ничего нет, — быстро вставила я.

Элора кивнула и продолжала:

— Формально искатели тоже трилле, но они не обладают даром в традиционном смысле этого слова.

Ну вот, кажется, мы все-таки приближаемся к сути.

— Искатели могут образовать семью только с искателями. Если они заводят отношения с другими трилле, на это обычно смотрят сквозь пальцы. Но лишь в том случае, если речь не идет о знати. Искатель никогда не получит корону. Любая маркиза, рискнувшая на отношения с искателем, тотчас лишается титула, а если, к примеру, принцесса нарушила чистоту родословной, их обоих навеки отправляют в изгнание.

Получается, если у нас с Финном что-то будет, я тут же перестану быть принцессой. И меня выдворят из Фьоренинга. Так ведь именно этого я и хочу!

— Ну и что? — дерзко вопросила я.

Во взгляде Элоры промелькнуло удивление.

— Да, понимаю, сейчас это, — Элора обвела жестом комнату, — ничего для тебя не значит. Тебе все это противно. Но такова твоя судьба. И даже если ты сама этого не понимаешь, Финн понимает. Он знает, насколько ты важна для нашего королевства, и он никогда бы не позволил тебе разрушить твое будущее. Поэтому он решил покинуть дворец.

— Он сам решил? — не поверила я.

Финн не мог сам уйти! Он бы не бросил меня! Ведь я говорила, как сильно он мне нужен, говорила, что я без него пропаду…

— Я виню в этом себя, ведь все признаки были налицо. — Элора вздохнула. — И виню Финна. Ему известны последствия подобных отношений. Но он все-таки понял, что для тебя лучше, и это достойно уважения. Он уходит, чтобы защитить тебя.

— Никто не просит меня защищать! У него нет причин уходить! Ничего между нами нет! У меня вообще ни с кем ничего нет!

— Я бы в это поверила, если бы ты не ворвалась сюда со слезами, не умоляла оставить его во дворце, — холодно ответила Элора. — И если бы он пообещал, что с этого дня вас связывают строго деловые отношения, я бы оставила его. — Она замолчала. Я ждала. — Но он даже этого сделать не смог. Даже не попытался, — закончила она.

И тут я все поняла. Я Финну небезразлична. И он признался в этом Элоре, прекрасно понимая, как она на такое признание отреагирует. Мало того, его чувства настолько сильны, что он не мог оставаться рядом со мной. Я для него не обязанность, не долг, не работа… И сейчас он собирает свои вещи наверху.

Не сказав ни слова, я вылетела из мастерской и понеслась в противоположное крыло, потом наверх по лестнице и по длинному, нескончаемому коридору. Я должна поговорить с ним, пока не поздно. Кто знает, увидимся ли мы когда-нибудь.

Перед дверью в его комнату я остановилась, еле переводя дух. Привалилась к стене, стараясь дышать глубоко, медленно. Попыталась успокоиться. Тщетно. Руки тряслись, ноги едва держали, а сердце — сердце колотилось где-то в горле. Осознание, насколько сильно я люблю Финна, обрушилось на меня непомерной тяжестью. Я не откажусь от него. Ничто в этом или любом другом мире того не стоит.

Когда я наконец открыла дверь, Финн стоял у кровати и складывал одежду в чемодан. Он обернулся. Лицо осунулось, и легкая небритость, которой я не заметила за ужином, придавала ему трагичности. И он был невозможно, невероятно притягателен. Верхняя пуговица на рубашке расстегнута, и я покраснела, осознав, что откровенно пялюсь на его грудь.

— Ты в порядке?

Финн отбросил стопку маек и шагнул ко мне.

— Д-да, — выдавила я и объявила: — Я еду с тобой.

— Венди… — Выражение его лица смягчилось. — Тебе нельзя со мной. Ты должна быть здесь.

— Нет! Не хочу я быть здесь! Не хочу я быть принцессой! И я здесь никому не нужна!

— Ты всем нужна. Ты даже не представляешь, насколько ты всем нужна. Без тебя этот мир рухнет.

— Чушь! Я всего лишь тупая девчонка, я даже не знаю, какой вилкой когда надо пользоваться! У меня нет способностей! Я неуклюжая, глупая и грубая! Сын Кронеров гораздо лучше подходит для трона! — кричала я. — Я не обязана здесь оставаться! И не останусь, если ты уйдешь!

— Ты еще столько всего не знаешь, — устало сказал Финн, отвернулся и снова начал складывать одежду.

Я подошла к нему, взяла за руку.

— Финн, я хочу быть с тобой. И… мне кажется, ты хочешь быть со мной.

Я думала, он рассмеется или скажет, что я сошла с ума. Вместо этого он просто посмотрел на меня.

В редкие минуты уязвимости его темные глаза выдавали все, что он пытался от меня скрыть. Нежность и теплоту. И даже нечто большее. Я держала его крепкую руку, а биение сердца все ускорялось и ускорялось. Он нежно провел пальцами по моей щеке, и меня завертело, закрутило, затягивая в омут его взгляда.

— Я того не стою, Венди, — хрипло прошептал Финн. — Тебя ждет чудесное будущее, я не имею права лишить тебя этого. Я не посмею.

— Но, Финн, я…

Он резко отстранился:

— Тебе пора.

— Почему? — Слезы обожгли глаза.

— Потому что так нужно.

Финн снял с полки книги, но я и не думала уходить.

— Это не причина.

— Я уже все тебе объяснил.

— Нет, не объяснил! Только напустил туману!

— Ты мне не нужна! — рявкнул Финн.

Мне словно врезали пощечину. В отрезвляющей тишине я какое-то время еще оглушенно стояла, слыша лишь удары собственного сердца.

— Ты врешь! — Слезы мешали говорить. — Ты обещал мне никогда не врать!

— Венди! Я хочу, чтобы ты у шла!

Он тяжело дышал, стоя спиной ко мне. Просто стоял, опираясь на книжную полку и опустив плечи.

Я хотела развернуться и бежать прочь куда глаза глядят, не останавливаясь. Но это мой последний шанс. Нельзя, нельзя его упускать. Я прикоснулась к его спине, Финн попытался отодвинуться, но я не убрала руку. Он резко обернулся и схватил меня за запястья. Он отталкивал меня, пока я не уперлась спиной в стену.

А потом он прижался ко мне, и я ощутила прикосновение его крепких мышц. Почувствовала, как колотится его сердце. Пальцы его все еще впивались в мои запястья.

Я открыла рот, чтобы ляпнуть очередную глупость, и тут… Он целовал меня с таким отчаянием, словно не мог без меня дышать. Его щетина царапала мне щеки, губы, шею — все, что он так жадно покрывал поцелуями. Он выпустил мои руки, и я обхватила его, притянула к себе еще ближе.

Его губы были солеными от моих слез. Я зарылась пальцами в его волосы и уже сама принялась целовать его. Сердце билось с такой частотой, что грудь разрывало от боли. Или от счастья.

Невероятным усилием он оторвался от меня, отступил на шаг. Хрипло дыша, Финн смотрел не на меня, а куда-то в пол.

— Вот поэтому я должен уйти, Венди. Я не могу так поступить с тобой.