Свадебного пира, по настоянию Вихря, не устраивали – в небольшом зале собрались только свои во главе с императором и гостем из Фалнора – архиепископом Варградским. Обслуживали их вместо лакеев служащие Конторы, а гвардейцы у дверей не пускали никого лишнего. Однако безопасники не называли шефа привычным прозвищем, только официальным именем – он решил, что незачем жене и приемному сыну знать, кем он работает. Лишние знания не приводят к добру. Дракон не обратил внимания, что за всем происходящим наблюдают внимательные глаза маленького Стига. Он еще многого не понимал, но кое-какие выводы для себя уже сделал.

* * *

В резиденции покойного первосвященника царила траурная тишина. В большом зале собраний обсуждали кандидатуру нового. Каждый слуга Господень понимал, что от выбора архиепископов зависит будущее Фалнора, и не только Фалнора – всего мира. Претендентов было трое – Матфей, Диоран и Рагота – архиепископы Фалинградский, Стибангский и Станградский соответственно. Последние двое относились к предпочитающим жить по-старому, отрицая саму возможность и право думать самостоятельно, считая, что все должно идти по древним канонам. Особой разницы между ними не видел никто, разве что первый ратовал за одно толкование какого-то псалма, а второй – за другое. Если кто-нибудь из них станет первосвященником, все пойдет так же, как сотни лет до того.

Ненавидящие Матфея и Итана бер Саана священнослужители не желали перемен, проклятые выскочки сидели им костью в горле. Жили себе спокойно, сыто, удобно – и вдруг! Из ниоткуда появились эти двое и все поставили с ног на голову, даже Светозара каким-то образом убедили в своей правоте. Первосвященник после этого как с цепи сорвался! Сколько уважаемых людей было казнено или сослано! А ссылка в дальние северные монастыри тоже означала смерть, только медленную и мучительную. Мало того, пошла откровенная ересь. Это где же видано, чтобы слуг Зверя – драконов – признавали имеющими душу и крестили? Чтобы еретиков, пойманных Святой Инквизицией, отпускали, а не отправляли на костер? Как жить, зная, что заветы Спасителя попраны? Оставалось только надеяться, что новым первосвященником станет кто-нибудь из верных сынов Церкви, а не бледная архивная поганка.

Зато молодые и нестандартно мыслящие мечтали об избрании Матфея – если этого не случится, они снова станут никем и ничем. Снова Мать-Церковь превратится в кормушку для корыстной сволочи. Старцы, как называли в среде молодых любителей жить по канонам, все им припомнят. Такой откат пойдет, что и представить страшно.

Матфей в нетерпении дожидался выхода двенадцати архиепископов Святого Синода из запертого покоя. Их не выпустят, пока они не примут решение. Рядом стоял Итан, сверля взглядом желтых глаз остальных двух претендентов, забившихся в угол и обильно потеющих. Боялись они бывшего тарского пирата, он был непонятен, от одного вида этого страшного человека Диорана с Раготой трясло. Чем занят его орден Очищающих, Ушедший его побери?! Тайна за семью печатями, за одну попытку узнать можешь оказаться в подвалах Чистых, детища Матфея.

– Все, надеюсь, предусмотрено? – наклонился к уху друга Итан.

– Как будто все, но ты же сам понимаешь… – нервно поежился тот. – Любая случайность может испортить игру. В случае неудачи власть придется брать силой, а это нелегитимно. Неизбежен раскол и бунт паладинов.

– Неизбежен, – согласился глава Очищающих. – Я на всякий случай расставил своих людей вокруг казарм самых буйных полков. Каждый отряд сопровождает сильный маг.

– А магов-то ты откуда взял? – ошарашенно отступил на шаг Матфей.

– Вихрь одолжил, – криво усмехнулся Итан.

– Ясно, – кивнул архиепископ Фалинградский. – Как вообще съездил? Какое впечатление на тебя произвел Вихрь?

– На первый взгляд – несерьезный клоун, выглядит по-идиотски. Но только пока в глаза не посмотришь… Знаешь, меня многие боятся, но от взгляда этого дракона мне стало не по себе. Такое ощущение, что он тебя насквозь видит.

– Он гений, – вздохнул Матфей. – То, чего мы достигаем тяжким трудом, к нему приходит в виде озарений.

– Работать он тоже умеет, – возразил Итан.

– Я и не сомневаюсь. Гениальность наложилась на бешеную работоспособность и личную заинтересованность, вот и получился Вихрь, которого мы знаем.

– Возможно. Мне сейчас важнее наши дела. Если архиепископы не внемлют голосу разума, то…

– Внемлют страху, – цинично усмехнулся Матфей.

– Ты?.. – приподнял брови Итан, в его глазах запрыгали смешинки.

– А то как же! Не мог же я оставить им хоть один шанс? Надеюсь, не переборщил с запугиванием, а то кто-то от отчаяния может и на рожон полезть.

– Я…

Договорить Итану не дал громкий стук, раздавшийся из запертых покоев, где решалась судьба Фалнора. Стучать архиепископы могли только тогда, когда решение было уже принято. И решение единогласное. Матфей переглянулся с другом и махнул дюжим монахам из Чистых. Те отодвинули засов и распахнули створки. В дверях показался бледный, как сама смерть, архиепископ Духоявленский. Он затравленно оглянулся, потом нашел взглядом Матфея, скривился, но двинулся к нему. Подойдя, он поклонился и глухо выдавил:

– Ваше святейшество…

– Извольте говорить внятно! – резко приказал Матфей.

– Согласно единогласному решению конклава архиепископов Святейшего Синода, новым первосвященником избран архиепископ Фалинградский… – в глазах говорящего горела бессильная ненависть. И страх.

– Да здравствует его святейшество Матфей I! – провозгласил Итан, в его голосе слышалось торжество.

Диоран и Рагота, услыхав о выборе Синода, мертвенно побледнели – понимали, что глава Чистых не пощадит людей, пытавшихся свалить его. Взгляд нового первосвященника говорил о том же. А при виде «дружелюбного» оскала бер Саана, Рагота вообще потерял сознание, а Диоран сполз по стене на пол, уставившись перед собой обреченным взглядом.

– Взять! – коротко бросил Матфей, кивнув на них.

Злорадно скалящиеся Чистые подхватили архиепископов подмышки и потащили в свои подвалы, откуда ни один виновный еще целым и невредимым не выходил. Их глава, их кумир – первосвященник! Теперь все изменится! Теперь ни одна сволочь не уйдет безнаказанной!

Над собором резиденции первосвященника грянули колокола, возвещая о случившемся. Скоро глашатаи объявят населению столицы, а затем и остальных городов и селений Фалнора об избрании архиепископа Фалинградского. По совету Итана, Матфей решил устроить грандиозные гуляния для простонародья – именно на простой народ, а отнюдь не на «верных сынов Церкви», он собирался опираться в дальнейшем. Но об этих его планах не знал пока еще никто, даже бер Саан: слишком рано.

Стремительно ворвавшись в секретариат, Матфей направился к кабинету Светозара, теперь уже – его кабинету, отметив про себя низкие поклоны секретарей, писцов и служек – знают. Откуда, интересно? Официально еще не объявляли, а эти проныры в курсе дела. За его святейшеством следовали Итан и отец Марк. Последний чуть задержался и приказал принести вина. Приказание исполнили в мгновение ока, знали тяжелый характер нового первосвященника: сердить его опасно для здоровья. Собственного.