Никита подошел к машине, зачем-то сфотографировал номерной знак.

– Как зовут твоего брата?

– Всеволод.

– Он женат?

– Он не женат, – вопрос Кате не понравился. – И не разведен. Никита, Сева нормальный парень…

– Не сомневаюсь, – перебил Никита и виновато улыбнулся. – Пойдем знакомиться с нормальным парнем.

– Пойдем, – вздохнула Катя.

Брат Всеволод открыл не сразу. Катя уже собиралась ему звонить.

Наконец щелкнул замок. Лохматый, видно, только что проснувшийся, Сева с интересом оглядел Никиту и хрипло буркнул:

– Проходите.

– Это мой друг Никита, – объявила Катя, объясняя появление Никиты, и спохватилась: – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально. – Сева опять уставился на Никиту.

– Ты нормально питаешься?

– Угу.

– А лекарства принимал? – Катя приподнялась на цыпочки, коснулась щекой его лба, проверяя температуру.

– Кать, отстань!

Брат был неуловимо похож на Катю. И Никита сразу понял, насколько они близки. Понял по тому, как смотрели друг на друга.

Верить в то, что Всеволод затеял какую-то аферу и втянул в нее сестру, не хотелось.

– По-моему, у тебя жар.

Был ли у Всеволода жар, Никита не знал, но выглядел парень больным. Едва ли он мог вчера преследовать Катю.

– Кать, отстань! – снова жалобно попросил Сева.

Никита полез в карман, достал телефон, сунул Всеволоду.

– Знаешь эту женщину?

– Нет, – с интересом разглядывая фотографию, покачал головой парень. – Кто это?

Брат уставился на Никиту. Удивительно похожи они с Катей!

– Так, – отмахнулся Никита. – Случайная знакомая.

– Нам показалось, – быстро пояснила Катя. – Эта девушка часто около меня появляется. Ерунда, забудь!

– Как это появляется? – насторожился Всеволод. – Где она появляется?

– Севочка, ерунда все это, – успокоила Катя. – Я пережила стресс, ты же знаешь! Теперь все время подозреваю окружающих во всех грехах. Надеюсь, это скоро пройдет.

Катя еще поуговаривала брата и, кажется, успокоила. Задерживать их Всеволод не стал.

– Почему ты не захотел сказать Севе правду? – спросила Катя, спускаясь по лестнице.

Никите не хотелось ей объяснять. А правду он не сказал потому, что уже давно не верил никому, кроме себя. И еще, пожалуй, родителей. Не верил с тех пор, как Вадик Корышев не дал ему денег. Пообещал и не дал.

Поэтому он просто сказал:

– У меня очень мало времени.

Катя промолчала. Для чего ему нужно время, она примерно догадывалась. Но хотела услышать это от него. Но момент, видимо, пока не настал.

– Приглашаю тебя в гости к моим родителям. Сегодня уже поздно. То есть не поздно, но мама любит готовиться к гостям заранее. Поедем завтра, ладно?

Тут бы ему и рассказать про Надю и многолетнюю спячку, но он молчал. Руки сделались непослушными, а сердце застучало. Он уже забыл, как стучит сердце.

Никита медленно и сильно ее обнял и подумал, что впредь не должен терять ни одной минуты. Губы у нее были сухие и мягкие, и больше он не думал ни о чем.

Геля позвонила, когда рабочий день уже закончился.

– Вадик, я в офисе и знаю, где ключи от всех комнат.

– Ротнев уже уехал?

– Да.

– Отлично! – обрадовался Вадим. – Жди меня, я выезжаю.

– Вадик, я не понимаю… Что ты хочешь найти у Славы?

У Вадима не было ответа на этот вопрос, но признаваться в собственной слабости он не собирался. Творится слишком много странного. И с ним, и с Гелей. А связующее звено только одно – Слава Ротнев. Значит, с него и надо начинать. А там, глядишь, и ниточки потянутся, обнаружится что-нибудь стоящее.

Выходя на улицу, он увидел Катю и Никиту Алфёрова. Катя Вадима не видела, поскольку стояла к нему спиной, а Алфёров не видел, потому что не отрываясь смотрел на Катю.

Душевный подъем, вызванный Гелиным звонком, сразу же сошел на нет. Вместо надежды вот-вот поймать бандита, угрожающего его семье, появилась усталость и даже безнадежность. Впрочем, безнадежности Вадим хода не дал. Он не может себе позволить опустить руки. Он должен защитить своих близких.

Охранник, дежуривший в холле первого этажа, равнодушно смотрел, как Вадим прикладывает электронный пропуск к турникету. Дождавшись лифта, Вадим в одиночестве поднялся на нужный этаж.

Геля ждала его около лифта.

– Там какие-то парни возятся, никак не уйдут, – шепотом, как заговорщица, доложила Геля.

– Ничего, мы терпеливые, подождем, – улыбнулся он.

Парни запирали кабинет Ротнева, когда Вадим с Гелей прошли мимо.

– Здрассте, – оба удивленно воззрились на Вадима.

– Здрассте, – кивнул Вадим и, поскольку имен сотрудников не помнил, потянул Гелю к двери ее кабинета.

Ребята ушли минут через двадцать.

Заглянуть к Геле в кабинет они не решились. Боялись потревожить хозяйку.

Негромко хлопнула дверь. Вадим выждал пару минут, выглянул в коридор. Запер входную дверь, для верности подергал все остальные. Потом дошел до лифтов. Все спокойно, офис пуст.

– Можем действовать, – подмигнул он жене.

Жена была сама на себя не похожа. Вместо прежней уверенной в себе Гели Вадим видел новую Гелю – притихшую и слабую. Эта Геля от него зависела и на него надеялась. Вадим это чувствовал, и ему стало стыдно, ведь о Кате он продолжал думать и сейчас.

– Все будет хорошо, – прошептал Вадим. – Ничего не бойся.

Странно, почему несколько дней назад она так его раздражала. Впрочем, ясно почему. Тогда Геля не боялась, а считала его трусом. Подрывая тем самым его уверенность в себе. А сейчас Вадим вновь чувствовал себя защитником и опорой семьи.

– Я ничего с тобой не боюсь, – сказала новая испуганная Геля.

– Пашка с бабушкой? – запоздало поинтересовался он.

– Один. – Геля поднялась с кресла, на котором сидела. – Пусть учится быть самостоятельным.

Геля с самого начала была строгой матерью, и даже когда Паша был совсем крохой, никогда не сюсюкала с ним, не тискала и не целовала в животик. Она казалась Вадиму неласковой, а на самом деле была на редкость хорошей матерью.

– Пойдем! – Вадим пропустил Гелю вперед, она подошла к шкафу с ключами, открыла дверцу.

Он мог совершить непоправимую ошибку, если бы с Катей все зашло далеко. Он сделал бы несчастными всех, а главное, Пашку. Дети не бывают счастливыми, когда несчастны их родители.