Боль от удара не позволила мне потерять сознание. Сил на сопротивление не осталось. Я не могла пошевелить ни одной конечностью, и мысленно умоляла создателя позволить мне отключится. А удерживающий меня бугай, придя в себя после укуса, судя по кровожадному выражению его лица, собрался продолжить начатое.

Новый, еще более раскатистый рев, заставил меня вздрогнуть. Волк, - хотя сейчас он больше напоминал помешанное на крови чудовище, - со звоном разорвал цепи и бросился на удерживающих его мужчин.

Не переставая рычать и игнорируя удары током, он рвал их плоть как тряпку, все ближе подбираясь к нависшему надо мной, опешившему от увиденного бандиту, который, достав из-за пояса пистолет, вытянул вперед руку и прицелился.

Собрав последние силы, я снова вцепилась зубами в его предплечье, а услышав звук выстрела, не сразу почувствовала охватившее все тело боль.

Мир вокруг потемнел и закружился перед глазами.

Кто-то, - скорее всего Ноа, - спихнул с меня жирную, и похоже уже неживую тушу. Где-то снаружи послышались звуки выстрела, и топот ног. Меня прижали к теплой груди.

- Лолли…

Голова пульсировала так, что дайте мне сейчас в руки молоток, я бы не задумываясь настучала по ней со всей силы. Жажда высушила горло до состояния пустыни и все, на что я была сейчас способна, это чуть слышно прошептать:

- Пить.

- Макс! Дети! – будто сквозь вату донесся до меня мамин крик, - идите скорее сюда, Лолли пришла в сознание!

Под голову положили еще одну подушку, губ коснулось прохладное стекло, и в рот тут же полилась солоноватая живительная влага. Каждая капля дарила силы и энергию, питая все клеточки моего тела.

С трудом разлепив глаза, я боялась, что в них ударит яркий свет, но этого не случилось. Освещение было приглушено, но родителей и брата с сестрой я смогла отлично разглядеть. Как и окружавшую меня обстановку.

Нет, это не больница. Я была в родительском доме. В своей детской комнате. Но хоть убей, не понимала, как здесь очутилась. Последнее воспоминание, это вонючая клетка, Ноа в обличие волка, набросившийся на меня лысый амбал и звук выстрела.

Опустив взгляд, я заметила выглядывающую из-под белой сорочки перевязку. Белые бинты обхватывали мое правое плечо и грудь. И никаких неприятных ощущений. Словно мне недавно вкололи кучу разных обезболивающих.

- Что… что произошло? – прочистив горло, спросила я, когда в стакане закончилась кровь.

- Ты ничего не помнишь? – Куки опустилась на краешек кровати и провела рукой по моим волосам.

- Только клетку и выстрел. Где… где Ноа? С ним все в порядке? А Шабо? Как я очутилась здесь?

При упоминании оборотня отец заметно поморщился.

- С Райтом все отлично. Тебе не стоит за него переживать, милая. И кот твой здесь. Его нашли в ресторане, где на вас напали. Мы забрали тебя из Альмонте и перевезли в больницу Оттавы частным бортом. Тебя ранили в плечо. Ничего страшного, но из-за потери крови ты долго не приходила в сознание, поэтому мы с мамой сегодня утром забрали тебя домой. Решили, что родные стены помогут. Теперь вижу, что мы были правы.

- Что там произошло, пап. Как мы выбрались? Бенкс… он жив?

- Нет. Этот гон… говнюк больше не жилец. Когда на рабочий компьютер Хэнка Олсена поступил сигнал от маячка, что мы дали Райту, он созвонился с полицией Альмонте, и на установленный адрес выехал наряд. Они успели положить Бенкса и около десятка его людей, а затем услышали крики из подвала. Спустившись, они нашли четыре трупа и держащего тебя на руках Райта.

- Ты сказал, что я долго не приходила в себя. Сколько?

- Четыре дня, - тяжело выдохнул отец. Сменив Куки, он сел на край кровати и переплел наши пальцы, - все закончилось, доченька. Ты выбралась живой, все враги наказаны. Не стоит переживать. Тебе сейчас нужен только покой. Поспи.

- Ну и напугала ты нас, сестренка, - Кай склонился надо мной и поцеловал в лоб. Следом за ним к моей постели подошла мама. Поправив одеяло, она смахнула с щеки слезу и поцеловала меня в нос. Далее подошла очередь Куки, и самым последним к выходу отправился отец.

- Пап, а Ноа… он… не приходил?

- Я его здесь не видел, - нахмурился отец, добавил «отдыхай», и прикрыл за собой дверь.

В груди защемило от горечи, на глаза навернулись слезы, а в горле застрял ком. Меня разрывало от отчаяния, напоминавшего о том, кого я потеряла. Сказка закончилась, разбившись о реальные будни. Любовь прошла, по крайней мере, с его стороны.

Какого черта он обещал мне все на свете, пусть не словами, а взглядами и поступками, и в итоге разбил мне сердце? Где он сейчас? С кем? Думает ли обо мне или нашел другую молоденькую дурочку? Почему даже не навестил?

Я бы могла вечно лежать и мучить себя вопросами, но скрипнула входная дверь и в образовавшийся проем протиснулась голова Куки.

- Лолли, совсем из головы вылетело, - она сверилась с часами на запястье, - ты окошко не закрывай. Хотя бы до девяти вечера. Пусть… проветрится.

- Хорошо, - не понимая, при чем здесь окно, я быстро вытерла слезы кончиком одеяла, затем кивнула, подождала, когда за сестрой закроется дверь, и начала искать глазами свой телефон.

Во-первых, хотелось проверить, были ли входящие или сообщения от Ноа. Может он занят и не мог меня проведать, но собирается скоро прийти, а я траур по нашей любви не ко времени устроила. А во-вторых, я хотела позвонить Грейс и пожаловаться ей на судьбу.

Но ни на тумбочке, ни на трюмо, ни на полу телефона не оказалось. А потом я вспомнила, что он остался в сумочке, которую забрали у меня люди Бенкса. Даже если ее нашли, то все содержимое проходит как улика по этому делу.

Накрывшись с головой одеялом, я закрыла глаза, и беззвучно заплакала.

***

Со стороны окна раздался глухой скрежет, который в вечерней тишине показался чересчур громким.

Решив, что Шабо надоело развлекать мое многочисленное семейство, и он, не придумав как обойти преграду в виде двери, залез через открытое окно, я даже не выглянула из-под одеяла, продолжая жалеть себя и безмолвно глотать соленые слезы.

Как бы я не любила своего рыжего вредину, сейчас я не прошла бы отбор на звание хозяйки года. Сил не было даже подняться с постели. Хотелось спрятаться от всего мира, и зализывать невидимые раны на сердце, что мне оставил один клыкастый оборотень.

- Леденец, - совсем близко от моего лица, раздался хриплый шепот.

Если за эти четыре дня, пока мое сознание летало где-то в облаках, Шабо не научится говорить, значит это…

- Ноа, - резко сдернув с лица одеяло, я встретилась взглядом с желтыми, как луна на небе, волчьими глазами, - как ты здесь… как…

Заикаясь, я не могла сформировать четкую мысль. Только пялилась на него, хлопая ресницами, и молилась, чтобы это не было плодом моего богатого воображения.