– Что там? – обернулся тот.

– Выносят какие-то ящики.

Захар подполз к Пестову, взял бинокль и надолго приник к окулярам…

– Два запаянных цинковых ящика, похожих на гробы, – прокомментировал он. – Волокут к ближайшему болоту. Игорь, никто из окрестных селений не пропадал?

– У меня нет таких данных, – пожал плечами Матвеев.

– Спроси у нашего проводника – может, он знает.

Начальник охраны посольства переговорил с проводником.

– В его деревне, кроме Рондо, никто не пропадал. Но он говорит, что кое-где в болотах стоят хижины охотников. В основном это те, кто ушел из сгоревшей несколько лет назад деревни. А у тебя есть какие-то предположения?

Вернув бинокль снайперу, Захар спустился обратно.

– Полагаю, в этих ящиках тела тех, на ком американские врачи проводили опыты.

– Почему ты так решил?

– Ящики тяжелые – каждый переносят по четыре человека. Запаяны качественно. Это тоже объяснимо – зараза не должна просочиться наружу, чтобы не пострадали боевики из охраны и окружающие модуль болота. Гробы затопили.

– Пожалуй, ты прав насчет того, что в ящиках трупы тех, на ком проводилась доводка вируса, будь он проклят, – подумав, согласился Матвеев.

Наблюдение и прослушка продолжались до полудня. Ничего особенного в модуле за это время не произошло.

И вдруг в половине первого дежуривший прапорщик Елисеев истошно зашептал:

– Командир, тревога!

– В чем дело?! – взлетел на бугорок Гурьев.

– Смотри! – подал тот бинокль.

У модуля происходила непонятная суета: беготня, выстрелы…

– Игорь, ты что-нибудь слышишь? – обернулся Захар.

Не отвлекаясь от прослушивания, тот крикнул:

– Кажется, сбежал один из пленников. Какой-то мужик приказывает уничтожить беглеца…

В этот момент продолжавший наблюдать за происходящим Елисеев заметил, как от модуля отъехал пикап. Отъехал странно – рывками и зигзагами под бешеную трескотню автоматных очередей. Несколько шальных пуль просвистели рядом с дозорным постом, отчего капитану и прапорщику пришлось спрятать головы. Затем, выворачивая и разбрасывая колесами комья земли, автомобиль прочертил огромную дугу и пронесся мимо поста на удалении метров двести.

Выехать на старую дорогу пикапу так и не удалось. Влетев в болотце, он кое-как выбрался, но на другом бережке в густых зарослях увяз и остановился.

– Группе занять круговую оборону и приготовиться к бою! – объявил командир. – Мы с Матвеевым – к пикапу!

Подхватив оружие, два капитана бросились к машине.

– Командир! – крикнул вслед снайпер. – Они тоже бегут в этом направлении – у вас не более трех минут!

В водительском кресле увязшего в грязи и кустах пикапа сидел африканец. Привалившись плечом к дверце, он держался рукой за окровавленную голову и что-то шептал пухлыми губами.

– Эй, ты кто? – тронул его запястье Матвеев.

Тот отшатнулся в сторону и застонал от боли.

– Он серьезно ранен. Одно касательное ранение в голову, и две пули попали в спину, – осмотрев его, сказал Гурьев.

– Спасти можно?

– Нет. Ему осталось несколько минут. Скажи, что мы пришли сюда спасти пленников.

Игорь перевел фразу на французский язык. Тяжело дыша, африканец недоверчиво взглянул на пришедших к машине.

Контакта не было, раненый мог в любую секунду лишиться сознания. А времени оставалось все меньше и меньше.

Неожиданно Захара осенило.

– Первый, Стрижу! – вызвал он Храмова.

– Да, Стриж, Первый на связи.

– Передай гарнитуру проводнику, – распорядился он.

– Передаю…

Гурьев отдал свой микрофон с наушником Матвееву:

– Скажи Сенду, что здесь в пикапе его соотечественник.

Игорь быстро изъяснился с проводником и вставил наушник в ухо раненому африканцу. Наконец тот заговорил:

– Я – Кету Рондо из Нуару. Был проводником у врачей из русской миссии. Нас захватили.

– Где содержатся пленники? – переводил вопросы Гурьева Матвеев.

– В модуле. В чулане, что у дальнего выхода, держат мужчин. Две женщины привязаны под лестницей, ведущей на верхнюю площадку.

– Сколько всего человек занято охраной модуля?

– Семь, включая старшего по имени Тарик Кахтар.

– Чем занимаются в модуле американские врачи?

– По обрывкам разговоров я понял, что они проводят какие-то опыты над семьей африканского охотника. Кажется, недавно семья погибла.

– Стриж, Первому, – ожил наушник голосом Храмова.

– Да, Первый.

– Они в четырехстах метрах!

«Почему бы не попробовать решить задачу экспромтом?» – подумал Захар. И спросил:

– Перехватить можете?

– Только двоих. Остальные следуют дальше – вне зоны видимости.

– Понял. Уходим, – бросил Гурьев. И, повернувшись к Матвееву, попросил перевести последний вопрос: – Спроси, не слышал ли он о дальнейших планах американских медиков?

– Тарик Кахтар планирует совершить что-то страшное в моей деревне. Что именно – я не знаю, – с трудом произнес африканец и стал задыхаться.

Кровь заливала голову Рондо, у него начиналась агония.

– Все, Игорь, пошли, – потянул Матвеева к ближайшим кустам Захар.

Оглянувшись в последний раз на умирающего человека, тот последовал за спецназовцем…

Спустя минуту у пикапа появились головорезы Кахтара.

– Сдох, – осмотрев тело беглеца, объявил главарь. – Труп – в болото. Машину вытащить и перегнать к модулю. Ты, – ткнул он пальцем в грудь Деяна Вукеля, – за сон на посту штрафуешься на пятьсот баксов.

Хорват попытался возмутиться, но Тарик, повысив голос, предупредил:

– А еще раз допустишь подобное – пристрелю!

Во второй половине дня офицеры собрались на короткое совещание и решили, что Матвееву целесообразно вернуться в столицу. Ему следовало детально проинформировать посла Карабанова о сложившейся ситуации. Личное общение в этом случае выглядело предпочтительнее, чем разговор по спутниковой связи.

– Передай, что к штурму будем готовы завтра, – провожал Игоря к замаскированной машине Гурьев. – Лучшее время – поздний вечер или ночь.

– Понял, – кивал сотрудник посольства.

Захар принялся откидывать с внедорожника ветки. Очистив машину, на всякий случай спросил:

– Ты точно обойдешься без проводника?