Лиза дернулась, выныривая из видения, словно из воды, и закашлялась. Русалка смотрела на нее внимательно и выжидающе, немного склонив голову набок.

— Ты видела. Да?

— Что это? — все еще ощущая привкус соленой воды на языке, прохрипела девушка.

Горло ужасно саднило, по коже пробежал мороз. На всякий случай она даже пошевелила пальцами ног, проверить, на месте ли они.

— Это дар. — Русалка отпустила руки и легла на воду, играя изумрудным хвостом. Рассмеялась, отражаясь эхом под потолком. Десятки мелких капель поднялись в воздух и ударили Лизе в лицо. — Или проклятие. Тут уж как ты сама решишь.

— Что я видела? Кто это?

Еще раз ударила хвостом по воде.

— Это воспоминание.

— О ком? — Растерялась девушка. — Оно… твое?

— Ты же все видела, не я. Тебе стоит начать развивать свои способности. — Подплыла ближе, сияя огоньками бездонных глаз. — Но это ведь не то, зачем ты приходила, так?

— Так. — Лиза провела ладонью по щеке, смахивая капельки. — Вы ведь знаете, ведь так?

— Никому не дано знать всего. — Ундина улыбнулась загадочно и скорбно.

— У меня могущественный враг. Мне нужно знать его секрет.

— Ты хочешь увидеть своими глазами?

— Да.

— Не боишься?

— Нет.

— Но обратного пути не будет.

— Не боюсь!

— И ты готова выполнить за это мое поручение?

— Совершенно верно.

— Тогда будь по-твоему!

Русалка вытянула руку, перевернула ее и медленно разжала кулак. На ладони, будто прямо из воздуха, возник маленький флакончик. Темно-синего стекла, пузатенький, с небольшой деревянной пробкой. Девушка, помедлив немного, все же подалась вперед и приняла его из ее рук, аккуратно схватив пальцами за самую верхушку.

Внутри плескалось что-то мутно-зеленое с растворенными в нем радужными частицами. Будто маленькая вселенная с миллионами звезд и планет.

— Выпей в полночь и увидишь то, что не позволено смертным. Просто иди, и оно само приведет тебя.

— С-спасибо, — сжимая бутылек, проронила Лиза.

— Только подумай, готова ли ты взглянуть в глаза своему страху.

— Г-готова…

— Если нет, срочно иди к хозяину.

— Хорошо… Что я должна тебе?

Русалка хлопнула пушистыми ресницами и улыбнулась.

— Мне нужен человек. — Улыбнулась, качаясь на воде.

Лиза встала, стараясь не поскользнуться на скользком камне. Внутри теснились сомнения. Правильно ли она поступает? Шестое чувство подсказывало, что ловушка, в которую заманила она сама себя, вот-вот захлопнется.

— Кто?

— Мужчина… Один прекрасный мужчина… Приведи его…

— Что вы с ним сделаете?

Взгляд сине-зеленых глаз метнулся, вонзаясь в ее лицо. Волосы русалки мягко легли на воду вслед за телом, руки вытянулись, рассекая мутную гладь, и описали на поверхности странный полукруг. Плавно, медленно. Все это напоминало изощренный отвлекающий маневр. Или самый настоящий гипноз.

— Ему будет хорошо, не переживай. Он утонет… в море удовольствия…удовольствия….

Лиза часто поморгала, пытаясь рассеять пелену внушения. Сделала шаг назад, пряча пузырек с зельем в карман.

— Хорошо. Кого я должна привести?

Русалка подплыла ближе и шепнула имя.

Девушке вдруг стало не по себе. Вот так взять ни в чем неповинного человека и подвести под монастырь. А вдруг они затеяли недоброе? И в глаза-то не посмотришь, не узнаешь, что на уме у них, у рыб этих. Этих женщин с хвостами.

Но она, молча, кивнула, соглашаясь, и двинулась в сторону выхода. Ноги отказывались подчиняться, в раз став ватными и неуклюжими. Руки дрожали, будто от холода. В голове звоном растекались сомнения, тягостные и тревожные.

Закрыла двери на ключ, спрятала его в карман и тенью, на цыпочках поспешила в свою комнату.

— Мой хороший, — Лиза легла на свою кровать, радостно прижимаясь щекой к теплой спинке кота, — мой ласковый! Ты меня ждал?

— Мрррр, — потянулся, обнажая острые коготки, и сладко зевнул, поворачиваясь к девушке.

— Дай полежу с тобой, даже голова кружится. — Провела ладонью вдоль всего пушистого тела здоровяка. — Все-таки это моя кровать. Или уже твоя? А? что-то ты зачастил ко мне.

— Мрявк…

— Я и рада. Гигантская шерстяная тушка захватила мое место и сделала своим лежбищем, а мне весело. Ах, какой же ты длинный! Ух, просто метровая сосиска с лапами. Не, даже еще длиннее. — Она вытянула руки, тщетно пытаясь измерить. — Если встанешь на задние лапы, сможешь котлеты жрать прямо со сковородки. Хотя… какие здесь котлеты. Ты, наверное, птиц ловишь? То-то ко мне ни одна не залетает и не поет под окном.

— Ммммрррррр….

— Сознавайся, есть у тебя владелец? С кем мне делить тебя? Кого вызывать убираться, если нагадишь? — Нежно потрепала по загривку. — Зна-а-аю. Если бы ты мог говорить, давно бы попросил меня заткнуться. Но тут, кроме хозяина всея Отеля и поговорить не с кем. Так что терпи.

— Мяаууу. — Мистер Кот снова зевнул.

— Хорошо тебе. Проспал, наверное, весь день. Завидую густой серо-буро-малиновой завистью! Может, поспим немного? Заведу будильник на половину двенадцатого. Давай согревай меня своим богатым теплым мехом.

Поставила часы на нужное время, обняла усатого, закрыла глаза и тут же провалилась в сон под мерно тарахтящее кошачье ммрррррррр.

Нежное поглаживание. Ласкающее, баюкающее, заставляющее тело выгибаться навстречу. Лиза почти закрыла глаза, глядя на остывающий закат, прохладным ветерком ласкающий кожу. Кто-то осторожно пробегал пальчиками по ее спине. Задерживался на копчике и снова возвращался к затылку. Несколько мягких приятных почесываний, и рука опять устремлялась вниз, вдоль тела к самому… хвосту?

Девушка приоткрыла веки, любуясь совершенными руками, гуляющими по ее шерсти. Тонкие, изящные, женские. Невыносимо прекрасные. Совершенные.

Как и их хозяйка: большие синие глаза на идеальном овале лица, алые губы с идеальной галочкой вверху, ровный аккуратный нос. Легкий румянец на щеках, как печать свежести, оттеняющая манящую красоту. Волосы цвета спелой пшеницы с медовым отливом, упругими волнами спадающие на точеные плечи. Нежная грудь, зовущая прикоснуться к ней губами, тонкая талия. И мягкие подушечки пальцев, которыми эта женщина, совершенная, словно божество, касалась ее, Лизиной, шерстки.

Да, она вдруг поняла, что видит прекрасную незнакомку глазами кота. И почувствовала к ней уважение и почтение, которые он испытывал. Может, это сколько-то и походило на любовь, но только в той степени, на которую способны эти свободолюбивые упрямые создания. Лизе больше не хотелось смотреть на закат, не нужно было никуда торопиться. Магия женских рук заставляла вытягиваться, подставляя ласкам нужные места, густо усеянные шерстью, и сладко тарахтеть в такт движениям.