Карл Фишман, пусть не вызывает у вас непонимания или отторжения. Вы человек умный и сделаете правильные выводы. Германия за годы войны с Россией потеряла 56 дивизий и 162 дивизии понесли тяжелейшее поражение, было уничтожено свыше семи тысяч танков, более четырнадцати тысяч самолетов, до пятидесяти тысяч орудий и минометов. А каковы потери опытнейших генералов и офицеров вермахта, знает один Господь. Это данные Генерального штаба Германии, и они, мне так думается, несколько занижены. К чему я все это говорю… Германия войну проиграет. Она еще способна сопротивляться, но наступать, увы, не сможет. Русские армии уже в Западной Украине и Западной Белоруссии, очень скоро они войдут на территорию Германии. Вы – немец, но родились в Лиссабоне. Я знал вашего отца… Вы этого не помните, но я катал вас на лошадке, когда вам было четыре года. А теперь я скажу главное: деньги не знают родины! Не имеют национальной принадлежности! И тот, кто этого не понимает, в конечном счете обречен на разорение. Мы, готовясь к вашему приезду, предварительно уже встречались и обсудили наше участие в вашем деле. С Германией, конечно же, надо торговать, это выгодно по многим причинам, и прежде всего – они не стоят за ценой. Но некоторые из присутствующих торгуют с Англией и Америкой. Кстати, я не открою большого секрета, если скажу, что ваш дядюшка, уважаемый дон Артур, покупает чилийскую медь через американских посредников. Англии также нужна медь, пробка, каучук, вино… почему бы нам не дать им это… Тем более что отделение банка Роберта Шихмана есть в Лондоне. Это облегчит нам, если вы примете наше предложение, перенаправить финансовые потоки в нужное русло.

Ненадолго воцарилась тишина, которую нарушил господин, прибывший на собрание на лошади. Лихо закрутив ус, он неожиданно спокойно произнес:

– Я, господа, не знаю, сколько еще продлится война, но Европа после ее завершения будет другой. Не сегодня завтра откроется второй фронт, о котором неоднократно заявляли англичане и американцы, а Рузвельт на Тегеранской конференции дал твердое слово, что американцы в начале 1944 года начнут боевые действия во Франции. Это ускорит гибель Германии и ее приспешников: Италии, Румынии, Испании, Венгрии… Европу поделят и обложат контрибуцией. Кто как, а я хотел бы отхватить свой кусок от европейского пирога. А для этого уже сейчас надо дружить с Великобританией и Америкой. Вы, молодой человек, – обратился он к Федору, – судя по запросам и возможностям, принадлежите к новому поколению, как говорят англичане, бизнесменов. Тем, кому предстоит строить послевоенную Европу. Мы вам доверяем и готовы поддержать, естественно, на определенных условиях.

Все это время дядя Артур сидел рядом с племянником и тихонько переводил ему с французского. Когда очередной выступавший господин сел на место, поднялся Карл Фишман.

– Я благодарю вас, господа, за оказанное мне доверие, – начал он размеренно, подбирая каждое слово. – Мой отец, Фридрих Фишман, еще в 1918 году выбрал себе родину и ни разу не пожалел об этом. Я же родился здесь, и это мой дом! И он должен процветать, а это зависит только от таких, как вы, господа! Я полностью с вами согласен. И думаю, что согласятся и соуправители фирмы «Фишман и К°» Роберт Шихман и барон Пауль фон Зальц. Тем более что барон с баронессой изъявили желание осесть в Лиссабоне. Что же касается наших с вами дел, то я думаю, не надо торопиться с созданием громоздкого объединения. Во-первых, надо учитывать отношение португальского правительства и к Германии, и к Англии… («Молодец», – похвалил себя Федор за то, что последние месяцы регулярно читал газеты и слушал по радио Москву.) А во‐вторых, в Берлине вряд ли понравится появление в Лиссабоне концерна (снова похвалил себя Федор за новое слово, подхваченное из газеты), торгующего с врагами Германии. Я предлагаю обговорить условия и заключить отдельные договора с каждым из участников сегодняшней встречи. Если будет так, как я задумал, то в самое ближайшее время в Лиссабон прибудут представители банковского дома «Шихман и сыновья» с полномочиями заключения подобных договоров. Я же, увы, с завершением погрузки грузового корабля вынужден буду вернуться в Германию, – весомо закончил Федор и спокойно сел на свое место.

– Вот и все, господа! – встал Луис дель Санчес. – Я думаю, что выражу всеобщее мнение, поблагодарив господина Карла за понимание и одобрение наших предложений. И вынужден согласиться с ним, что создание, как выразился Карл, концерна сегодня преждевременно. Подождем полгода, год… а там посмотрим. Ну что, господа, с делами покончено. Надо бы воздать должное столу, не то хозяин обидится, что мы не попробовали его игристого… Так, дон Артур? Вам слово, а я складываю с себя обязанности председателя…

– Господа, я полностью согласен с племянником. Надо идти в намеченном направлении, но соблюдая при этом крайнюю осторожность. Ведь Португалия сегодня еще благожелательно поглядывает в сторону Германии, а что будет завтра – зависит от нас. Потому первый тост я предлагаю поднять за нас, за процветание каждого!

2

Две недели, пока грузился корабль, прошли во встречах с представителями торговых домов и фирм – участниками собрания. Большинство из них – люди темпераментные, азартно, до хрипоты обсуждали условия сотрудничества и проценты с прибыли, чем порядком поднадоели Федору, так что в конце второй недели он готов был кулаком утверждать свою правоту, но помня, кто он теперь, с трудом сдерживал себя.

С Сергеем он встретился только перед самым отъездом. Осмотрев принадлежавший ему и Кристине дом, предложил другу:

– У тебя, Серый, два пути: либо ты остаешься в Лиссабоне и помогаешь дяде обогащать фирму «Фишман и К°», либо ты едешь представителем этой же фирмы в Лондон.

– Лучше в Лондон, тем более что вторым языком в институте был английский. Но чем я там буду заниматься?

– Помогать обогащаться все той же фирме «Фишман и К°», а кроме того, банку «Шихман и сыновья», но это еще не все – будешь добывать сведения по открытию второго фронта, а с началом боевых действий – всю информацию по военно-промышленному потенциалу англичан. Способ передачи информации я обеспечу.

– Слушай, Медведь, тебя не узнать… Ты где таких словечек нахватался? – удивленно произнес Сергей, по-новому глядя на своего младшего товарища. Не смутившись, Федор ответил:

– Учусь. Ну так что ты решил?

– Конечно, Лондон.

Прощание с дядей и его семьей было трогательным.

– Береги Кристину! – напутствовал он. – А лучше присылай ее в