Сон, а может быть явь. Он не знал этого и не желал знать. Она стояла перед ним. Улыбалась. О, да, он все еще помнил ее улыбку, то, как она смеялась. Годы, десяток лет, неважно, он помнил все так, будто это произошло несколько мгновений назад. Как часто он закрывал глаза, а она стояла перед ним. Светлые волосы, совершенное лицо, круглая грудь и тонкий стан. Бедра, по которым хотелось провести рукой. Она была такой теплой и мягкой, как она умела смеяться, заразительно, с легкой хрипотцой, но с откровенностью, вызывающей улыбку даже на его лице.

Он вспомнил птиц, которых видел в Британии. Когда вылуплялись птенцы, родители поочередно кормили их, но при этом отец кормил и самку, восстанавливая таким образом их отношения. Ему тоже хотелось заботиться о Снежаке — постоянно, каждое мгновение быть рядом с ней. Прижать ее тело к себе. Ощутить тепло, исходящее от нее, вдохнуть запах ее волос, ощутить очертание ее груди, каждое мгновение быть рядом с ней. Вот она стояла перед ним, в лучах солнца. Она напоминала богиню. Ее лицо начало меняться, искажаться. Все ее тело сгнило, приобрело образ мертвеца, пролежавшего в земле многие годы. Она снова превратилась, приняв облик чудовища, в Снежаку, дочь Платона. Чудовище зарычало и прыгнуло на него.

Кри вскрикнул и вскочил в постели. Ведьмак был покрыт потом и тяжело дышал. Он чувствовал возбуждение, которое сменилось страхом. Дувший сквозь открытое окно прохладный ветер приятно освежал его нагое, покрытое потом тело. Он вспомнил свой сон и то, что могло быть его причиной. Разговор со своим другом и учителем, которого он приехал навестить.

— Я много раз кидал руны и читал по звездам. Я заглянул в будущее и прошлое. Она жива. Снежака, дочь Платона, жива, и ты должен найти ее. Ваши судьбы связаны, но сейчас ей угрожает опасность, и ты должен спасти ее, чтобы спасти себя.

— Этого не может быть, — он встал с кресла и заходил по комнате, — она мертва, погибла от ран, когда я не смог защитить ее.

— Но видел ли ты ее тело, ощутил ли ты, что это именно она?

— Нет, но друиды не стали бы лгать. Зачем это им?

— Именно это ты и должен выяснить.

Его старый учитель вошел в комнату и зажег свечи.

— Не спится, Кри, — усмехнулся старик.

Кри встал с постели и оделся. Не говоря ни слова, старик заварил чай и подал его Кри. Некоторое время они просидели за столом, но затем старик ушел спать. Углубившись в размышления, Кри ведьмак выпил чай и не заметил, как заснул прямо под столом. Ему опять приснился кошмар, и он вскочил, на ноги, опрокинув табуретку. Ее человеческий образ все еще стоял перед его глазами. Кри схватил свой меч и подхватил плащ. Ему казалось, что маленькая комната душит его. Он выбежал на улицу и побежал в сторону моря. Он должен найти ее. Должен убедиться, что она жива или мертва. Когда он скрылся за деревьями, его учитель вышел на улицу. В его руках был посох из дуба и его конец украшал череп новорожденного, задушенного во время родов. Ветер затрепетал образ учителя, и он размылся. Когда он снова приобрел твердые очертания, это был уже другой человек. Если бы Кри заглянул за дом и прошел немного в лес, то под сваленными ветками нашел бы тело своего учителя.

* * *

— Эй, хозяйка! Еще кувшин пива, — Снежака обернулась и увидела одного из своих посетителей.

Лесоруб, пропахший потом, с заплывшими уже глазами. Она поднесла ему кувшин вина и положила на стол. Его друг что-то сказал, и она засмеялась. Сидящий неподалеку Аутисиус римлянин ощутил ревность. Он всегда ощущал ревность, когда она разговаривала с другими мужчинами и смеялась их шуткам, а она постоянно флиртовала со всеми мужчинами, которые посещали ее таверну. Она не раз давала ему понять, что он не интересует ее, и он смирился с этим, но только внешне. В душе римлянин продолжал мечтать о ней. Но ему хотелось, чтобы, по крайней мере, она была неподалеку. Чтобы он мог проводить вместе с ней время и видеть ее улыбку. Аутисиус иногда помогал ей. Он помог ей открыть таверну, которую она теперь содержала. Но он сделал это так, чтобы она об этом не догадывалась, иначе она не приняла бы дара. Когда у нее возникали проблемы с поставкой товара, Аутисиус часто помогал ей. Иногда она спрашивала, как ей отблагодарить его. Но он всегда отвечал, что она не может дать ему ничего, чего бы он хотел. Того, чего он желал на самом деле, он никогда не получит. И Аутисиус смирился с этим, хотя в глубине души продолжал мечтать о невозможном. Он приходил к ней, надеясь, что она, увидев его в толпе почитателей, адресует ему свою улыбку, короткий взгляд… и не нужно было ему другой награды.

В таверну вошел одетый в доспехи римский легат и поискал глазами своего командира. Аутисиус встал и направился к нему. Возможно, самый могущественный человек в Британии, он имел свои обязательства. Иногда он жалел об этом, так как они забирали у него почти все время. Чем больше власти, тем больше ответственности, как писали полузабытые римские философы.

* * *

И Харбард сказал:

Быстр был отказ мой,

Твой путь будет долог:

До бревна ты дойдешь

И дальше — до камня,

Влево возьми —

Дойдешь ты до Верланда;

Там с сыном Тором

Встретится Фьергюн,

Она объяснит

Путь в Одина земли,

Дорогу к родне.

Тор сказал:

«Доберусь ли сегодня?»

Харбард сказал:

«На рассвете с трудом.»

Тор сказал:

«Кратко скажу я

В ответ на глумленья:

Тебе за отказ

Отомщу я при встрече!»

Харбард сказал:

«Да возьмут тебя тролли!»

Скальд закончил петь последние стихи, и ярл в восторге расхохотался и застучал по столу ладонью.

— Клянусь Одином, этот Харбард напоминает мне тебя, Кри ведьмак, — Ярл Громнир, прозванный Смелым, хлопнул по плечу сидящего рядом воина и захохотал. Сидящие рядом с ним дружинники поддержали смех вождя: — Вот ведь смелый парень и в своей смелости безумец. Отказать самому Тору, да еще таким образом. Клянусь прелестями Фрейи, это моя любимая песнь о героях. Куда там до Харбарда какому-то Велунду или Атли.

Закончив смеяться, ярл серьезным взглядом посмотрел на Кри и задумчиво провел рукой по рыжей бороде.

— Значит, слухи о том, что ты работаешь на Аутисиуса римлянина, правдивы?

— Я пришел к тебе по его просьбе, — наклонил голову Кри. — Он предлагает тебе хорошую плату за твою помощь. Золото и новые земли, это больше, чем ты получишь в любом набеге.

— Скажи, Кри, как тебе это удается? Когда лет пятнадцать назад мой отец нанял тебя, чтобы ты избавил его от какой-то мерзости, что поселилась в болоте, ты выглядел так, будто тебе около тридцати. И могу поклясться, что ты ничуть не изменился.

— Следствия здоровой пищи и свежего воздуха, что есть в глухих лесах. Так, что ты скажешь? Всего за один поход ты можешь стать намного богаче и стать владельцем новых земель, — Кри попытался вернуться к разговору, ради которого он прибыл в Ютландию.