– Поскольку я еще не вскармливала детей, мне придется вам только поддакивать.

– Уверена, вы найдете свой собственный способ воздействовать на чувствительные мужские сердца. Джентльмены действительно невероятно чувствительны, их очень легко сбить с толку. Разумеется, за шахматным столом я стараюсь не прибегать к подобным методам, но, знаете, иногда бывает очень трудно удержаться, чтобы не воспользоваться их слабостью.

– Я бы с удовольствием посмотрела, как вы приведете в замешательство моего мужа. Вам обязательно надо с ним сыграть, – заметила Джемма.

– Но герцог Бомон – политик, а политики – люди особой породы, – саркастически улыбнулась миссис Паттон. – Вряд ли он согласится сыграть с простой смертной. К тому же если утверждения газет о его занятости правдивы хотя бы наполовину, то у него просто не должно оставаться времени на шахматы.

– Я подумываю пригласить гостей к себе в имение на Рождество, – сообщила Джемма. – Надеюсь, тогда-то мне и представится случай самой сыграть с вами и увидеть, как вы разгромите моего мужа. Я поставлю на вашу победу.

– Большое спасибо за приглашение… – пробормотала миссис Паттон, похоже, собираясь ответить отказом.

– О, прошу вас, не отказывайтесь! – не дала ей договорить Джемма. – Конечно, до Рождества еще несколько месяцев, и если вы отвергнете мое предложение, я вас пойму. Но вы знаете, я лишь недавно вернулась из Парижа после восьмилетнего отсутствия и очень страдаю от нехватки партнеров по игре.

– Боже, а у меня сложилось впечатление, что вы просто монополизировали наши шахматы. Ваш двойной матч с мужем и герцогом Вильерсом стал поистине притчей во языцех.

– Но я еще никогда не играла с женщиной и, сознаюсь, просто умираю от любопытства.

– Представляю себе, в какую ловушку я угожу, если соглашусь, – улыбнулась миссис Паттон.

– Так что же вы решили?

– Видите ли, я никуда не езжу без своих детей. Ох, совсем забыла, и без мужа, конечно.

– Вы все будете желанными гостями в моем доме. С детьми Рождество встречать даже приятнее, так что ваше потомство станет украшением нашего праздника. На Крещение мы устроим роскошный вечер и положим по бобу в каждый кусочек пудинга.

– Сразу видно, что у вас пока нет детей, – ухмыльнулась миссис Паттон. – Да мои отпрыски устроят новое избиение младенцев, чтобы заполучить самый большой боб и стать Бобовым королем.

– В таком случае я сделаю так, что вы станете Гороховой Королевой, миссис Паттон, – с улыбкой пообещала Джемма. – Только приезжайте!

– От предложения сыграть в шахматы и стать, хоть и не совсем честно, королевой, трудно отказаться, – рассмеялась миссис Паттон. – Думаю, мой муж согласится на эту поездку, но если нет, то я завтра же сообщу вам об этом.

Восхищенная ее прямотой и полным отсутствием заискивания. Джемма склонилась перед новой знакомой в книксене, какого обычно удостаивала только равных себе, и сказала:

– Надеюсь на продолжение нашего знакомства.

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

20 ноября, десять часов утра

«Вы все еще сердитесь на меня за мою грубую выходку? А ведь это произошло несколько месяцев назад! Я по-прежнему привязан к постели, поэтому в отчаянии обращаюсь к Вам с просьбой приехать и почитать мне Библию. Использовать свой ум и очарование во благо ближнего – Ваш христианский долг. Уверен, присутствие божественного духа в Вашем лице окажет на меня поистине чудодейственное влияние. Мой лакей подождет вашего ответа».

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

«Вы самый странный и недобрый человек на свете, раз продолжаете издеваться надо мной. Советую Вам подумать, как отнесется к Вашему поведению наш небесный Спаситель.

P.S. Искренно сожалею о Вашем плохом самочувствии».

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

Половина двенадцатого

«Я совсем не желал Вас обидеть. Пожалуйста, поскорее приходите поговорить. Со мной никого нет, кроме дворецкого, камердинера и нескольких мышей, которые громко пищат по ночам».

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

«Ваше одиночество – воздаяние за неправедно прожитую жизнь».

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

Час пополудни

«Вы слишком добры, чтобы быть такой самодовольной резонеркой, какой хотите казаться. Увы, похоже, мне придется оставить этот мир не столько от болезни, сколько от банальной скуки. Остается добавить, что недостатка в досужих визитерах, горящих желанием заглянуть в мою спальню, нет».

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

«Примите их. Вы ничего не потеряете, а я могу многое приобрести».

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

Два тридцать пополудни

«Шарлотта, Вы сама жестокость! Не заставляйте меня искать утешения в этом убогом развлечении. Все мои визитеры с их неискренним сочувствием приходят просто поглазеть на умирающего, чтобы потом расписывать знакомым мою смертельную бледность, предсмертные вздохи и жалобы на судьбу. Убежден, ни у кого из них язык не повернется бросить мне в лицо, что я – надоедливый негодяй, как это сделали Вы».

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

«Невежливость одних не должна становиться причиной неудобства для других. Не говоря уже о том, что мой повторный визит к Вам окончательно погубил бы мою репутацию».

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

Девять дней спустя, 29 ноября, десять часов утра

«Я рискнула написать эту записку только потому, что получила печальную новость о Вашей кончине сегодня утром. Я так надеюсь, что эти слухи ошибочны, что не могу не написать Вам. Вдруг Вы действительно живы?»

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

«Я продолжаю жить главным образом назло судьбе и обстоятельствам. Слуга сказал, что меня уже три раза во всеуслышание объявляли мертвым и один раз даже «похоронили». Я боялся, что Вы больше не желаете меня знать. Это не так?»

От мисс Шарлотты Татлок герцогу Вильерсу

Одиннадцать часов утра

«Разумеется, я больше не желаю Вас знать, но на сердце останется камень, если я не воспользуюсь возможностью облегчить Ваш уход в мир иной, почитав Вам Библию».

От герцога Вильерса мисс Шарлотте Татлок

30 ноября десять часов утра

«Вчера после полудня у меня снова был жар, помешавший мне сразу ответить. Мой экипаж ждет, пожалуйста, не откладывайте свой визит надолго, так как, боюсь, лихорадка не оставит меня в покое. Не могли бы Вы, если это возможно, приехать немедленно?»