Яркий свет включился так же внезапно, как и пропал, и лифт вновь заработал.

– Черт, – выругался Стефано, оторвавшись от ее губ, – но это и к лучшему. Я опять поспешил.

Он убрал от нее руки, поднял пиджак с пола и отошел к дверям. Диана трясущимися руками провела по платью, разглаживая его, и часто дышала, пытаясь наполнить воздухом легкие. Двери лифта, наконец, распахнулись, и их встретил рабочий по лифту, желая что-то сказать, но Стефано не дал ему этого сделать.

– Вы хорошо работаете только тогда, когда не надо. – Он вышел с дьявольской ухмылкой на губах и обернулся к Диане, протягивая ей руку.

Ее ноги еще дрожали от слабости, и неуверенной походкой она вышла из лифта, схватившись за его руку. Их пальцы переплелись.

– Ты самая красивая женщина, Диана, которую я когда-либо встречал.

Если он скажет что-то еще, она снова заплачет. Разве может судьба дарить ей столько счастья сразу?

– Вы, Стефано Висконти, президент крупной компании, глава «Morte Nera», богатый аристократ из Милана, вы самый красивый мужчина, боюсь, что на целой планете, вы завидный жених для миллиона женщин, и вы говорите мне сейчас, что не встречали женщину красивее меня? Меня? Дианы Оливер, девочки младше вас на тринадцать лет, из бедной семьи, не имеющей денег и образования под стать вам? Вы ничего не перепутали? Или завтра я проснусь и это окажется лишь сном?

Она нахмурилась, размышляя над правдивостью своих слов, а Стефано улыбнулся, притягивая ее к себе.

– Глупая, – прошептал он ей на ухо. – Во-первых, ты уже далеко не бедная, во-вторых, тринадцать лет, ты считаешь, много? Даже если бы мне было пятьдесят, мое отношение к тебе не изменилось бы. Разве возраст может быть преградой? Нет, тринадцать лет – это совсем немного. В-третьих, ты не девочка, Диана, ты взрослая женщина. Из маленького испуганного ребенка ты превратилась в храбрую женщину. И да, я, Стефано Висконти, из миллиона женщин выбрал тебя. По-другому и быть не могло.

Значит, это не сон. Значит, это действительность, которая так пугала ее. Но теперь она не боялась ее, она приняла свою судьбу. Может, Бог уснул? Или уехал в отпуск? Но что бы там ни было, это самые яркие слова в ее жизни, потому что их произнес тот, от кого она хотела их слышать.

Диана открыла глаза и улыбнулась, смотря на любимого спящего мужчину. Сколько бессонных ночей она провела в мечтах о нем… Сколько раз просыпалась от боли в сердце за него… Сейчас он лежит рядом, его рука обнимает ее за талию, и эти прикосновения вновь вызывают безумное желание любви, которое он подарил ей этой ночью.

Она закрыла глаза, погружаясь в воспоминания о вчерашнем вечере. Переступая порог его квартиры, чувствуя, как крепко он сжал ее ладонь, она была шокирована, увидев сотни зажженных свечей, расставленных на полу.

– Боже, – прошептала Диана, – кто все это сделал?

Она удивленно посмотрела на Стефано, который лишь улыбнулся и подхватил ее на руки:

– Я же обещал тебе сюрприз. Кстати, к свечам прилагаюсь и я.

– Как мило. – Диана обвила его шею руками. – Я не верю, что сам Дьявол сделал все это своими руками.

– Ты права, – он коснулся губами ее уха, – я попросил Марту. Ты ей так понравилась, что она сделала это с большим удовольствием.

О боги! Она забыла про Марту, которая находилась где-то в этой квартире! И скорее всего, в той самой комнате, которую Диана заняла на время ее отсутствия.

– Ее здесь нет. – Он как будто почувствовал напряжение, охватившее ее тело. – Она уехала в загородный дом.

Это было хорошей новостью. Еще один неловкий момент, такой, как утром, Диана не пережила бы. Или Марта не пережила бы. Возможно, поэтому она и уехала.

Сейчас Диана лежала в его постели. И легкий румянец разливался по ее лицу: все, что было, все, что он заставил ее испытать, не подходило ни под какое описание. Теперь было понятно, почему женщины вешались на него. И хотя Диане не с чем было сравнить, она понимала, что никогда и ни с кем не сможет испытать что-то подобное. Стефано вызывал у нее слезы, которые катились по щекам от наслаждения, а не от боли. Слезы радости, блаженства, оргазма, любви. Все это приводило его в недоумение. Но черт, ей хотелось плакать! Может, с ней что-то не так? Но думать об этом сейчас – преступление.

Диана закрыла глаза, пытаясь вновь уснуть, чувствуя, как слегка сжалась его рука на ее талии. Он даже во сне пытался чувствовать ее, не отпускать от себя.

– Доброе утро, – прошептал Стефано, слегка улыбнувшись, – самое доброе утро в моей жизни.

Кажется, он только что признался в том, что она важнее всех.

– И в моей. – Диана нежно коснулась его волос пальцами, а затем поцеловала в губы, не желая отрываться от них больше никогда. Но звонок мобильного телефона заставил ее вздохнуть, а его лукаво улыбнуться.

Стефано молча поднял трубку. За все то время, что она его знала, Диана впервые наблюдала такое «приветствие» абонента. И почему-то оно больно било по нервам. Вспомнив вчерашнее происшествие и груду человеческих тел, она поняла, что звонили как раз по этому вопросу.

– Ты собираешься приезжать в офис, Стеф? Твои люди сейчас с ума сойдут от страха за свои жизни.

– Я скоро буду.

Диана еще вчера поняла, что грозит ему за смерть Ахмада. Внутри что-то сжалось в тугой узел. Как будто почувствовав ее волнение, Стефано дьявольски улыбнулся:

– Почему бы тебе не съездить к матери в Аризону?

Первая секунда – непонимание. Вторая – осознание. Третья – понимание, что он не шутит! А улыбка… Так он пытается скрыть страх. Страх за нее.

Схватив Стефано за руку, Диана привстала на постели и прошептала ему на ухо:

– Чего это ты вспомнил мою мать?

– Мне казалось, сейчас в Аризоне хорошая погода, – так же тихо ответил он. – Скоро Рождество, его полагается справлять с близкими людьми. Разве тебе не приходило в голову познакомить нас?

Диана тут же отстранилась, не отрывая взгляда от его глаз, пытаясь вникнуть в смысл его слов. Пусть хоть мир рухнет, но она не поверит в его желание знакомиться с ее матерью.

– А если я скажу, что не поеду в Аризону?

Стефано пожал плечами, вставая с постели:

– Может, ты хочешь поехать на Рождество в Париж с Найтами?

– С каких пор ты хочешь избавиться от меня? – Она кинула в него одеяло, и Висконти, поймав его, снова улыбнулся.

Кажется, собственная нагота абсолютно его не смущала. И кажется, она уже почти не смущала девушку.

– Почему избавиться? Ведь я буду с тобой.

Диана вздохнула, опуская взгляд на белые простыни. Он сказал, что будет с ней. Тогда он просто обязан жить.

– А где хочешь справлять Рождество ты?