– К Инженеру? Зачем вам Инженер?

– Помощь нужна, – в разговор вмешался Тридцать Третий. – Больше просить не у кого.

– Мастера в Лавре говорят, что никто не разбирается в сложных системах лучше Инженера! – вкрадчиво произнес Книжник, решив, что немного грубой лести в такой ситуации не повредит.

– Да в Лавре говорят, что Бог на небесах сидит, – ядовито отозвался уродец. – Мало ли, что там говорят…

Внезапно его прервал самый первый, громоподобный голос:

– Пусть проходят. Только оружие у них забрать…

* * *

Пока их вели по обширной территории завода, Книжник с настороженным любопытством рассматривал местных. Экзоскелеты не были для него новостью – он и сам однажды становился частью биомеханической системы, напрямую подключившись к управляющим контурам биоробота[5]. Нельзя сказать, что было приятно, но на короткое время дало возможности, недоступные хрупкому организму человека.

Здесь же было другое. Эти уродцы, а по сути, пораженные мутациями люди, влезли в механические каркасы не ради обретения каких-то сверхвозможностей – иначе можно было бы сделать устройства и помощней, и покрепче (а делать подобное здесь явно умели). Причина была в другом.

Обитатели завода были физически немощны. Они просто не были в состоянии перемещаться самостоятельно, не говоря уж о том, чтобы защититься от реальных угроз этого мира. Хитроумные устройства устрашающего вида компенсировали слабость – по большому счету это были своеобразные протезы. Местных можно было бы назвать киборгами, сделай они последний шаг, чтобы полностью срастись с механическими носителями – так, как это произошло с био, у которых из всех органических частей сохранен лишь мозг, заменяющий компьютер управления, да биореактор как источник энергии. Но здесь до этого дело не дошло – то ли потому, что «экзоскелеты» не были достаточно совершенны, то ли для сохранения возможности произвольно менять «носители». А может, из обыкновенного страха – ведь не так-то просто добровольно отказаться от привычного тела ради сомнительного удовольствия сродниться с машиной.

Хотя на месте этих существ Книжник не сомневался бы ни секунды – слишком уж жестоко их изуродовала жизнь. Интересно, что стало причиной подобных мутаций? Ядерных атак поблизости вроде не наблюдалось – разве что перенесло сюда радиоактивные облака со стороны Черного моря. Может, дело в Полях Смерти?

Или в Волне?

Миновав несколько длинных корпусов, они вышли к самому крупному из них. В отличие от всех прочих этот сиял чистотой и, кажется, даже свежей краской. Путники даже немного «зависли» на широкой и чистой бетонной площадке, разглядывая колоссальную белоснежную плоскость стены.

Тихо, с электрическим гулом стена сдвинулась в сторону, и в стене возникла узкая, во всю высоту здания щель.

– Ну чего вы там ждете, особое приглашение нужно? – недовольно позвал первый уродец, бывший, видимо, за главного в этом передовом отряде.

Остальные механические пугала, сжимая круг, подталкивали группу к образовавшейся «двери».

Первым внутрь проник Егорка – и сразу побежал куда-то в глубину, будто гонимый детским любопытством. На самом деле он продолжал выполнять роль разведчика маленького отряда. Впрочем, на этот раз никаких явных угроз он, похоже, не обнаружил. Тем не менее, из глубины огромного цеха до остальных донесся его вскрик. Это был не испуганный, не предостерегающий возглас.

В нем был восторг.

Пройдя в необычную «дверь», и остальные не смогли сдержать изумления.

Прямо над ними, подсвеченный ярким светом, бьющим с далекого свода, возвышался нос титанического самолета – белоснежного, как и стены этого огромного здания.

– Ан-124 «Руслан», – голосом гида констатировал Тридцать Третий. – А я-то думал, с Последней Войны ни один не уцелел!

Никто ему не ответил. Открыв рот, все разглядывали гигантскую белую «птицу», которую с этого ракурса взгляд не мог даже полностью охватить. Зато взгляд выхватил многочисленные краны, лебедки, строительные леса и самое разнообразное оборудование вокруг. Можно было подумать, что никакой Последней Войны не было и завод продолжает сборку этих невероятных летающих монстров.

Впрочем, долго любоваться крылатой машиной им не удалось.

Медленно, с характерным гулом гидравлических приводов, нос самолета стал подниматься – точнее, плавно откидываться, открывая под собой обширный, во всю ширину фюзеляжа, вход в глубину самолета. Прохладный полумрак грузового отсека чуть рассеивали тусклые желтоватые лампы. Медленно опустилась грузовая рампа, словно приглашая подняться по ней в мрачный металлический туннель.

– Нам туда? – недоверчиво спросил Книжник.

Ему не ответили, но мягко, насколько это возможно было сделать металлическими «клешнями», подтолкнули в спину.

Ребристая наклонная поверхность под ногами перешла в широкую палубу. Обширный отсек был заставлен вдоль стен металлическими ящиками, опутанными многочисленными кабелями, воздух наполнял электрический гул. Невозможно было представить себе, что все это когда-то могло подняться в воздух и переместиться на значительное расстояние, да еще с какой-то умопомрачительной скоростью. Наверное, так воспринимают рассказы о легендарных драконах герои сказок и мифов. Но эта махина вместе со всей своей начинкой была более чем реальна. В глубине отсека что-то вспыхивало с ядовитым гудением – видимо, электросварка.

– Подойдите ближе! – потребовал знакомый уже голос, правда не настолько громкий и раздирающий барабанные перепонки, как слышался снаружи. – Смелее же, ну!

Они протиснулись среди железного хаоса, все еще не понимая, где тот, что говорит с ними. И, наконец, увидели.

Инженер умел производить впечатление на чужаков. Особенно на слабонервных. Но вряд ли такие появлялись в этих негостеприимных местах. Тот, что предстал глазам путников, не был ни человеком, ни мутантом в привычном понимании, ни даже уродцем, втиснувшимся в еще более отвратительный экзоскелет.

Инженер был всем сразу. Взгляд сразу не мог определить, где заканчивалась в нем живая плоть и начинался металл и пластик. Невообразимая конструкция была значительно крупнее человека и обладала куда большим числом конечностей, чем хватало обыкновенной особи хомо сапиенс. Но, надо полагать, этому существу действительно требовалось множество ног, рук, гибких щупалец и встроенных манипуляторов с инструментами, чтобы реализовывать свои технические амбиции. Единственное, что оставалось в нем от нормального двуногого существа, – это голова. Да и то лишь частично.

Крупная, с непомерно раздутым черепом и густой черной шевелюрой, она была посажена на атлетическую шею, армированную с боков пластиковыми подпорками, уходившими прямиком под кожу. Из тяжелого затылка выходил толстый оптоволоконный кабель и, изогнувшись, нырял в глубину корпуса, который язык не поворачивался назвать туловищем. Правый глаз, большой, с красноватыми прожилками на белках, был выпучен в сторону вошедших, левый же скрывался за окуляром, напоминавшим то ли устройство виртуальной реальности, то ли оптический прицел.