Как только член оказывается на свободе, он устремляется вверх.

Яйца гудят так, что сейчас малейшее прикосновение к ним способно заставить кончить меня за считанные секунды.

Провожу рукой по ахуенному телу Леи, не задевая пока особо горячие точки.

Она смотрит на меня, закусив губу. Дрожит под моей рукой.

– Егор, – стонет едва слышно.

Ей тоже не терпится. Я вижу это. Похоже, это вынужденное воздержание тяжело далось не только мне.

Не буду мучить ее. Пока, по крайней мере.

Наклоняюсь и накрываю ртом сосок. Твердая горошина перекатывается на языке, скользит меж зубов.

Когда я легонько прикусываю ее, Лея выгибается и стонет.

Не могу больше терпеть. Приподнимаюсь и провожу пальцем между складочками.

Лея готова. Смазка буквально течет из нее.

Рукой направляю член туда, где влажно и горячо. На секунду останавливаюсь.

– А это ему точно не повредит? – спрашиваю, кивая на живот.

Она улыбается и качает головой. Шире раздвигает ноги, приглашая меня в себя.

Все равно боюсь лечь на нее сейчас. Она такая маленькая.

Это раньше мне хотелось придавить ее собой. Вжать в постель. А сейчас я боюсь причинить ей боль. Ей и ребенку.

Поэтому опираюсь руками по обе стороны от ее головы и медленно погружаю член. Протискиваясь в нее.

Сука! Я уже и забыл, как это ахуенно чувствовать, когда она крепко сжимает меня, стягивает, как будто боится отпустить.

Когда каждый выход из нее такой тягучий, а каждое проникновение такое трудное. Требующее усилий. И только потом после нескольких резких толчков член начинает скользить. Весь в ее смазке. С хлюпаньем. Со звуком ударяющихся яиц об ее задницу.

Ее груди вздрагивают в такт моим ритмичным движениям внутри нее.

Знаю, что сейчас кончу быстро. Слишком долгим было ожидание.

Чувствую, как от трения ещё больше набухает член, готовый взорваться в любую минуту.

Ещё пара толчков и я заполняю Лею. Сердце бешено стучит, гоняя кровь с космической скоростью. Приятная нега ещё долго не отпускает меня и я не выхожу из Леи.

Наклоняюсь и целую ее.

Знаю, что она не кончила. Но у меня для нее есть ещё один сюрприз.

Аккуратно вытаскиваю член, блестящий от смазки. Беру ее на руки и несу в душ.

Ставлю возле стены и включаю воду.

Теплые капли падают на нас, а мы целуемся. Жадно. Как будто и не было только что секса.

Мну ее тело, сжимаю ладонью ягодицы. Чувствую, как опять каменеет член. Опять хочу ее. Но не сейчас.

Выключаю воду.

Целую Лею в шею. Спускаюсь ниже и обвожу языком поочередно соски.

Встаю на колени и касаюсь губами небольшого бугорка.

Лея вздрагивает. Хватает меня за плечи и впивается в них ногтями.

Веду пока только кончиком языка между складочек и, когда дохожу до клитора, чувствую, как он набухает.

Вынимаю язык и пальцами раздвигаю складочки.

Красивый плотный бугорок меняет цвет, становится багровым. Накрываю его губами и засасываю.

Из Леи вырывается хриплый стон. Она запрокидывает голову и ударяется о стену. Но никак не реагирует на этот удар.

Ее ноги подкашиваются, коленки подгибаются.

Я встаю и вижу, как Лея разочарованно смотрит на меня.

– Там будет удобнее, – усмехаюсь я.

Подхватываю ее под попку и несу на кровать.

Кладу ее на спину и руками надавливаю на коленки, заставляя максимально раскрыться передо мной.

Она с интересом и нетерпением смотрит на меня, приподняв голову.

Но, как только я касаюсь губами ее половых губ, она стонет и полностью опускается на кровать. Хватается за простыню обеими руками. Сминает ее.

Я целую каждую складочку, слегка засасывая. Веду языком снизу вверх. Но пока не трогаю клитор. Обхожу его.

Проникаю языком внутрь. Пробую ее на вкус. Обвожу бархатные стеночки и начинаю трахать ее языком.

Лея уже не стесняется и стонет так, что, наверное, слышит горничная на первом этаже. Это заводит меня ещё больше. Я чувствую, что член набух и рукой провожу по нему пару раз, чтобы хоть как-то успокоить его.

Его черед ещё не настал.

Вынимаю язык и вылизываю Лею. Всю. Каждую каплю.

И, когда мне кажется, что уже все, я все слизал, она опять обильно течет.

Так возбуждена, что ее смазка стекает по бёдрам, смачивая простыни.

И тогда я перехожу к главному блюду.

Слегка касаюсь кончиком языка подрагивающего бугорка. Он заметно набухает, реагируя на эти прикосновения.

Лея тяжело выдыхает и напрягается.

Отпускает простыни и руками хватается за спинку кровати сзади себя. Выгибается.

Я начинаю теребить клитор языком. Потом опять накрываю его ртом и посасываю.

И, когда Лея вся сжимается в предвкушении и ожидании оргазма, отрываюсь от нее и спрашиваю:

– Ты думала обо мне? Ночами?

Она ошалело смотрит на меня, приподнявшись на локтях.

– Егор, пожалуйста, – просит.

– Думала? – настаиваю я. – Отвечай.

Лея недовольно закрывает глаза.

– Да! – кричит она, надеясь, что я продолжу.

Но мне нравится наблюдать за ее нетерпением.

– Ты сводила ноги? Как я тебе говорил? – спрашиваю, улыбаясь.

Она злится. Вижу это. И меня это забавляет. Я знаю, чего она хочет. И я, конечно, дам это ей. Но пусть заслужит.

– Да! Егор! – возмущается она. – Что ещё ты хочешь знать?

Я смеюсь, глядя ей в глаза. При этом большим пальцем обвожу клитор по кругу.

Злость в ее глазах опять сменяется похотью.

– Ты гладила себя здесь, думая обо мне? – продолжаю я.

Лея закусывает губу и молчит, прикрыв глаза.

Я прекращаю движения вокруг клитора в ожидании ответа от нее.

Она распахивает глаза и смотрит на меня. А я ничего не предпринимаю.

– Да, гладила! – кричит она. – Все?

Я усмехаюсь одним кончиком рта и опять склоняюсь над ее складочками.

Ударяю языком по клитору, обвожу его по кругу, засасываю.

– Пожалуйста, Егор, – слышу стон.

И тогда уже начинаю ритмичные движения, сильнее стукаясь языком в упругую горошину.