– Тебе полезно, у тебя жировые запасы, как у пингвина. В общем, пошли, а то я применю какой-нибудь приемчик. Хочешь?

Хибаров посмотрел на него с подозрением.

– Вынужден подчиниться грубой силе, – проинформировал он, неуклюже вылезая из машины.

– Давай быстрее, – поторопил его Савелий.

– Не могу, у тебя тачка тесная. Надо было все-таки в моей ехать. Слушай, отпустил бы ты меня?

– Сказал же – не могу. К тебе есть вопросы. Поговорим – отпущу. Что касается твоей машины – нас бы остановили на первом же посту. Передок разворочен, документов на нее нет, да еще и ты полуголый в салоне. Отличная картинка. К тому же эта Полина с дружком может устроить погоню. Твою тачку она знает, а мою нет.

– Ты говорил, она тебя видела.

– Меня – да, а машину не видела, я ее далеко от дома оставил.

– Да, ты прав, – вздохнул Хибаров, придерживая руками расходящиеся полы халата. – Документы украла, сволочь. И погнаться может, с нее станется. Ладно уж, пошли.

Кафе оказалось неожиданно уютным, столики были отделены друг от друга довольно высокими перегородками, так что сидящие были надежно укрыты от посторонних глаз. Хибаров к тому же забился в темный угол и прикрылся внушительных размеров меню.

Впрочем, переживал он напрасно. Официант, повидавший на этой трассе немало идиотов, принял заказ с таким видом, словно оба посетителя были в смокингах и галстуках-бабочках. Когда он удалился, Хибаров страстно заговорил:

– Слушай, я весьма благодарен тебе за то, что вытащил меня. Но объясни толком, кто ты и зачем залез в дом?

Васин молча протянул ему свое удостоверение.

– Ясно, – сказал Алексей, потирая подбородок. – Значит, доигралась, кошечка.

– В каком смысле – доигралась? – удивился Васин.

– Ты ведь за ней приехал, арестовывать, так? Я эту дуру предупреждал – не связывайся с бандитами. А Поля… Сволочь! Сначала говорила, что у нее с ним какой-то бизнес намечается, потом еще какую-то пургу гнала. Я поздно сообразил, что она с ним спит.

– Постой, – прервал его излияния Савелий. – Твоя Поля здесь ни при чем. Я тебя искал. Нам нужен именно ты.

– Зачем? – искренне удивился Хибаров. – Какие у прокуратуры ко мне могут быть вопросы? Я финансами не занимаюсь, в уголовные дела не замешан. Вот Поля – да, у нее рыльце в пуху. Я эту гадину вытащил из болота, в Москву привез, человеком сделать хотел. И вот – благодарность.

Алексей явно был взволнован, Васину даже показалось, что он всхлипнул.

– Ладно, про твои любовные дела поговорим позже. Впрочем, нет. Расскажи-ка мне быстренько, что там у вас произошло, почему я нашел тебя в таком положении?

– Все просто, – горячо заговорил Хибаров, которому, видимо, необходимо было выплеснуть накопившиеся горькие эмоции. – Завела себе любовника, Федора. У него дом в этом же поселке. Не знаю, как они познакомились, но я здесь бывал не очень часто – работа, разные дела. Выберешься раз в неделю – уже хорошо. Она, наверное, скучала, вот и спелась с этим… Он бандит, самый настоящий бандит, про него в Интернете много чего есть. Я вообще-то жениться на Поле хотел, любил ее очень. Ну а тут приехал, она ужин приготовила и все такое. Заснул я очень быстро: видимо, что-то мне подмешали в еду или вино. Проснулся уже связанным, и вот тут все выяснилось. Она сказала: ты должен подписать бумаги, что даришь мне этот дом, машину и обе московские квартиры. В общем, собиралась отобрать у меня все. Еще что-то про банковские счета говорила, но не совсем четко – видимо, они с Федором не были уверены, что у меня есть такие счета. А про все остальное она прекрасно знала… Вот про вторую квартиру я ей зря рассказал, похвастаться решил, кретин. В общем, Поля сказала, что я не выйду отсюда, пока все свое имущество не переведу на ее имя. Я, конечно, отказался, послал ее подальше. Тогда в ход угрозы пошли – приедет Федор, он меня живым не выпустит. Пытками грозила, представляешь? Вот так, в страхе я и провел все эти дни. Уже с жизнью попрощался.

– Достаточно, – прервал его Васин, которому вся эта душераздирающая история могла быть интересна лишь с точки зрения общего понимания ситуации. – Впредь советую быть более разборчивым в своих увлечениях.

– Но что же я на работе скажу? – заныл Хибаров. – Ведь мне никто не поверит! Слушай, ты ведь засвидетельствуешь, что нашел меня связанным? Это ведь чистая правда! Не мог я приехать на службу, и позвонить не мог.

– Помолчи, – приказал Васин, которому не терпелось задать жертве любовного катаклизма несколько вопросов. Но взволнованный Хибаров никак не мог остановиться. Глаза его возбужденно горели, и он поминутно хватал Савелия за рукав:

– Ведь это было чистой воды похищение, правда? Ну скажи, ты ведь юрист по образованию. Похищение, конечно. Им же статья корячится, как террористам! Они и есть террористы. Правда? Это ведь лет пятнадцать или двадцать строгого режима.

Хибаров с надеждой посмотрел на своего освободителя.

– Конечно, – поддержал Васин разошедшегося Алексея. – Похищение, терроризм, угон самолета, разбой, наркоторговля, а также изнасилование мелких грызунов. Как минимум смертная казнь.

– Какая казнь? – не понял сарказма Хибаров.

– Не знаю. Может быть, посадят на ростки бамбука. Или головы отрубят на Красной площади. Там даже место специальное есть, лобным называется. Слышал? Его как раз к Дню города отреставрировали.

Пока Хибаров растерянно хлопал глазами, Савелий решил придать разговору конструктивный характер.

– Значит, так. Сейчас ты на некоторое время забудешь о своих проблемах с бабами и ответишь на мои вопросы. Кстати, они напрямую касаются твоей работы. Потом, если понадобится, я отвезу тебя к человеку, который тоже побеседует с тобой. И только после этого можешь считать себя свободным. Чтобы ты не дергался, обещаю – я все объясню Емельяненко. Достаточно?

Обрадованный Хибаров молча кивнул.

– Отлично. А теперь слушай меня внимательно. Что тебе известно про человека, который приходил к вам на стрессовое интервью, а потом погиб? Мы расследуем истинную причину его гибели.

– Практически ничего, – торопливо ответил Хибаров, преданно глядя на Васина. – Фамилию его я не помню…

– Новокшанов.

– Точно, Виктор Новокшанов. Я знаю то же, что и все. С ним беседовала наша сотрудница, Марина Колыванова. Потом он ушел и недалеко от нашего офиса прыгнул под автобус. Говорили, что из-за Колывановой все и произошло. Она вроде бы его своими вопросами довела до самоубийства. Ее даже уволили за это, хотя и не разбирались толком. Я был против, потому что девочка уж больно хорошая…

– Ближе к делу, – рявкнул Васин, которому не очень понравились слова про хорошую девочку.

– В общем, ее уволили. Потом, правда, решили взять обратно. Кажется, выяснилось, что она не виновата.

– Меня интересует, как Новокшанов очутился в «Венко». Кто его рекомендовал на работу, кто направил на стрессовое интервью?