— Нет, но это же глупость! — возмутился участковый. — Почему обязательно нужны понятые?

— Андрюха, а ты вообще-то знаешь, что понятые существуют только у нас в стране? — спросил Паша.

— Да-да! — подтвердил Колодников. — В той же вшивой Америке копам почему-то верят на слово.

— Ну и отменили бы их. Кому они нужны? Иногда замучаешься бегать искать их. Хорошо если каких старух уговоришь присутствовать при обыске.

— По идее понятые должны следить, чтобы мы чего-нибудь там не подкинули подозреваемому, только это все полная фигня.

— Ага, — подтвердил Паша. — Афонькину вон приписали пистолет, и хоть бы хрен. Никто ничего не видел и не слышал.

— Что же тогда нам делать? — не унимался участковый.

Колодников откинулся на спинку стула, заложил руки за голову и начал размышлять вслух:

— Мамон нас теперь в покое не оставит. Не смог пришибить, наверняка попытается отстранить от работы, придерется к чему-нибудь, и все.

— А ты заметил, как он сюда быстро примчался? — спросил Зудов.

— Да. Как будто рядом сидел и ждал.

— Да нет, он просто слушал наши разговоры с дежурным, а когда выяснил, что я увез Ашихмина к себе, сорвался. Но, похоже, Гусеву заказал меня он.

— Плохо то, что Мамон бывший оперативник, — высказал свою точку зрения Зудов.

— И кстати, неплохой оперативник. Я с ним немного работал, хватка у него есть, — подтвердил Колодников.

— Значит, так все и будет продолжаться. Заметь, куда мы ни сунемся, везде полный облом. С тем же Медведкиным хотя бы. Только мы его вычислили, и парень бесследно исчез.

— Да, ты прав, — упавшим голосом подтвердил майор.

— Надо идти на опережение, — предложил капитан. Их молодой коллега — Мысин — молчал, только переводил взгляд с капитана на майора и обратно. Колодников встал, прошелся по кабинету:

— Ты знаешь, я все эти дни думал, что делаю все правильно, но оказалось, что это не так.

Собеседники вопросительно посмотрели на майора.

— Мы действуем по старинке, по правилам: улики, Допросы… Но тот же Мамонов, он же наш, ему это все известно. А братва с их адвокатами и прикрытием того же Мамонова? Они, как в дзоте, палят из пулемета, а ты бежишь на них по минному полю с последней гранатой.

— И что ты предлагаешь? — спросил Зудов. Колодников пристально посмотрел на друга:

— Помнишь, мы вчера говорили про стеклянный лабиринт?

— Ну?

— Так вот, есть еще один путь выхода из лабиринта. Догадываешься какой?

— Нет.

— А ты нам сам про него рассказывал!

Но Паша по-прежнему ничего не понимал.

— Что твой сибиряк сделал с зеркалами?

Зудов, наконец, начал догадываться:

— Ты предлагаешь…

— Да, именно. Разнести к чертям все стекла и зеркала. Действовать не по правилам. Бить не по шестеркам, а по боссам.

— Это как же?

— Бросить всю мелочовку и пристально заняться господами Мамоновым и Гусевым. У них ведь сейчас тоже запарка, шея в мыле, седло на боку.

— Ты хочешь предугадать их дальнейшие действия? Это зависит от того, какие у них проблемы.

— Орлова, — подсказал Мысин.

— Там Юрка, он ее прикроет, — убежденно сказал Паша.

— Ты думаешь? — В голосе Колодникова прозвучало сомнение.

— Да, парень завелся, молодец. Жалко, Мазуров в больнице, не хватает его.

— Самим надо шевелить мозгой, — посоветовал Колодников.

— Да сами как-то необучены. Начальство вон что говорит: нечего думать, а то нарвешься. Свое мнение должно иметь только оно. — Зудов на секунду замер, после чего сказал:

— А знаешь, что они сейчас делают? Они сейчас занимаются точно тем же, чем и мы.

— То есть? — не понял Колодников.

— То есть они должны с Гусевым собраться и все обмозговать. Прикинь: Ольгу им убрать никак не удается, это раз. С тобой также вышел облом, Боря мертв, два его кента в ИВС. Ты еще ляпнул, что Боря нам все сказал, у Мамона сейчас мысли враскорячку. Одна голова хорошо, а полторы лучше, сам знаешь.

— Да, скорее всего, подполковник уже сообщил Гусю.

Но Зудов отрицательно мотнул головой:

— Как? По телефону? Это не то. Тут нужно вот так базарить, как мы сейчас, глаза в глаза.

— А как это проверить?

Они задумались, но тут голос подал самый младший из них:

— Просто ему позвонить.

Офицеры с интересом посмотрели на Мысина и переглянулись.

— А он прав. Это самый простой выход. Соображаешь, тезка!

Колодников набрал номер дежурного части.

— Да, отдел внутренних дел слушает, — усталым голосом отозвался дежурный.

— Селиванов, это Колодников.

— Чего тебе, Андрей?

— Мамонов уехал?

— Да, только что.

— Куда?

— Сказал, если что, звонить в Демидовку.

— Понятно. Спасибо, Мишка.

— Не за что.

Положив трубку, Андрей посмотрел на присутствующих:

— Поехал в Демидовку. К чему бы это?

Он вытащил из нагрудного кармана потрепанную записную книжку и начал в ней что-то лихорадочно искать.

— Ага, вот! Андрей, позвони три сорок двадцать один, спроси Сашу.

— Это зачем? — удивился Мысин, поднимая трубку.

— Это номер Гусева в Демидовке. Мой голос он может узнать, Пашкин тоже.

Участковый начал крутить диск, а оба офицера, затаив дыхание, с двух сторон обступили его. Трубку подняли после первого же гудка.

— Да, — расслышали все голос.

— Сашу можно?

— Какого Сашу? — опешил далекий абонент. — Ты куда звонишь, козел!

— Извините, не туда попал, — торопливо зачастил Мысин, а Колодников нажал на рычажки.

— Ну вот, не спит Гусь. Около телефона сидит, — подбил он итоги эксперимента.

— Да, и голос совсем не заспанный, — подтвердил участковый.

— Значит, они должны встретиться. В городе опасаются — кругом глаза и уши, а там никто ничего не видит. Паш, ты ездил вчера в Демидовку?

— Ну да, ты же просил.

— Как, все подтвердилось?

— Да. Их дома в самом деле стоят рядышком. Я даже рассмотрел ту калиточку в заборе.

— Каким образом? — удивился майор.

— А там на пригорке стоит здоровый такой дуб, листва густая, я не поленился, залез. С него все видно как на ладони.