Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мужские руки — это какая-то совершенно отдельная философия, театр невысказанных слов.
— То есть чувства и внешняя красота — не повод для брака?
— Не повод.
— А что повод?
— Давай по порядку? Тамрико, я не умею философствовать. Ты такие вопросы задаешь, на которые нужно отвечать цитатами. А я не Достоевский. Мне удобнее через прямые и конкретные истории. А говорить глубокомысленно я не умею.
— Это и есть причина, по которой ты изначально не хотел давать мне интервью?
Глаза Игоря замерли на мгновение, а потом улыбнулись мне. В зале было довольно светло и по- прежнему многолюдно. Официант принес нам наш заказ: спагетти с лососем и помидорами.
— Как ты догадалась?
— Милый, несколько десятков интервью с мужчинами. Я не уверена, но, кажется, я научилась слышать то, что они говорят, а не свои собственные мысли.
«Милый» слетело с моих губ легко и очень естественно. Кажется, в этот момент я прожила наш не- состоявшийся роман с Игорем и удовлетворила свое любопытство. Как мало иногда нам нужно для того, чтобы отпустить.
Спагетти между тем оказались очень вкусными.
— Я был очень молод и решил не спешить с новыми отношениями. Мне еще нужно было решить, кем я хочу стать в этой жизни. Вообще это бред какой-то — заводить семью, пока ты не определился с собой. Я окончил юридический, но ни один из кодексов мне не приносил удовольствия. Я решил попробовать себя в продажах. Не бог весть что, довольно пыльное дело, девяностые годы, нужно было искать новые методы. Черт возьми, это было шестнадцать лет назад…
Воспоминания поплыли в моей голове. В то время, когда Игорь пытался внедрить инновации на рынок продаж, я только пошла в школу. В классной комнате были очень большие окна и много девочек. Мы читали детскую Библию в начале каждого урока, хотя обучались в школе, далекой от церкви. Но мне нравился Бог, и я с удовольствием выучила «Отче наш». Еще мне нравился Миша, который всегда молчал, и было не особенно понятно, о чем он думает и какой он. Я поэтому придумала все его черты характера сама, и с тех самых пор это стало моей любимой традицией на долгие годы — придумывать мужчин. Они то появлялись в моей жизни, то исчезали, то надолго, то на пару часов.
Но я так никого из них и не знала по-настоящему, потому что слишком много рисовала самостоятельно.
Картинки получались красивые, но далекие от реальных прикосновений.
И я только сейчас наконец-то действительно поняла, зачем мне был нужен весь этот проект.
Аллилуйя.
— Ты похорошел с тех пор. Мне так кажется.
— Да, это правда,
— И стал увереннее в себе.
— Ты что, флиртуешь со мной?
— Совсем немножко.
— Я старше тебя на двенадцать лет. Или тринадцать? Ты, кстати, вообще совершеннолетняя или нет? — Игорь кивнул в сторону моего бокала с вином.
— Спасибо за комплимент. Но когда это возраст был помехой для симпатии?
— Господи, Тамрико, я тоже флиртую. У тебя красивые глаза.
Мое женское эго самодовольно расслабилось. Я чувствовала себя великолепно и уже совершенно не слышала шума вокруг нас. Правда, и суть истории была еще где-то далеко. Есть такие мужчины — они постоянно уводят тебя в сторону. И это им совсем не трудно. Достаточно дать нам почувствовать себя женщиной.
— Ты сейчас маркетинг-директор крупной международной торговой компании. Эксперименты, значит, удались?
— Да. У меня все получилось. Я не ленился, хотя многое было неясно и непонятно, и расходов было больше, чем доходов. Но варианты все равно были, и я ими воспользовался. С нужными людьми общался, и интересно мне было. Женщин у меня тоже было много. В основном красивых, с длинными волосами. С кем-то ночь, с кем- то несколько месяцев отношений. Мне нравилось, как они прикасались ко мне, как мы целовались в разных местах, как мы могли просто сесть в машину и поехать. У некоторых из этих девушек были такие красивые стройные ноги, что можно было сойти с ума. Видели бы меня те парни из школьной курилки.
— Ты что — обычный бабник?
— Нет. Я просто очень много работал, и мне нужен был отдых.
Я спокойно улыбнулась.
Мужская полигамность больше не оставляла во мне горького привкуса. Я просто поняла, что так — бывает.
— Но я ни с кем из них не жил вместе. Хорошие были девочки, но мне не хотелось оставаться с ними слишком долго. А практически все мои друзья к тому времени уже были женаты.
— Тебе было одиноко?
— Иногда. Но не настолько сильно, чтобы плакать или кардинально что-то решать. А еще я заметил, что утром мне всегда становилось легче. Поэтому, когда чувствовал одиночество, сразу шел спать.
— И ты много спал?
— Нет. Несколько раз в год. Хотя с появлением Алины я стал спать не потому, что мне было одиноко, а потому, что мне стало хорошо.
— Наконец-то, — я с облечением вздохнула и воздала небесам хвалебный жест. — Наконец-то в этой истории появилась женщина. Я серьезно волновалась на этот счет.
Игорь сделал вид, что не услышал моей реплики. Кажется, он перебирал свои воспоминания. Какие только линии и волнения не появляются на лицах людей, когда их проглатывают мысли о прошлом. Я насмотрелась на эти состояния с лихвой и теперь точно могла сказать, когда вспоминается тепло, боль, тоска или радость. И всегда это миллион едва заметных движений кожи. И всегда по-разному, но так одинаково.
Игорь был особенно красив в этот момент.
— Я видел ее много раз. Так много, что был точно уверен, что она не в моем вкусе и ничего у нас с ней не могло бы быть.
— Некрасивая и не стройные ноги?
— Не в этом дело. Просто у меня ничего к ней не возникло. Не возникло интереса. Я не думал о ней. Я не хотел бы увидеться с ней снова. Даже хуже: мне было все равно, — Игорь сделал акцент на последние слова, сознательно продлевая каждую букву. Он был прав.
Если бы люди всего лишь ненавидели нас, но, увы, они бывают еще и равнодушными.
Руки Игоря аккуратно лежали на столе, и я верила всему, что он говорил.
— Где ты ее встретил?
— Мы вместе работаем, только в разных офисах, и она прямо подчиняется другому парню. Но
