И вот появилась Айви с подносом, а после этого открылась и закрылась входная дверь. Вошла миссис Андервуд и сказала жалобным голосом:

— Ума не приложу, чем там занимается мисс Сильвер. Просидела в квартире Спунеров весь день. Я только что выходила посмотреть, не идет ли она, но ни слуху ни духу. Позвони ей, Мид, и скажи, что чай готов. Номер ты знаешь. — Она уселась в кресло и, когда Мид подошла к телефону, сказала: — У мисс Гарсайд была гостья — что за чудеса творятся в доме! Я видела, как она входила в лифт.

Мисс Гарсайд только что налила кипяток из большого чайника в маленький коричневый заварочный, явившийся на смену дорогому серебряному сервизу времен королевы Анны, и тут в дверь позвонили. Она отворила и с удивлением увидела перед собой человека совершенно незнакомого — ультрамодную молодую даму с несколько избыточным макияжем, светлые волосы спадают на плечи роскошными локонами, нарядное черное пальто, маленькая шляпка, лихо сдвинутая набок, глаза затеняют очки в светлой черепаховой оправе. Гостья вошла в прихожую и заговорила с жеманным акцентом:

— Мисс Гарсайд?

Мисс Гарсайд слегка наклонила голову.

— Не могла бы я переговорить с вами, всего минутку? Я насчет кольца.

Мисс Гарсайд затворила входную дверь. Сдержанные манеры, которыми она всегда отличалась, стали еще сдержаннее.

— Вы из «Эллингемс»? — спросила она.

Беседа действительно была недолгой. Некоторое время спустя посетительница вышла из квартиры и спустилась вниз в лифте. В этот момент ее и увидела миссис Андервуд.

Женщина в черном быстрым шагом пересекла холл, вышла на улицу и скрылась из виду. Ее слова о кольце и ответ мисс Гарсайд никто, кроме них двоих, больше не слышал. А потому никому и в голову не пришло как-то связать ее появление с ювелирной лавкой «Эллингемс» или же с кольцом. Что произошло между ней и мисс Гарсайд в закрытой квартире, оставалось лишь гадать. Но главное состояло в другом — эта таинственная дама была последним человеком, видевшим мисс Гарсайд в живых.

Мисс Сильвер с удовольствием пила чай. До чего же эта комната светлая и уютная. На улице сырость и туман, но здесь, в гостиной миссис Андервуд, так светло и тепло — в небольшом камине ярко пылает огонь. Айви напекла очень вкусных ячменных лепешек, а подполковник Андервуд прислал жене с севера мед. Все вели себя довольно тихо. Что и понятно. Ведь совсем недавно в доме случилось трагическое происшествие со смертельным исходом, и, хотя смерть мисс Роланд не была чьей-то личной потерей, бедняжка как-никак доводилась родственницей майору Армитейджу: была вдовой его покойного брата. Так что вполне естественно, что лицо его было мрачно и сосредоточенно и что невеста его была бледна и потрясена до глубины души. Что и говорить — не слишком приятный опыт для молоденькой девушки. Миссис Андервуд тоже вела себя сдержанно и смотрела озабоченно. Здесь явно не мешало хоть немного разрядить обстановку.

И мисс Сильвер предприняла такую попытку. В поисках удобоваримой темы она затеяла разговор о каких-то пустяках, перемежаемый бесконечными расспросами обо всем, что творится в этом доме, и присутствующим ничего не оставалось, как отвечать ей. Особый интерес она проявила к мистеру Дрейку, которого видела лишь мельком, по прибытии в дом Вандерлёра.

— Такой интересный мужчина… с виду настоящий романтик. И еще он кого-то мне очень напоминает. Уж не знаю, сумеете ли вы помочь мне вспомнить…

Мид, выдавив улыбку, заметила:

— Наверное, Мефистофеля?

Мисс Сильвер так и засияла.

— Ну конечно же! Боже, как глупо, как это я сама не догадалась! Да, просто удивительное сходство. Надеюсь, оно не распространяется на характер. Так чем, вы говорили, он занимается?

В голосе Мид звучало сомнение:

— Не знаю…

— Никто не знает, — заявила миссис Андервуд, всем своим тоном выражая неодобрение.

Джайлз приподнял брови, мисс Сильвер заметила мягко:

— Боже! Звучит весьма интригующе.

Миссис Андервуд покачала головой. Прическа из крашеных, уложенных волнами волос была в полном порядке, но лицо выглядело дряблым, и морщин прибавилось, словно она постарела за это время лет на десять. Она заметила жестко и укоризненно:

— Никто про него совершенно ничего не знает. И я советовала бы Агнесс Лемминг быть поосторожнее, иначе она может попасть в нешуточные неприятности.

На протяжении следующих пяти минут мисс Сильвер выслушивала все, что миссис Андервуд собиралась высказать Агнесс Лемминг, но так и не высказала.

— Видела тут, как они шли вместе из города. Очевидно, она знает, когда прибывает его поезд, вот и ходила встречать под предлогом, что за покупками. Что он в ней такого увидел — просто ума не приложу. И на месте ее матери я постаралась бы узнать о нем как можно больше…

Мид опечалилась и промолчала. Мисс Сильвер решила сменить тему и переключилась на другую квартиру.

— Миссис Мередит… очень приятная пожилая дама. Так отзывалась о ней миссис Смоллетт. Но к сожалению, глухая. Вы с ней знакомы? Вроде бы она неплохо ладит с преданной ей компаньонкой, мисс Крейн, а вот служанка у нее всегда такая мрачная, хмурая, не подступишься. Интересно, уж не в родстве ли она с Мередитами, о которых я слышала от одного своего старого доброго друга? Вы, случайно, не знаете, где жила пожилая леди до того, как переехала сюда?

Мид испытала явное облегчение при смене темы разговора, а потому с готовностью откликнулась.

— Белл говорил… — начала она, а потом вдруг запнулась.

— Белл? — резко спросила миссис Андервуд.

— Да. Говорил, что когда миссис Мередит еще только сюда переехала, ее вывозили на улицу в кресле, и она всякий раз спрашивала, поедут ли они в пассаж «Пентайлз», а однажды выразила желание посетить Тоад-Рок[12]. И еще она говорила Беллу, что прежде жила на Маунт-Плезант, — это когда он помогал спускать кресло по ступенькам. Но теперь она почти ни с кем не разговаривает, бедняжка.

— Печально, — заметила мисс Сильвер мягко. — А теперь расскажите мне что-нибудь о мисс Гарсайд. Я с ней еще не познакомилась, но эта дама меня очень интересует. Что вам известно о ее вкусах, пристрастиях, возможно, каких-то знакомых?

Миссис Андервуд еще более неодобрительно и резко покачала головой.

— Считает себя лучше других — это нам всем известно. Однако не думаю, что хоть кто-то знает почему. Прежде она жила в одном доме с братом, вроде бы он был профессором, и они много путешествовали вместе. Объездили Францию, Германию, Италию, другие страны. Наверное, поэтому она так много о себе возомнила.

— Лемминги ее знают, — вставила Мид. — Агнесс говорит, что мисс Гарсайд очень гордая и замкнутая особа. Переехала сюда после смерти брата, и, боюсь, материальное ее положение оставляет желать лучшего. Агнесс ее жалеет.