«Боже, а вдруг он разочаруется во мне?! — начала я паниковать, но тут же оборвала себя. — Да что у меня всякие глупости в голове! Сбежит — ну и пес с ним!»

Привела себя в порядок, подошла к двери и стала медленно ее приоткрывать. С опаской высунула голову…

— Да не бойся ты, — раздался веселый голос Глеба из кухни, — выходи из своего укрытия.

Я боюсь?! Хмыкнула в ответ и пулей рванула в комнату. Зашла и только хотела направиться к шкафу, чтобы надеть спортивный костюм, как мой взгляд упал на стул, на котором висел халат. Прикинув, что в нем вид у меня чертовски сексуальный, не раздумывая ни секунды, надела его и направилась на переговоры. Стоило войти в кухню, как Глеб резко повернулся и впился в меня голодным взглядом. Я было смутилась, но вдруг заметила, что его цвет глаз стал меняться от серого в синий. Ну и как это понимать? Он возбуждался или злился? Хотя, что я, собственно, с утра пораньше извилины напрягаю…

— Злишься или возбуждаешься? — ехидненько спросила и плавной походкой от бедра пошла к столу. Хотя в мыслях с криками «спасите!» неслась в обратно в ванную.

— И то, и другое, — процедил сквозь зубы, продолжая пронизывать меня взглядом, от которого пробирало дрожью по всему телу. — Ты что, в таком виде при Мишке расхаживаешь?

Изображая удивление, я приподняла бровь:

— Я в халате, а не в чем мать родила, если ты не заметил…

— Опять дерзишь? — начал он заводиться.

— И это называется «с чистого листа»? По мне, все как и прежде: ты нападаешь, а я обороняюсь…

Глеб закрыл глаза и несколько раз тяжко вздохнул, видать, пытался взять себя в руки.

— Может, чай попьем и поговорим? — осторожно спросила. Он открыл глаза, цвет его глаз не изменился. Черт, он еще, кажется, зол! Не успела я испугаться, как Глеб оказался возле меня и навис, как скала:

— Поговорим обязательно, — заверил глухим голосом, — но вначале…

Он стал наклоняться ко мне, а я затаила дыхание, не в состоянии сдвинуться с места, словно под гипнозом.

— Что вначале? — спросила чуть слышно на выдохе.

— Я дам то, о чем ты так бессовестно просишь… — Я? Прошу? Не успела возмутиться по поводу его самонадеянного заявления, как была схвачена и прижата к его мощной груди. — Ты хоть представляешь, чего мне стоит сдерживаться, чтобы не взять тебя?

— Ты как бы и так меня взял… — намекнула, стоя крепко прижатой к нему.

В ответ мужчина лишь покачал головой, продолжая сканировать мое лицо взглядом, от которого ноги стали подгибаться. «Да действуй ты уже, а не пугай!» — мысленно взмолилась, а Глеб плавно опустил свою ладонь на мою попу и, не отрывая от моих глаз пронзительного взгляда, резко притянул к себе еще ближе. Я смутилась, почувствовав его желание. Казалось, что время прекратило свой бег, Глеб продолжал удерживать меня и ничего не предпринимать, испытывая мою выдержку на прочность. Только я начала расстраиваться, что обойдемся банальными обнимашками, как он резко наклонил ко мне голову и в миллиметре от губ резко остановился.

— Когда я возьму тебя, ты почувствуешь разницу, — сказал, обдавая мои губы теплым дыханием, таким… интимным голосом, что я чуть не взвыла от нахлынувшего желания. Но стерва некстати подала признаки к жизни!

— И когда произойдет это знаменательное событие? — вырвалось у меня. Я такого от себя точно не ожидала, наверное, гормоны захватили власть в моей голове. Иначе не могла объяснить своего вызывающего поведения.

— Когда пойму, что ты готова.

Не поняла, а что во мне не так? Почему это я не готова? Меня так возмутило его высокомерное высказывание, что я сделала попытку высвободиться из его медвежьих объятий.

— Успокойся, — шикнул он на меня.

— Успокоиться? — возмутилась я. — Да с тобой это просто нереально!

— Я рад, — он тихо рассмеялся и принялся нежно гладить меня по спине, вызывая предательские мурашки по телу.

— А я уже не знаю, радоваться встрече с тобой или бежать без оглядки… — млея от его прикосновений, выдала себя.

— Красивая, выкинь глупые мысли из головы, тебе не убежать — не отпущу. Лучше доверься, и мы оба будем в выигрыше.

— Нельзя довериться тому, кто постоянно оскорбляет, — парировала, а в душе ликовала от его слов «не отпущу».

— Согласен, при знакомстве перегнул палку, но тогда считал это необходимостью…

— Ты всегда так с женщинами знакомишься?

— Нет, ты единственная женщина, с которой я так поступил…

Только я хотела возмутиться, он накрыл мои губы своими. С одной стороны, его следовало бы послать ко всем чертям. С другой — не могла оттолкнуть, его поцелуй был признанием его чувств ко мне. Я отвечала ему с не меньшим пылом, вновь плавилась от его прикосновений, теряя гордость и здравый рассудок. Сейчас казалось, что мы предназначены друг для друга. Осталось понять, как побороть его демонов, что мешали нам нормально общаться.

— И ты единственная, с кем я готов рискнуть, — произнес он, оторвавшись от моих губ. — Не вздумай меня разочаровать — не прощу. Но и не отпущу, мы будем вместе гореть в аду, если предашь.

Другая бы испугалась, услышав это обещание, а я задумалась, как доказать этому ревнивцу, что не все женщины способны на предательство.

— Женщины предают, если мужчина с ней поступает подло…

— Если она не шлюха по жизни.

От его слов мороз пробежал по коже — столько в них было ненависти и затаенной боли. Разумеется, спрашивать, кто его предал, не стала, но вспомнила наш разговор, когда он утверждал, что никто его не предавал. Тогда что? Неужели мать? От этой догадки я пришла в ужас! Только этим можно объяснить его отношение к женщинам. И вопрос, что вертелся на языке, решила не озвучивать. Мне нужно было, чтобы он сам открылся — это и будет доказательством, что я стала для него любимой женщиной.

***

Только одному богу известно, как я не слетел с катушек, увидев ее в коридоре в шелковом белье. Люда была невероятно прекрасна спросонья: припухшие губы, легкий румянец на щеках, слегка растрепанные волосы. Она выглядела сейчас не знойной красавицей, а такой… нежной и трепетной, что возникало только одно желание: схватить в охапку и не выпускать из объятий вечно. Все мое мужское естество кричало: «Моя!». А когда она, смущаясь, попыталась пригладить волосы, я чуть не рыкнул, чтобы она не смела этого делать. Сдержался — ни в коем случае нельзя сейчас идти на поводу животных инстинктов, она не готова принять меня, испугается. И неважно, что из ее комментариев узнал, что ей нравятся властные мужчины. Одно дело читать в теплой постельке, другое — в реальной жизни прогибаться под другого человека, подавляя свое внутреннее «я» и забыть про гордость. Что бы она там ни писала, как бы она ни восхищалась книжными героями, я уверен на сто процентов, что Люда не позволит с собой так поступать, моя девочка по натуре боец с чувством собственного достоинства. Хотя в постели ей придется смириться с ролью послушной девочки — без вариантов.