Когда Алесь Хижняк развернул машину, чтобы помочь товарищу, раскаленная болванка уже воспламенила бензин. Самоходка младшего лейтенанта Зацепина за считаные секунды превратилась в костер.

Более крепкий физически, младший лейтенант Зацепин тащил к задней дверце потерявшего сознание наводчика. Он никак не мог открыть защелки (возможно, их заклинило), и это стоило жизни наводчику, который вспыхнул в своем промасленном комбинезоне.

Саня протянул руки, пытаясь схватить его, выдернуть из огня, но нестерпимый жар заставил отшатнуться, лопнула обгоревшая кожа на ладонях. Наводчик, крича что-то невнятное, встал на колени, затем поднялся в рост. Это было жуткое зрелище – черный горящий человек.

Зацепин перевалился через задний борт и, шатаясь, побрел прочь. Десантник пытался поднять с земли товарища, потом отпустил его и крикнул:

– Бежим, лейтенант. Сейчас рванет.

– А этот, – Саня показал на тело лежавшего десантника.

– Шея сломана.

Уцелевший командир самоходки и пять-шесть десантников, сбившись в кучку, успели отбежать шагов двадцать.

Взрывная волна свалила их на траву. Саня с трудом приподнялся. Его родная «сушка» вместе с погибшим экипажем уменьшилась вдвое. Нижняя часть корпуса с выбитыми колесами и порванными гусеницами уже не горела, чадила, выплескивая редкие языки огня.

Рядом с Зацепиным ворочался один из десантников. Он был смертельно ранен металлическим обломком. Не пришедший в себя лейтенант растерянно смотрел на умирающего бойца. Хотел вскочить, но не повиновались ноги.

Экипаж Карелина достал Т-3 со второго выстрела. Вначале пустил снаряд Никита Янков, угодил в нижнюю часть корпуса. Болванка, оставив рваную борозду, врезалась в землю и, пройдя под днищем танка, закувыркалась, сшибая мелкие деревья.

– Никита, спокойнее…

С лязгом закрылся затвор, принимая в казенник новый снаряд. Выстрел пробил броню возле курсового пулемета, вывернув его вместе с шаровой установкой. Из сдвоенного отверстия пошел дым, а из люков Т-3 успели выскочить двое танкистов.

Они на минуту застыли, глядя на обломки русской самоходки. Почему-то никто не стрелял: ни танкисты, ни десантники. Наверное, не успели прийти в себя. Танкисты, в своих черных блестящих шлемах, исчезли в кустах.

Карелин напряженно следил за лесом. Впереди прозвучали несколько орудийных выстрелов. Наверняка действовал Мищенко. Торопливо собрали десантников. Павел обнял Костю Зацепина.

– Живой…

– Руку обожгло. А ребята сгорели.

Взорвался боезапас на Т-3, башню сорвало с погона. Когда проезжали мимо, даже на расстоянии чувствовался жар. Самое разумное было как можно быстрее уходить.

Если здесь была радиостанция, то рассредоточен минимум моторизованный батальон. Но не бросишь же товарища! Где-то ведет бой старший лейтенант Мищенко. Между деревьями мелькали силуэты.

Прибавили ходу. Самоходка была облеплена десантниками. Карелин выпустил две зеленые ракеты. Поймет ли его Мищенко, что продолжать разведку нет смысла. Их просто сожгут, пробьют тонкую броню из гранатометов.

Валентин Мищенко его понял. Самоходка с ревом выскочила из леса одновременно с машиной Карелина. Вокруг нее плясали разрывы мин. Черно-зеленые столбы земли, травы и дыма. Огонь в дневное время, как правило, незаметен.

Очередной взрыв сорвал с брони самоходки Мищенко сразу двоих десантников. Остались всего лишь двое. Спасая их от осколков, старший лейтенант на ходу втащил обоих десантников в рубку. Вслед открыли беглый огонь две пушки. Они добили бы обе машины, но Мищенко и Карелин ныряли в низины – помогала бугристая местность.

– Господи, неужели уйдем, – шептал один из десантников, вцепившийся в борт рядом с Карелиным.

Минометы открыли огонь и по его самоходке. Нескольким десантникам Карелин приказал перелезть в рубку. Разместилось человек шесть вплотную друг другу. Павел вовремя последовал примеру Мищенко.

Сразу два минометных взрыва накрыли машину градом осколков. Боец, сидевший снаружи, вытянулся всем телом, открыл рот, пытаясь что-то сказать. Его схватили за руки Зацепин и еще один из десантников. Они также оставались на броне вместе с несколькими бойцами.

Мотоцикл с разведчиками так же быстро уходил прочь от места засады, делая немыслимые зигзаги. Из низины вынырнул легкий Т-40 и присоединился к остальным машинам. Двигался он медленно, рывками. Видимо, пулеметные пробоины давали о себе знать.

Механик тоже пытался маневрировать, но двигатель не тянул. За поврежденной машиной стлался шлейф дыма.

– Если не выпрыгнут, конец им, – проговорил один из десантников.

Но вместо того, чтобы выпрыгивать, старшина, командир плавающего танка, развернул башню и открыл огонь из крупнокалиберного ДШК. Он успел дать несколько длинных очередей. Видимо, стал менять ленту, когда снаряд ударил в корму и машина застыла. Выпрыгнул механик и побежал от дымившегося Т-40. Саня Зацепин, с трудом удерживая обвисающее тело десантника, кричал Карелину:

– Замедли ход! Сверни, подбери человека. Очередной взрыв ударил с перелетом, второй на десяток метров поближе. Карелин, высунувшись из рубки, осмотрел десантника, которого продолжали держать младший лейтенант и другой боец.

– Отпустите его и лезьте в рубку. Он уже мертвый.

– Почему? – закричал младший лейтенант, у которого начали сдавать нервы. – Своих врагу бросаем!

– У него затылок всмятку и в спине две дыры, – буркнул заряжающий Ульян Осин. – Выполняйте приказ.

И, разжав пальцы Зацепина, с силой оттолкнул тело погибшего, чтобы оно не угодило под гусеницы.

– Я в рубку не полезу! – со злостью заявил младший лейтенант. – Сидите там сами, шкуры свои спасайте.

– Ну и сиди, – сплюнул заряжающий. – Тебе мало экипажа? Сам хочешь подохнуть!

– И подохну! – не мог отойти от шока восемнадцатилетний командир сгоревшей самоходки. – Я смерти не боюсь!

А механика-водителя танка Т-40 подобрали мотоциклисты. Они сделали рывок вдоль низины, подхватили танкиста и прибавили газ. Перегруженный М-72 с ревом перевалил через гребень, увернулся от мины и нырнул под прикрытие холма. Через час остатки разведывательно-штурмовой группы вернулись в полк.

Когда доложились Тюлькову и сели ужинать, Карелин, разливая водку, сунул кружку Зацепину.

– Пей и сопли не распускай. Здесь война. Или не понял, что это такое?

Сентябрьские дожди превратили небольшую речку Ворсклу в мутный широкий поток. На сорокаметровый бревенчатый мост, к которому уже подбиралась вода, выскочили два легких танка Т-70. Немного отставая, двигались «тридцатьчетверки» с десантом.

Командир танковой роты не был уверен, что опоры выдержат вес «тридцатьчетверок» – двадцать семь тонн, поэтому впереди шли два легких Т-70. Существовала опасность, что мост заминирован, хотя разведчики видели, как четверть часа назад через Ворсклу уходили остатки артиллерийского дивизиона, прикрывающего отход немецких войск.