Затем мы подходим к водоему, осторожно опускаем левую ногу на поверхность воды.

Вот тут-то, при контакте с водой, в подошве мокроступа инициируются артефакты «лед-девять». Локально, в радиусе полуметра, вода кристаллизуется.

Обычные кристаллы воды, как все знают, получаются при ее охлаждении ниже нуля градусов по Цельсию и называются льдом. А «лед-девять» временно превращает воду в своего рода полимер, который имеет комнатную температуру и напоминает твердый, плотный пластик.

Более того: получившийся «пластмассовый» блин за счет особых физических и механических эффектов временно стабилизируется в жидкости. Он не скользит по воде, не погружается в нее. Вокруг ноги формируется маленькая устойчивая площадка.

Теперь осторожно ставим вторую ногу. Происходит то же самое.

Сложность техники заключается в том, что ногу нельзя опускать слишком поспешно – тогда полимеризация воды произойдет уже после того как ботинок погрузится по верхний срез подошвы или, того хуже, по щиколотку. А это чревато различными осложнениями.

Если обе ноги введены в дело аккуратно, человек в мокроступах превращается в большого игрушечного солдатика на подставке. Который стоит на воде как влитой.

Самая непростая задача теперь – пойти вперед.

– Ну что же ты, Комбат? Давай! – Тополь прошел по Янтарному озеру уже метров десять и обернулся ко мне. Я все никак не мог решиться сделать третий шаг.

– А я-то отвык, оказывается, – пробормотал я. – Ты ведь небось, – я заговорил громче, – в таких регулярно ходил у себя на Речном Кордоне, а?

– Случалось, – согласился Тополь.

– Ну а я уже забыл, когда последний раз такое делал.

– Комбат, не позорься. Начинаешь тянуть левую ногу вверх, отключаешь мокроступ, он почти сразу высвободится. Проносишь ботинок вперед, пока он в воздухе – включаешь мокроступ. А по равновесию – вперед заваливайся, ну как на коньках.

Ага, легко сказать… На коньках… Совсем не так на твоих коньках. На коньках мы катаемся без тяжелого рюкзака за плечами, без автомата… А с такими разновесами вероятность завалиться на бок – процентов семьдесят.

От подошв мокроступов в ступни и выше, в колени, шло странное тепло. Нагревалась будто не поверхность кожи, а кровь в сосудах и капиллярах. Это тоже не придавало мне уверенности. Вроде так быть не должно. Все из-за этого Каменного Неба, черт бы его побрал…

Эх, была не была!

Я проделал все движения в точности так, как сказал Тополь. Но, увы, малость не рассчитал и вогнал с маху левую ногу в воду по щиколотку. После чего она завязла насмерть в стремительно загустевшей, отвердевшей воде.

Т-твою дивизию…

Я же говорил!

Короче говоря, пришлось Тополю возвращаться и мне ассистировать – его техника хождения по воде была в разы совершеннее моей. Но потом я кое-как освоился.

Взмок – как мышь. Устал – как собака. В общем, все из разряда «не было печали – черти накачали»!

До западного берега оставалось рукой подать, когда мой левый мокроступ отдал в ногу не только очередную порцию тепла, но еще и легкую, едва ощутимую дрожь.

Мы с Тополем как раз доковыляли до края затопленного кладбища техники. Там, в последнем ряду, под водой смутно угадывалась скорбная шеренга проржавелых автобусов «Икарус».

Кстати, здесь техника стояла поглубже, чем у восточного берега.

Крыши автобусов и грузовиков находились на глубине метр-полтора, а местами и все два.

– А ну-ка стой, – сказал я Тополю.

Тот, как и любой нормальный сталкер, без лишних вопросов подчинился.

Я покосился на детектор аномалий. Ну что? Да вроде чисто.

– Твой детектор что-нибудь показывает? – спросил я у Тополя.

– Абсолютно ничего.

– Абсолютно ничего, – задумчиво повторил я, как вдруг уже обе мои ступни почувствовали подозрительный зуд.

Такой зуд, как если бы… если бы, скажем, где-то под водой зазвонил мобильный телефон, поставленный на виброзвонок. Только телефон размером, положим, с полено. А то и с легковую машину.

– Почувствовал? – спросил я у Тополя.

– Да.

– Наши действия?

– Есть мнение, надо на все забить и идти к берегу.

– Согласен.

– Тогда пошли.

Мы не успели сделать и пары шагов, как дрожь стала такой сильной, что у меня застучали зубы.

– Самое странное, – сказал я, следя за тем, чтобы мой голос звучал как можно беспечнее, – самое странное в том, как оно распространяется, это воздействие. Потому что по всей логике…

Тополь мне вежливо, участливо кивал, как больному, а сам тянул с плеча «Грозу», снимал ее с предохранителя, проверял наличие патронов, возвращал на предохранитель, менял полупустой магазин на полный. Человек действия!

Не переставая говорить, я попробовал сделать шаг вбок. Вроде получилось и вроде бы даже дрожь стала послабее. Я тоже снял «Грозу» с плеча и жестом пригласил Тополя поближе.

– …Вот такие вопросы, друг мой, – закончил я свою речь о загадках природы, когда множество серебристых блесток, метнувшись из окон ближайшего «Икаруса», едва не заставили меня с перепугу выпустить в них треть магазина.

Это были мальки, всего лишь мальки какой-то безобидной рыбы вроде карася, как видно, напуганные невидимой опасностью.

Мальки так рьяно устремились к поверхности, что вылетели из воды. Они описали в воздухе блестящие дуги, и, шлепнувшись назад, зигзагом поплыли на восток – туда, откуда мы пришли.

– Давай-ка сюда. – Я сделал еще один шаг вбок. Дрожь там стала еще слабее. Похоже, я угадал верное направление.

Тополь, пристально вглядываясь в воду, охотно последовал за мной.

Так, бочком, бочком, мы постепенно удалялись от источника нехороших вибраций.

Неужели разойдемся тихо-мирно?

Неуже…

Рак-гороскоп грациозно выскользнул из-под «Икаруса» и, поднявшись поближе к поверхности, помахивая пышным хвостом, царственно уселся на крышу грузовика.

Одного взмаха клешни этого двухметрового чудища было достаточно, чтобы оставить человека без ноги. А то и без обоих.

– Это он, что ли, жужжал? – спросил Тополь, беря рака на мушку.

– Погоди стрелять. Раки вроде не жужжат. Боюсь, мы имеем дело с припять-плавунцом…

– По-моему, его проще завалить, чем думать.

– Тебе бы только валить, солдафон… Это крупный рак, очень крупный. Думаю, ты его только поцарапаешь.

– Ну и?

– Знаешь что, а давай мы его просто напугаем.

С этими словами я взял РГД, снял с нее осколочную рубашку и швырнул гранату так, чтобы она упала между нами и раком. Но – поближе к раку, само собой.