когда была возможность, организовывал выезд на рыбалку. Ставили сеть, а Петр Степанович из воды или с берега руководил загоном рыбы. Чаще улов бывал неплохим. Тогда тут же, на привезенных с собой дровах, в ведре варили «царскую» уху. Такие выезды запоминались надолго, давали возможность «встряхнуться», временно отвлечься от порой однообразных полигонных будней.

Рыбалку Плешаков считал прекрасным видом отдыха, рыбачить умел. Не уклонялся и от заключительной части рыбалки, многими почитаемой за главную, но всегда знал меру. При этом наш герой резко отрицательно относился к охоте, считая ее узаконенным убийством. Как вспоминает жена, Татьяна Григорьевна, он даже не любил, когда к столу подавали молочного поросенка — жалел «детеныша», и настроение при этом у него всегда резко падало. Поросятины и телятины он никогда не ел.

Занятия спортом были для Петра Степановича обязательными. Он регулярно занимался гимнастикой, плавал, прекрасно освоил водные лыжи, играл в волейбол, а порой и в футбол, с удовольствием брал в руки ракетку для тенниса или пинг-понга, прекрасно играл в бильярд.

Заядлым и очень сильным бильярдистом был и председатель ВПК Л. В. Смирнов. Рассказывают, что однажды на полигоне, во Владимировке, после ужина он взял в руки кий и грубовато обратился к окружающим:

— Ну, кого надрать?

— Попробуйте меня, — смело откликнулся генеральный конструктор академик В. П. Ефремов.

Каково же было удивление окружающих, когда уже минут через десять Л. В. Смирнов был бит чуть ли не всухую! Заметим, что с Петром Степановичем Смирнов играть не решался.

Оказалось, что в детстве В. П. Ефремов подолгу жил у родственника, работавшего в доме отдыха. Зимой народа было немного, и мальчишка часами играл в бильярд. Тогда-то он и поставил себе удар, который поддерживал всю жизнь…

Важнейшим элементом отдыха в СССР и России для многих оставалась дача. Не миновала чаша сия и Плешакова. На своей даче в садовом товариществе «Ополченец» он с видимым удовольствием занимался земляными работами, посадкой и особенно уборкой урожая. Как запомнили садоводы-соседи, ровесники Петра Степановича, он никогда не отказывался от участия в общественных работах и в своем латаном-перелатаном спортивном костюме всегда принимал в них самое активное и деятельное участие. Другим запомнилось, как однажды, по веревке спустившись в сырой и глубокий колодец, он обеспечил демонтаж и подъем на поверхность вышедшего из строя насоса. На отдыхе Плешаков оставался таким же веселым и простым человеком, общительным и демократичным.

В бытность заместителем министра Петр Степанович получил в свое распоряжение небольшой летний домик в доме отдыха «Покровское». Здесь его можно было увидеть и на прогулке, и за этюдником, и с лукошком в руках на «мирной охоте».

В середине 1970-х Плешакову как министру была выделена госдача в Петрово-Дальнем — скромный, с нынешней точки зрения, дом с общей площадью комнат в 140 кв. м. На новом месте он с решимостью художника и умением мастерового лично надстроил мансарду, устроив из нее круговой обзор, и теперь, сидя за холстом, мог выбирать приглянувшийся ему кусок неба в любой стороне света…

Особенно любил Петр Степанович отдыхать в Протве, знакомой ему с молодости. Директор КНИРТИ А. С. Русаков оставил живые воспоминания об одном из его посещений в начале августа 1975 года: «В пятницу вечером, приехав в Протву, мне позвонил В. И. Морозов (в то время замдиректора ЦНИРТИ — бывшего ЦНИИ-108) и сказал, что Петр Степанович принял приглашение и в субботу вечером будет в Про-тве… После встречи он пригласил нас к себе в машину, уже через 15 минут мы были в Протве у домика, который протвинцы называют “домик Берга”.

Этот деревянный, двухквартирный, сборно-щитовой домик, построенный на берегу Оглублянки, после передачи совхоза “Протва” в 1944 году в ведение ЦНИИ-108, Петр Степанович хорошо знал, так как всегда останавливался здесь, приезжая в Протву. Встретили нас у домика супруга В. И. Морозова Лидия Феофановна, В. П. Семин и М. Ф. Малов. Общаясь с Лидией Феофановной, Петр Степанович шутя сказал, что он сейчас же уедет обратно, если на ужин не будет его любимого блюда… Дружно сходили освежиться в Оглублянке. Ужин прошел весело, в дружеской и непринужденной обстановке, с шутками и анекдотами, которых хозяйка знала множество.

Весь вечер с Петром Степановичем прошел непринужденно. Не чувствовалось, что среди нас человек, наделенный огромной государственной властью, пользующийся непререкаемым авторитетом в радиопромышленности и среди своих коллег-министров, известный за рубежом. Петр Степанович не упустил случая сказать, что позавчера на коллегии министерства А. С. Русакова утвердили директором КНИРТИ, пожелал успехов мне и коллективу, особо отметив резонанс от разработки “Смальты”, добавив: “Об успехах КНИРТИ поговорим завтра, а сейчас пора отдыхать (было около 10 часов вечера). Завтра утром на рыбалку”.

На рыбалку он отправился с В. П. Семиным. По возвращении предложил зажарить пойманную им щуку на завтрак. Мы все дружно запротестовали, убеждая его, что он должен повезти ее домой и похвастаться перед Татьяной Григорьевной уловом, а то она может и не поверить, что был на рыбалке! Он засмеялся и сказал: “Ладно, заберу для отчета”.

После завтрака В. И. Морозов, В. П. Семин и В. Ф. Малов ушли в пионерлагерь готовить линейку, посвященную Дню строителя и встрече с министром радиопромышленности СССР, а мне Петр Степанович предложил показать ему хозяйство КНИРТИ и поговорить о проблемах строительства дома культуры, спортзала и новой котельной.

После осмотра института и опытного производства он захотел еще раз посмотреть наш так называемый “дом культуры”, хотя видел его не раз. Это был деревянный барак (бывшая казарма роты охраны филиала ЦНИИ-108), переоборудованный с участием энтузиастов из числа молодых специалистов в зрительный зал. Видимо, он хотел убедиться, насколько остро стоит эта проблема. Затем, осмотрев место, где мы хотели бы построить дом культуры и спортзал, он одобрил наш выбор… А при осмотре КНИРТИ он сказал, что на площадке между КНИРТИ и жилым фондом можно построить инженерно-лабораторный корпус с пристроенным домом культуры и спортзалом, а также убежищем (в подвале) для запасного пункта управления МРП в особый период (КНИРТИ решением министерства был определен как запасной пункт управления министерства). На этом был закончен разговор о проблемах поселка Протва.

Петр Степанович предложил пойти искупаться перед посещением пионерлагеря. Был уже одиннадцатый час, жара привлекла к реке многих отдыхающих, да и рыбаки еще продолжали ждать клева. После купания он захотел постоять на пешеходном мостике и понаблюдать ловлю рыбы. Стояли мы там минут двадцать. В это время с правого берега реки Протва с полными корзинами грибов, в основном белых, возвращалась из леса группа