ещё несколько лазерных зарядов, однако не причинивших никакого серьёзного урона, и машина полетела только водителю ведомую сторону. Сидя и смотря в окно, на пролетающее внизу степное, травяное море, я думал о том, что я опять попал очередную в заварушку, и теперь явно всё гораздо серьёзнее.

— Ну что, вроде оторвались. — Прозвучал знакомый голос. Отвлёкшись от созерцания вида за окном, я посмотрел на говорившего. Это был тот самый, что вёл с нами разговор перед тем, как нас атаковали охранники главы. — Вы хотели знать, что происходит. Мы сопротивление. На нашей планете кризис. Вы сделали очень полезное дело, освободили планету от того космического объекта, но наша цивилизация всё ещё захвачена инопланетянами. И мы именно с ними и боремся. После того как наше небо приняло обычный вид, наши разведчики узнали благодаря чему это случилось. Тогда мы узнали про вас. Мы не могли допустить, чтобы пришелец, благодаря которому мы получили надежду в борьбе с врагом, стал рабом. Тогда мы решили тебя освободить, да и помощь от человека из космоса нам не помешает. Ты знаешь много того, чего не знаем мы. У тебя есть информация о мире за пределами нашей планеты, а значит у нас появляется шанс на успех в нашей войне. — Говоривший замолчал, и уставился на меня.

Я не спешил отвечать. Всё складывается как обычно. Мне повезло попасть на фронт ещё одной войны, в которой мне совершенно не хочется участвовать. Однако, если я хочу вернуться домой, мне опять придётся взять в руки оружие. Однако, может быть, у меня в душе затеплился крохотный огонёк надежды.

— Всё понятно…

— Что? — Собеседник меня не понимал.

— Окто, пожалуйста, поисполняй пока функции переводчика, хорошо? А то они так ничего не смогут понять.

— Хорошо. — Мой друг вёл себя словно механизм, ну он всё-таки солдат, ему привычны такие стрессовые ситуации.

— Всё понятно. И мне кажется, что у вас космических кораблей нет?

— Нет, конечно.

— Я так и думал. — Моя надежда как появилась, так и угасла. Значит у меня не выйдет улететь отсюда на планету ящеров к моей любимой Рангейд. Она всё-таки оказалась права, не стоило мне сюда лететь. — Значит, по вашему плану вы хотите, чтобы я вступил в ваши ряды и помог освободить вашу расу?

— Да.

— В таком случае выбора у меня особо нет. — А может и стоило. Если генерал хвосторуких отказался от своих обязанностей, значит мы не сможем освободить наш ковчег, а значит весь мой план рушится. — Но у меня есть условия.

— Я не смогу решить за нашего командира. Когда прибудем на нашу базу, ты поговоришь с командующим всего движения, и он скажет своё слово на счёт твоих условий.

— Хорошо.

На этом разговор закончился и собеседник обратился к другому, о чём они заговорили, я уже не слышал, да мне и не особо этого хотелось. После пережитого, хотелось только одного, опять лечь и уснуть, но в этом месте сделать это не представлялось возможным, да и лицо продолжало саднить. Приложив ладонь к щеке, к одной из ран, я глянул на руку, на ней осталось немного крови, но уже постепенно засыхающей. Да и место на груди, где был натянут ремень, тоже неприятно ныло, ведь меня выдернули из кровати, когда я спал, а в это время на мне имелись только лёгкие штаны и не слишком плотная рубашка, и эта одежда не очень-то сильно смогла меня защитить от ранений.

— Что молчишь, Окто? — Лететь, как я понял, ещё долго, поэтому чтобы не скучать я обратился к своему другу.

— А что говорить? Всё и так ясно. Я оказался прав. Все кусочки сложились. Генерал видимо уже давно задумал не исполнять свою часть договора с тобой. Он хотел освободить свою планету и всё, что он и сделал, дальше его ничего не интересует. А ты и я могли помешать его планам, поэтому он и отдал нас на растерзание главе.

— Ну ладно я. Если меня не станет, значит и лететь на мой ковчег незачем, но ты здесь при чём?

— А помнишь что генерал говорил, когда мы лежали привязанные к столам?

— Да если честно не особо. Только то, что он отказывается от своих обещаний в помощи мне.

— Он тогда сказал, что то, что я узнал на той космической базе моему народу не надо. Ведь если люди узнают о реальной истории, многие захотят улететь на войну с космическим зверем, а генералу это не нужно, он хочет, чтобы все переселились обратно на родную планету.

— Ну да, логично. Только одна деталь не сходится. Он получается привёл своих подчинённых на съедение зверю, а это не сходится с планами счастливой жизни на родине.

— Вот здесь я сам не знаю, но мне кажется он просто не знал об этом. Ему казалось, что он прибыл к себе домой, и заживёт теперь безбедной жизнью. Генералу же неизвестно как выглядят захваченные зверем, их только наши солдаты видели, да и то о способных разговаривать даже я не знал. Те что мне попадались лезли в бой без лишних слов и всё. Так что скорее всего, если мы ничего не сделаем и к нему подсадят кусок зверя.

— Да, теперь сходится. Похоже так и есть.

На этом наш разговор закончился. Я продолжил размышлять о ситуации в которую я попал, а Окто всё также сидел и смотрел в одну точку. Вот везёт ему, он может спокойно переносить такие события. И действительно, зачем нервничать, надо искать выход. Однако у меня это не особо получалось, мои мысли иногда перескакивали на Рангейд. Что она сейчас делает? О чём думает? Как себя поведёт, когда пройдёт много дней, а я всё не вернусь? Тогда я решил, что мне нужно обязательно добиться освобождения этой планеты, иначе я просто не смогу попасть к своей любимой.

***

Через много часов полёта над степью, затягивающимся периодическими посадками, ибо нас продолжали преследовать, и водитель, как и другие его коллеги в остальных машинах, прятали свой транспорт в попадающихся небольших рощах, мы наконец прибыли. База сопротивления располагалась в подземельях разрушенного города. Повсюду, куда ни посмотри были видны руины, некоторые здания стояли относительно целые, другие лежали у своего основания превратившись в большие куски материала из которого сделаны. Между ними лежали ржавые и искорёженные летающие машины. И всё вокруг постепенно зарастало зеленью. Здесь почти не имелось грибных деревьев, зато обычной травы нарасло непомерно много, и большая её часть поднималась даже выше человеческого роста.

Мы