— Тогда все правильно. Она позвонила своему дяде, и именноон сдал ее боевикам Жеребякина.

— Этого не может быть, — прошептал Стольников, — этогопросто не может быть. Ты даже не представляешь, что ты говоришь. Я могудопустить, что среди наших есть сукин сын. Но родной брат… Нужно долго с нимиобщаться, чтобы понять, что о такое. Это не просто предательство. Костя. Еслиэто действительно он, то я не знаю, как это называется. В нашем языке такихслов и нету.

— Ты не очень распинайся, — посоветовал Цапов, — сначала всепроверь.

Нужно убедиться, что разговаривал именно он. И найтидевушку. Куда она теперь убежала?

— Если бы я знал, — вздохнул Стольников. — Мы гонялись за еетенью весь день, а она, оказывается, приехала сюда. Кто мог догадаться, что онапозвонит именно по телефону своего отца.

— Проверь насчет телефона. Может, его кому-нибудьпередавали, — предположил Цапов, — вполне возможно, что им воспользовалсядругой. Только я в это не очень верю.

— Почему?

— Девушка не поверила бы кому попало. Ей должен был отвечатьзнакомый, очень знакомый голос. А кто лучше дяди мог ее успокоить?

— Опять? — поморщился Стольников. — Я тебе говорю, что этогоне может быть никогда.

— Как хочешь. Проверяй сам. Только постарайся все сделатьпобыстрее. И вообще, отбери мобильный телефон. Пусть он будет у тебя. Можетбыть, так будет лучше.

— Тогда в следующий раз ты заподозришь меня, — подвелнеутешительный итог Стольников.

— Тебя — нет, — покачал головой Цапов. — Если тебе нужнобудет взять девушку, ты возьмешь ее один. Я тебя знаю. Если бы ты былпредателем, все было бы гораздо проще. И гораздо сложнее. Девочка бы исчезлавообще безо всяких следов. У тебя все-таки большая практика.

— Спасибо. Я только не понял, ты считаешь меня предателемили нет.

— Иди к черту, — посоветовал Цапов.

— Теперь все ясно. Спасибо что позвонил и вызвал меня сюда.

— Слава, — окликнул его подполковник, видя, что онсобирается уйти, — я работал с ними, — серьезно сказал он, — три года с нимиработал. Я знаю, какие эти волки. Речь идет об очень крупной сумме денег. Онине остановятся, пока не найдут девушку. Ты меня понимаешь?

— Я все знаю, — спокойно ответил Стольников.

— У тебя есть оружие? — Тебя это интересует как бывшегодруга или как офицера милиции? Есть.

Но можешь не беспокоиться. Оно зарегистрировано и оформленокак положено.

— Будет настоящая война, — заметил Цапов.

— Она уже началась.

— Мы не допустим войны, Слава, — сказал Цапов. — Mы простоне разрешим вам убивать друг друга. Я поэтому и хотел тобой встретиться,сказать тебе об этом.

— Это уже не зависит от вас, Костя, — очень серьезновозразил Стольников, — и даже вся московская милиция не сможет остановить этувойну.

Если с девушкой что-нибудь случится сюда прилетят еще сотнии тысячи боевиков.

И вы не сможете и остановить. За пиво я заплачу. За моихбандитов мне платят лучше, чем тебе за твоих.

Он подозвал официанта, отдал ему деньги, молча поднялся ипошел к выходу. Цапов долго смотрел ему вслед. Стольников вышел из бара, сел вавтомобиль и поехал в ресторан «Серебряное копье». Оставив автомобиль настоянке, он прошел в ресторан, поднялся на второй этаж, где был кабинет АдалятаМахмудбекова.

Младший брат хозяина сидел за столом. Увидев вошедшегоСтольникова, он мрачно кивнул ему.

— Слышал уже? — спросил он.

— Я оттуда приехал.

— Они ее чуть не убили, — ударил кулаком по столу Адалят, —они могли убить Ираду.

— Они ее упустили, — устало сказал Стольников, — зато убилидвух сотрудников милиции. У них, между прочим, семьи остались.

— При чем тут это! — разозлился Адалят.

— При том, — серьезно сказал Стольников, — люди Жеребякинасидят у нас на хвосте. А мы про них ничего не знаем.

— Сегодня ночью мы им фейерверк устроим. Я ждал, думал,найдем Ираду, потом отомстим. Но больше ждать не буду.

— В милиции знают о твоих планах, — пробормотал Стольников,— будь осторожен.

— Пусть знают. Пусть все знают. Я все равно долженотомстить.

Стольников устало сел. Посмотрел на своего собеседника испросил:

— Мобильный телефон Исмаила у тебя?

— Да, где-то лежит, — отмахнулся Адалят. — Мы сегоднянанесем такой удар…

— Где лежит телефон? — довольно невежливо прервал егоСтольников.

— Откуда я знаю, — вспылил Адалят. — Эти аппараты по всемудому валяются. Где попало. Я что, должен за ними следить?

— За десять минут до случившегося, — Стольников говорил,глядя в глаза Адаляту, — кто-то позвонил по мобильному телефону твоего старшегобрата.

Милиция считает, что это была твоя племянница. И черездесять минут за ней приехали боевики Жеребякина.

Адалят соображал туго. В отличие от старшего брата, он небыл особенно силен в логике.

— Ну и что? — спросил он.

— Значит, человек, который разговаривал с Ирадой, послалтуда боевиков ваших врагов, — терпеливо объяснил Стольников.

Вот теперь Адалят понял. Он вскочил на ноги, опрокидываястул.

— Ты хочешь сказать, что это был я?

— Нет. Я точно знаю, что не ты. Но где мобильный телефонтвоего брата?

Кто его взял? У кого он был?

— Не помню. Кажется, я Джафару его давал.

— Джафару? — в голосе Стольникова прозвучал вопрос, иАдалят, понявший, что именно хочет сказать его собеседник, заорал на весьресторан:

— Найдите Джафара. Пусть он срочно приедет ко мне. Чутьуспокоившись, он снова взглянул на Стольникова.

— Ты думаешь, это он?

— У меня пока нет никаких фактов, — признался Стольников. —Нужно все проверить.

Он остался в живых после нападения на дачу, — вспомнилАдалят, — один остался. Значит, это он. Купил себе жизнь, собака, такой ценой.

— Нам нужно еще все проверить, — еще раз резонно повторилСтольников. — Пока никому ничего не говори. Я сам все проверю.

— Один день, — проворчал Адалят, — а завтра вечером шкуру снего живого спущу. Пусть попробует мне что-нибудь и рассказать. Просто спущушкуру.