Теперь очередь Бориса и всей его команды поработать «болванами». Мы договорились, что после получения сообщения он и все его нукеры оседлают машины и помчатся, кто куда по городу. А местные «контрики», соответственно, поскачут следом.

— Умеем, когда захотим, — бодро ответил он. — Как все прошло?

— Нормально, — со вздохом ответил я и заложил руки за голову. — Давай немного помолчим, — после всей этой беготни с прыжками и ужимками и папуасской стрельбой отравленными стрелами наступил неизбежный отходняк. Я закрыл глаза и погрузился в полудрему.

Там в гостинице я поступил, как заметил мой заклятый друг Лю, очень по-китайски. Вернее, как та обезьяна из их пословицы, что залезла на скалу и наблюдала за дракой двух тигров. В моем случае, правда, были не тигры, а шакалы и оказалось их на одного больше, чем в той пословице: любезнейший Виктор Владимирович за компанию с Назимом и остатками его банды, еще одна команда «Охотников» и, наконец, сам Лю. Он-то и победил в этой драке. Ничуть этому не удивлен.

Мимо, оглашая окрестности сиренами, промчалась полицейская машина, потом еще одна.

— Сейчас объявят «Перехват», — заметил я. — Черт, как курить-то хочется.

— Придется потерпеть.

— Сам знаю, — я потянулся и с подвывом зевнул. — Кстати, спасибо тебе за прошлый раз и за этот.

— Обращайтесь. Ты давно меня вычислил?

— Давно, но не сразу. Умеете работать, — я поднял голову и тут же нырнул обратно: мимо, истошно сигналя, пролетели недавние две машины — Давно сотрудничаешь с СВД (Служба внутренних дознаний при ГРУ, в природе, к большому сожалению автора, не существует)?

— Обижаешь, я, к твоему сведению, штатный опер службы.

— И не капитан?

— Подозреваю, что и ты не майор.

— Какие планы на будущее?

— Завтра отвожу Славика в Россию, — со вздохом ответил он. — К сожалению, только его одного.

— Да, — согласился я. — Невелик улов. А с Витюшей, значит, иначе никак?

— Никак, — он покачал головой. — Если бы ты знал, кто у него…

— Папа, мама, дядя, тетя, сосед по даче?

— Покровитель, — он с хрустом потянулся. — Теперь ему кранты, штатники ни за что не простят гибель двух команд «Охотников».

— Откуда покровитель?

— Оттуда, — он показал на потолок. — Ты, кстати, уверен, что полковник не выкарабкается?

— Как было сказано в одном импортном боевике, я видел его мозги.

— Значит, с этой гнидой вопрос закрыт — с облегчением вздохнул Денис, теперь…

— …Теперь, — бодро продолжил тему я, — наш общий знакомый будет торжественно объявлен павшим за родину, — я взял под козырек. — Еще, глядишь, наградят посмертно, фото в управе повесят.

— Непременно, — он опять вздохнул. — Долго нам еще здесь торчать?

— Часа два, не меньше. А ты, что, куда-то торопишься?

— Не особенно, просто нервничаю. Моя помощь еще понадобится?

— Дальше я как-нибудь сам, но за предложение спасибо.

* * *

Перетянутый бинтами, как древнеегипетская мумия, Грек полулежал в кресле. Когда я вошел, открыл один глаз, попробовал шевельнуться и застонал.

— Лежи уж, герой — молвил я и пошел в ванную; смывать грим с физиономии.

Вернулся, достал из холодильника бутыль шведской водки и поставил на стол.

— Примешь за компанию?

— Наливай, — тихо ответил Толя. — Может, меньше болеть будет.

— Не будет, — утешил я. — Приготовься недели две страдать.

— А потом?

— А потом будет тоже больно, но чуть меньше, — наполнил стакан и подал.

— За победу, — криво улыбнулся он и принялся аккуратно переливать «Абсолют» из стакана в себя. — Как все прошло?

— Шумно, как мы и планировали, — поднял стакан. — За нашу победу, — и забросил содержимое в пасть.

— Что теперь? Сам понимаешь, теперь тебя будут очень старательно искать.

— Лягу на грунт, — я раскрыл портсигар и достал сигарету. Вопросительно глянул на Грека, тот кивнул. Протянул сигарету и ему. — Хреново другое…

— Квартиры?

— Вот именно, — дал ему огоньку. — Перед началом операции резидентура сняла для нас пять квартир, но…

— Догадываюсь.

— Совершенно верно, подбор жилья Борис поручил своему лучшему офицеру, то есть, Славику.

— Давай, Скоморох, не будем туда заезжать.

— Уговорил. Завтра все-таки попробую высунуть нос в город, понюхать воздух. Ты, кстати, когда собираешься назад?

— После тебя.

— Толь, не дури. На хрен ты здесь сдался такой бодрый и здоровый? Толку от тебя, как от дзюдо в хорошей драке.

— Ничего, — упрямо проговорил он. — Может, на что и сгожусь. И, потом, так мне будет спокойнее.

Рыхлый светловолосый бородач неторопливо допил пиво и потянулся за салфеткой. Я аккуратно промокнул накладную шерсть на лице бумажкой, протер носовым платком очки и степенно двинулся на выход, слегка подрагивая накладным пузом в такт шагам. Ловить здесь мне явно было нечего, международный аэропорт находился под незаметным постороннему глазу, но достаточно жестким контролем.

Никаких блок-постов, служивых в бронежилетах с автоматами наперевес, бестолковой беготни) с потением и сопением, короче, всего того, чем занимаются спецслужбы, когда не знают толком, что же делать. Эти ребята свое дело знали и расставились достаточно грамотно. Трое глазастых ребят в форме здешних служащих за стойками регистрации, уборщики, шоферского вида типы у выхода, все молодые, крепкие и, как писал классик жанра, спортивно-молодцеватые. Плюс несколько компаний вылетающих, в том числе, четверо в баре аэропорта, не то серфингисты, не то яхтсмены по виду. Я больше часа наблюдал, как эти ребята с большим старанием, хотя, и несколько натужно изображали бурное веселье, хохотали на весь бар и хлестали пиво, правда, очень мелкими глотками и за все это время в лучшем случае осилили по крохотной бутылочке на брата.

Говорят, нет ничего хуже, чем ждать и догонять. Маленькое дополнение, прятаться тоже не очень здорово, особенно, когда тебя так старательно разыскивают. Местные все сделали по уму, все возможные варианты выезда из страны были плотно перекрыты и покинуть ее, да еще с изделием, у меня вышло бы исключительно в том случае, если бы за мной залетел Супермен из комикса или воздушно-десантная дивизия из Пскова.

— Об успехах даже не спрашиваю, — заметил Грек, — и загасил окурок в пепельнице.

— Правильно делаешь, — буркнул я и принялся стягивать с себя одежду и специальные накладки, превратившие меня в толстяка.