- Ты знаешь, что Митро ушел на Фермодонт?

- Знаю, мой милый дедушка. Ветер ему в спину. Я сам разрешил ему эту поездку. Не будет путаться под ногами. Что же дальше?

- Я сам отвез его в Горгипию. А на обратном пути я заехал в Тиритаку.

- Очень хорошо. Тебе давно пора познакомиться с делами имения.

- Там я узнал о проделках Богорожденной, которую ты бросил в своей усадьбе. Она не ездила, как всем было сказано, в Фермоскиру.

- И это мне известно. Я сам организовал этот фокус.

- Для чего?

- Будущую царицу Боспора, мою супругу, надо было беречь.

- А ты знаешь, что твоя будущая царица - шлюха?

- Как это?

- А так. Твоя невеста путалась там с конюхами, моряками и даже с пастухами. Многие грели ей постель, пока ты якшался со скифами из Синдики.

- Беда невелика. Ее не убудет. Да и кто грел ее постель -твое ли дело.

- Может быть и не мое. Но вместо нее ходила на Фермодонт некая Мелета.

- И это знаю. Простая амазонка, ее подруга.

- А вот того, чего ты не знаешь, скажу тебе я. Она не простая амазонка, она Священная Фермоскиры. Царицы теперь там нет, Мелета - единственная властительница тридцати тысяч амазонок.

- Этого не может быть! Священная Фермоскиры — Атосса.

- Была. А теперь город избрал на это место Мелету и, между прочим, по велению богини Ипполиты, если ты слышал про такую.

- Где она сейчас?

- Как это где, ушла снова на Фермодонт. И Митро вместе в нею.

- Что же из этого следует?

- А то, что ты не будешь иметь флота. Атосса вместе с дочерью бросит его на Фермодонт против новоявленной Священной Мелеты. Вполне может быть, что они сметут эту Мелету и сделают царицей Агнессу. Тогда ты не будешь иметь и супруги. Храмовые не выходят замуж, клянусь Пормфием!

- Знаешь что, старик,- зло сказал Левкон.- Езжай-ка ты в Тиритаку и собери вместе тех, кто грел моей невесте постель. Я скоро там буду,- и выскочил из солильного подвала.

Левкон, как все блудливые мужчины, был ужасно ревнив. У него сразу зажгло в груди, из разговоров деда осталось в памяти только одно - Агнесса ему изменила. Он воображал ее в объятиях других мужчин. Даже мысль о возможной потере флота его мало волновала.

Он прибежал во дворцовую гавань и крикнул гребцам на фелюге:

- На весла! Идем на Гермонассу!

Если идти на Гермонассу напрямик, через залив — путь краток. А в том, что Агнесса с матерью сейчас у Тиры, Левкон не сомневался. Самой Тиры могло и не быть, она сейчас, вероятно, у кона Агата, но это, как раз, устраивало Левкона.

Опустив паруса, фелюга причалила к пристани, от берега до дворца Тиры рукой подать. Туда был послан гребец с приказом - живую или мертвую доставить на фелюгу пока одну Агнессу.

Но посыльный привел двоих — и мать, и дочь. Они спустились в кубрик, где Левкон сидел и пил, кружку за кружкой, неразбавленное вино.

Ты почему не в Тиритаке?— исподлобья глядя на Агнессу, спросил Левкон и тяжело опустил на стол ладонь.

- Для чего ей Тиритака?- сказала Атосса, присаживаясь к столу.- Она только что вернулась из Фермоскиры.

- Она не была там! На Фермодонт ходила Мелета!

- Это правда, Агнесса?

- Он врет, Священная. Это не я, а Мелета жила в Тиритаке. Спроси у Митродора.

- Митро уехал с Мелетой?

- Куда?- тревожно спросила Атосса.

- На службу храму Ипполиты. Теперь она и царица Фермоскиры, и Священная храма. Митро видел ее в золотом венде при многочисленной охране из воительниц.

- Кто ее поставил?!- выкриком спросила Агнесса.

- Ее посетила во сне Ипполита. И велела войти в храм.

- Храм разграблен! Я сама видела!

- Ты видела бороды конюхов над своими губами. Там, в моей усадьбе... шлюха!

- А ты мерзкий сын пантикапейского борова!

- Дочери козопаса не следует оскорблять царей!

- Не ссорьтесь, дети,- тихо сказала Атосса.- Давайте сперва отсеем зерна от плевелов. Дочь моя, скажи, это правда, что ты не была в Фермоскире?

- Да, да! Я сидела в Тиритаке и безуспешно ждала этого кобеля.

- Как ты могла?!

- Это он, подлец, и его присяжная Тира принудили меня!

- Все-таки, есть ли в храме Кумир Девы и пояс?

- Если город сделал Мелету царицей и Священной, значит, есть. Иначе бы амазонки растерзали ее.

- Это ты все выдумал, презренный лжец!- крикнула Агнесса.- Кто тебе сказал про это? Митродора ты даже не успел увидеть, Мелету тоже. Кто?!

- Старик Спарток, вот кто. А ему все выболтал дурачок Митро.

- Побудьте здесь, не уходите,- сказала Атосса.- Я схожу к Тире и все узнаю точно.

- Тира у Агата в постели,- заметил Левкон.

- Ей мало медового месяца. Сейчас она у рыбаков, я знаю.

Когда Атосса вышла, Левкон налил вина и подал Агнессе:

- На, блудница, выпей за помин своей души. Я тебя не сделаю даже наложницей, не только царицей. На Фермодонт тебя и твою старуху не пустят, а Тире вы не нужны! Считайте, что вы мертвы! Вот до чего довело тебя твое блудодейство!

- Рано радуешься, козел безрогий. Я выйду за царевича скифов Агаэта — он красивее тебя в сотню раз и умнее в тысячу. Ты разинул рот на мой флот, вот тебе мои триеры,- и Агнесса поднесла под нос кукиш.

Левкон ударил по руке Агнессы, крикнул:

- Дура! Перисад не покажет тебе не только триер, но и ни одного весла. Он мой человек!

- Сам дурак! Я поставлена командовать флотом!

- Кем поставлена?

- Кем надо, тем и поставлена!

Долго еще бранились бывшие жених и невеста, и конец припираниям положила Атосса своим приходом. Она вошла надменная, суровая, сказала:

- Ты все еще споришь, глупец?

- Он, доси, говорит, что Перисад его ставленник и не отдаст мне флот.

- И еще раз скажу - глупец. Тира приказала вести триеры на Фермодонт. Обратно Перисад привезет всех воительниц Фермоскиры. Мы утвердимся здесь, и...

- Да не поедут твои кобылицы через огромное море.

- Еще как поедут. Им бы только повоевать и пограбить. А твою Мелету Перисад закует в цепи.

- Что, выкусил, подонок!- Агнесса снова помахала перед носом царевича кукишем.

Спровадив женщин, Левкон приказал гребцам идти на Фанагорию, к Гекатею. Там он узнал, что скифы акса-митского кона Агата подходят к пределам Синдики, а рыбаки-дандарии готовы к бунту. Левкон не заметил, как фелюга подошла к Фанагории. Он был весь в раздумьях. «Если синды, рабы и амазонки - думал Левкон,- пойдут на Боспор войной, то поездка брата Митродора обернется большим и страшным предательством. Кто-то научил этого молокососа выйти на гребне кровавой волны прямо на Боспорский трон. Противники Спартокидов, конечно, не позволят ему заменить Сотира, но бед он наделает много. Надо непременно задержать его и вернуть во дворец. Уйти на Фермодонт не успел, сейчас он в Горгипии. С юга надвигается шторм, и никто сейчас не посмеет выйти в море. У Гекатея не следует рассиживаться, надо немедленно плыть в Горгипию». Левкон так и сделал. Он принял на борт Гекатея и снова направился в Пантикапей.