не могу добраться до кабины, пока не залатаю все пробоины в корпусе корабля. Нас знаете ли, неплохо потрепало. В грузовом отсеке сейчас можно без помех звездами любоваться. В некоторых местах можно даже выйти их пощупать.

Фэй не ответила, обдумывая ситуацию.

— Когда исправишь? — поинтересовалась она.

— Никогда, — обнадёжил её дурос. — Я, знаешь ли, не умею бронелисты сваривать. Но так уж и быть, зайду к вам через часик, как только аварийная пена, наконец, застынет.

— Понятно, — без эмоций в голосе ответила Фэй. — Рим…

— Что там у тебя? — заволновался дурос. — Не волнуйся ты так, дотянем мы до ремонта, дотянем.

— Рим… — шмыгнула носом Фэй. В тот же мгновение я очень резко ощутил, как её охватило чувство безнадёжности и страха. — Мы в Слепом Прыжке.

— Что?! — воскликнул по связи дурос. — Но… Как?

— Я… — всхлипнула Фэй. — Я виновата перед вами. Прости… те. — заплакала она. — Я не смогла…

Уронив руки и отключив передатчик Фэй упала на панель управления, рыдая и содрогаясь всем телом. Тут же вскочив с кресла я бросился к ней, нежно обняв её за плечи. На панели связи снова загорелся датчик внутреннего вызова.

— Эй! — погладил я девушку по голове. — Ты чего это расклеилась?!

Посмотрев на мигающий индикатор вызова я активировал коммуникатор, не прикасаясь к нему руками. Я даже задуматься не успел, как сделал это. Слишком уж был занят девушкой.

— Фэй! — услышал я взволнованный голос дуроса.

— Рим, Аки на связи. — ответил я вместо неё. — Давай позже поговорим, а я пока успокою Фэй. Доделывай что там у тебя срочного.

Ошарашенный ситуацией и моими словами, дурос молчал. Наконец он кашлянул и севшим голосом ответил мне.

— Позаботься о ней, а я тут присмотрю за оставшимися, — после чего разорвал связь.

Не переставая гладить девушку по голове я успокаивал её, стараясь окутать своим теплом и заботой. Рыдающая арканианка прижалась ко мне, закрываясь руками и размазывая по лицу слёзы. Несколько долгих минут мы сидели так, а я не переставая говорил ей что всё будет хорошо, что это временные трудности и их просто нужно пережить. Ведь ничего не бывает вечного. Пройдет и это, минует нас как страшный сон. Мы проснёмся, а его уже нет. А за окном на нас смотрит ласковое и нежное солнце.

Наконец девушка немного успокоилась и перестала рыдать, но по-прежнему прижималась ко мне, крепко обхватив меня руками.

— Задушишь! — не выдержал я, малость придавленный женскими объятиями. И не только объятиями. Не то чтобы я был против подобного, может быть очень даже за. Раньше… До того, как. В общем, Фэй немного успокоилась, и пора бы ей уже отпустить маленького меня. — Отпусти!

С трудом разжав руки, девушка выпустила меня. А я впервые в своей новой жизни почувствовал острый укол ревности. Маленьким я действительно был во всех смыслах. Особенно если некоторые особенности моего нынешнего организма сравнивать, км, подобным образом.

— П… прости, — прошептала она, отвернувшись. — Глупо вышло, да?

— У всех есть свои маленькие слабости, — пожал я плечами, мысленно передернувшись. Вот ведь, не отпускает меня эта тема. — Тем более у девушек. Ээээ, в смысле у нас. Мы ж это, — покрутил я ладонью, — слабый пол!

— Какой пол? — повернулась она ко мне, недобро прищурив покрасневшие от слёз глаза. Надо же, у арканианцев, оказывается, и так бывает.

— И правда, глупость сморозила… — осторожно заметил я, почёсывая затылок и медленно отстраняясь от Фэй.

— Аки… — позвала меня девушка.

— А чего сразу я? — выставил я ладонь. — Все так говорят!

— Аки! — нахмурилась Фэй и тут же улыбнулась мне, расслабившись. — Спасибо тебе.

***

Пробиться к нам дурос смог только через три часа. Хорошо ещё, что большую часть ремонта взял на себя наш новый меддроид. Во время попытки прорыва блокады он разбирался в грузовом отсеке и когда двери заблокировались оказался отрезан от Рима. Зато дроиду не требовался кислород и скафандр, при этом он весьма творчески подошел к ремонту нашего корабля, истратив почти полный запас монтажной пены и вырезав в ней красивые переходы, арки и странные скульптурные композиции. Увидевший подобное непотребство дурос долго гонялся за жестянкой по грузовому ангару, зажав его в итоге у двигательной установки. И только лишь наличие на борту раненых спасло начинающего скульптора от неминуемого разбора на запчасти. Или, как минимум, от тотальной очистки памяти. Хотя я очень сомневался, что это поможет. Чувства подсказывали мне, что "Надежда" вполне способен симулировать этот процесс, водя разумных за нос. Впрочем, опасности от него я тоже не ощущал, поэтому придержал свои мысли при себе. В конце концов это мой робот, кто бы там что по этому поводу не думал.

Как оказалось, это чудо на тоненьких ножках, которые он смастерил себе перед бегством от Хаффа, заблудилось в песках Татуина. Скорее всего виной тому была начавшаяся песчаная буря и сопутствующие ей изменения в магнитном фоне планеты. Как бы то ни было, заплутавший меддроид в прямом смысле слова споткнулся о корабль, протаранив его своей репульсорной платформой. Не ожидавший подобной наглости дурос приголубил жестянку ионным разрядником, после чего притащил на разборку в грузовой отсек. Правда, опознав нарушителя, его планы изменились и снабдив найденыша ограничителем он, скрипя сердцем, допустил его до раненого парня. И это фактически спасло Загди жизнь, так как до появления дроида он был уже в критическом состоянии.

Расположившись втроём в тесной кабине бомбардировщика, мы обсуждали наши дальнейшие шаги. Фэй, оправившись от своей минутной слабости, подняла данные о местоположении корабля перед прыжком. И как выяснила девушка, летели мы сейчас совсем не туда, куда изначально хотели. И где мы в итоге окажемся Фэй не знала.

На этом неприятные новости для нас не заканчивались. Как сообщил нам Столт, до световой двигатель корабля был сильно поврежден. Дурос успел деактивировать его, но оказавшись в обычном пространстве мы фактически не сможем передвигаться или сможем, но… Бантам на смех.

Конечно, можно совершить ещё один короткий прыжок на резервном гипердвигателе в зоне прямой видимости. Для главного это слишком маленькая дистанция. Но это если нам повезет, и мы вообще сможем выйти в обычное пространство. Да и количество таких прыжков ограниченно, резервный двигатель просто не выдержит подобного издевательства.

— Ждать смысла нет, — задумчиво говорила Фэй, рассматривая калейдоскоп кружащихся вокруг кабины цветов гиперпространственного туннеля. — Мы всё дальше и дальше удаляемся от известных нам маршрутов. Поэтому я предлагаю прервать прыжок и выйти в обычное пространство. Там уже сориентируемся по обстоятельствам.

Дурос промолчал, пожевав губами. То, что они окажутся в пустоте обычного пространства, вдали от