— Роберта убили, — кивнул Гяур. — А Дика подставили… Тебе это ничего не напоминает? Сегодня тебя подставить хотели. Дика под ментов подставили, а тебя — под Каймана. Тут чья-то хитрая рука фигуры двигает. Потихоньку, без спешки…

— Каймана здесь никто не знает. Хрен с бугра и сбоку бантик. Ты знал, что у него реально крутая команда?

— Ну, предположить, конечно, можно было. Мы же уступили ему клуб.

— Уступили. Потому что Скиба за него подписался.

— А почему он подписался?

— Вопрос, конечно, интересный… — задумалась Яна.

Что, если Скиба принял чью-то чужую, направленную против нее игру? Может, он действительно стоял за убийством Дика.

— Если за всем этим сам Скиба стоит? Отца твоего зачистил, Дика, Стаса, на тебя волна пошла…

— Зачем ему это?

— А сейчас везде, куда ни кинь, ментовские крыши стоят. В Краснодаре, в Сочи… Да везде! Только у нас все по-старому… Было. И то, потому что Роберт за крышу долю в бизнесе брал. Типа, никакого криминала… А криминал возник, когда Роберта убили. Рубоповцы наехали, Дика закрыли, тебе чуть не досталось. Хотя нет, досталось. Люди на тебя косятся, думают, что это Дик твоего отца убил. И что ты за этим стояла. Сколько уже людей из доли вышло?

— Много.

— А кто за Борисова подписался? Кто его из-под нас вывел? Кто флажками тебя обложил?

— Скиба, — кивнула Яна.

— Вот и я о том же. Типа, Робин Гуд у нас объявился, защитник бедных и угнетенных, — хмыкнул Гяур. — И клуб ему отдать, и Костицыну ему с Борисовым сдать. Пробный шар брошен, мы уступили. А почему мы уступили? Потому что слабые. Поэтому Скиба пошел дальше. Поэтому и в Каймана стреляли. А команды убивать его не было.

— Может, Кайман со Скибой заодно?

— Заодно. Только вряд ли он об этом знает! — Гяур взбудораженно ткнул пальцем в потолок. — Скиба его втемную использует…

— Ну, Кайман повелся, не вопрос… А если бы не повелся? Если бы в нору забился?

— Тогда бы тебя грохнул кто-то другой. А списали бы на Каймана! — недолго думая, выдал Гяур.

И Яна не смогла отказать ему в логике.

— А потом бы выяснилось, что ты не при делах…

— Как бы это выяснилось?

— Есть одна мысль. Только тут нестыковка. В принципе, без разницы, кто заказал Каймана. Не стал бы Скиба заморачиваться на эту мульку… — в слух размышлял Гяур. — Хотя тут черт ногу сломит…

— Это ты о чем?

— Да вот киллеров мы как-то подозрительно быстро нашли. А машину кто нашел?

— Менты.

— То-то и оно! От их печки мы и плясали, и к Эдику подъехали… Киллера Эдик зовут. Их там двое было, одного мы завалили. В Питере их наняли. Сказали, что от Славы Петрозаводского. Ловишь фишку?

Яна обжала пальцами виски, давая понять, что голова отказывается соображать. Настал момент, когда она перестала поспевать за мыслями Гяура.

— Если бы я киллера нанимал, я бы не стал говорить, кого я представляю! — торжествующе улыбнулся он, смахнув с барной стойки бутылку с коньяком. Налил себе и Яне. Подсел к ней.

— Спасибо за фишку, — поблагодарила она. — Значит, и здесь подстава?

— Киллеры реально из Питера, но кто их нанял, Эдик точно не знает…

— А зачем в Каймана стреляли, знает?

— Знает.

— Им что, причину объясняли?

— Сначала они тебя должны были зачистить. Потом отмена прошла. Сказали, что Кайман сам с тобой разберется.

— И через кого отмена пришла?

— Ну, был у них здесь координатор. Вернее, есть. Кто такой, пока не ясно. Но я Эдиком еще толком не занимался. Сразу к тебе. То есть сначала я его к себе отвез, а потом к тебе… Зачем его здесь светить, вдруг менты? Еще похищение вклеят.

— Зачем тогда его ко мне везут?

В комнате было относительно темно, поэтому Яна отчетливо увидела, как скользнул по потолку свет от автомобильных фар. Во двор кто-то заехал.

— По ходу, уже привезли, — поднимаясь, сказал Гяур.

— А если менты?

Он возвратился на место, повернулся к ней и внимательно всмотрелся в лицо.

— Не переживай, я все возьму на себя… — Он вдруг протянул к Яне руку, ладонью нежно провел по ее плечу. — Ты должна понимать, что я за тебя и в огонь, и в воду.

— Я понимаю, — легко согласилась она.

Саша Ягунов ей нравился — симпатичный атлетического сложения парень, мужественный. Не отчаянный, но смелый; неторопливый. Сдержанный, взвешенный, продуманный. И, главное, без амбиций. В отличие от Стаса он не рвался на первые роли. И к Яне он не клеился, потому как знал свое место.

Но сейчас он осознавал свою незаменимость, понимал, насколько нужен Яне. Он и раньше был ее правой рукой, но сейчас его значение, как друга и соратника, многократно усилилось. Поэтому он и позволил себе такую вольность, как вызвать ее на деликатный разговор.

— Мы должны держаться вместе.

Его ладонь опустилась, легла на ее коленку. Но Яна еще не успела возмутиться, как рука вернулась на место.

— А куда нам друг от друга деться?

— Сначала разберемся со Скибой, потом решим вопрос с Кайманом, — Гяур смотрел на нее так, как будто собирался загипнотизировать.

— Зачем с ним решать? — задумалась она.

— Он поднял на тебя руку. Он тебя обидел.

— Меня подставили, а его использовали.

— Он тебе нравится? — вдруг спросил Гяур, и в его голосе прозвучали ревнивые нотки.

— Ну, есть в нем что-то такое… — пожала она плечами.

Гяур нравился ей — и как человек, и как мужчина, и она могла бы опуститься до близких с ним отношений. Но не опустится. И все из-за Кайманова.

— Зачем ты приходила к нему в клуб? — Голос Гяура зазвенел от напряжения. — Хотела соблазнить?

— И соблазнить, — кивнула она. — И совратить. И ты знаешь зачем.

Яна знала девушку, которая могла бы вскружить и заморочить Глебу голову. Во всяком случае, ей захотелось быть такой. Хотелось быть красивой и соблазнительной, чтобы запутать Кайманова, вырвать из привычной среды обитания и подставить под смертельный удар… И Гяур знал, зачем она шла к Кайманову на свидание. Он не желал этого, но Яна плевать хотела на его мнение.

Однако Кайманов не повелся на ее коварный план. Она и сама была в этом виновата — не смогла сдержаться, опустилась до склоки, превратила разговор в дешевый фарс. Кайманов не захотел провести с ней вечер, ушел. Как же она злилась на него! И даже пригрозила расправой — вслух, но уже без него.

Возможно, Кайманов почувствовал это ее состояние, поэтому и оказался сегодня здесь. За расчетом пришел. А ведь он мог и убить. Взгляд у него жесткий, холодный.