— Хм, — пожала плечами Кэт, открывая бумажный пакет. — Может, когда-нибудь все изменится. — В нос ей ударил аппетитный запах хлеба с подливкой. Ее глаза весело заблестели. — Жареный цыпленок и яблочные пирожки? Из «Сансет динер»? Бог мой, Райли, я надеюсь, ты любишь женщин в теле?

— Я люблю тебя, поэтому, ешь, сколько хочешь. — Он достал бумажные тарелки, салфетки и выбрал для Кэт большой кусок цыпленка. — Ты сегодня великолепно выглядишь.

Кэт только что отделила кусок белого мяса от косточки, его комплимент застал ее врасплох. Она знала, что в данный момент выглядит как плотоядный шакал из документальных фильмов о дикой природе.

Райли засмеялся:

— Тебе придется терпеть меня первое время, потому что большую часть времени я буду проводить, глядя на тебя, словно дурак, и думать, настоящая ты или нет.

— И как много времени это займет? — спросила Кэт, стараясь не говорить с набитым ртом.

— Лет десять.

Она вытерла губы салфеткой и потянулась, чтобы вытереть его рот. Она игриво чмокнула его в губы и, смеясь, отпрянула назад. Их глаза встретились, и время для них остановилось. Кэт поняла, что их любовь насколько новая, настолько и старая. Она поняла, что тот мальчик, которого она любила, сидит внутри Райли, превратившегося теперь в чувственного мужчину, и ей предназначено судьбой быть прибежищем для них обоих.

Райли улыбнулся Кэт, и в его улыбке было столько нежности, что всю ее заполнило страстное желание. Она хотела, чтобы ему было уютно с ней, хотела, чтобы он забыл все лишения и обиды, особенно то, в чем была виновата она.

Веки Райли потяжелели, ноздри стали раздуваться.

— Твою кровать еще не доставили?

Кэт усмехнулась:

— Не могу поверить, что ты думаешь о сексе, когда мы еще даже не прикоснулись к яблочным пирожкам.

— Ты думаешь о том же самом, и не ври мне.

— Еще один день брутальной правды? — Она откусила кусочек цыпленка. — Вообще-то кровать должны привезти в ближайшие два часа.

— Просто думаю наперед. Никакого насилия над личностью.

Они ели и беседовали. Райли рассказал ей о клинике, о встречах с Эйданом и о том, что Мэтт провел все утро за приготовлением ужина для них четверых.

— У него что, свободный график? — спросила Кэт.

— Милая, он же шериф, кто его контролирует? Это лучшая работа, которую можно было придумать для Мэт-та. У него куча времени подумать о женщинах и еде.

Кэт облизала пальцы.

— Я бы хотела быть мухой на стене, когда он проходил собеседование при приеме на работу.

— Какое еще собеседование? — засмеялся Райли. — Он получил диплом юриста в «Маунтин лорел», и его фамилия Боланд. У него был выбор — идти начальником службы безопасности студенческого городка либо стать шерифом полиции и когда-нибудь, в перспективе, мэром.

— Хм. Раз уж мы заговорили о колледже, я искала их страничку в Интернете, чтобы посмотреть, какие открытые семинары я могла бы посещать.

Райли перестал жевать.

— Нашла что-нибудь интересное?

— Не смейся. Психология. Может быть, детская психология. Это просто предположение.

Райли взял ее за руку.

— Не играй на понижение. У тебя светлая голова, и ты можешь все, что задумаешь. Теперь у тебя есть деньги и время — какие еще открытые семинары? Ты хотела бы получить степень бакалавра?

— Я думаю об этом все время.

— Ну, так сделай это, Скаут! — Райли поднял ее подбородок так, чтобы она взглянула ему прямо в глаза. — А я одобрю любое твое решение.

Откуда-то с задворок дома до них донесся грохот, затем залаяла Лоретта.

— Все в порядке! — закричал Мэтт, как бы предупреждая их, чтобы они не заходили на кухню. В ту же минуту в дверь высунулась морда Лоретты.

Райли собрался вывести ее наружу. Когда он вернулся на свое место, он сказал:

— Ты ни за что не догадаешься, куда я заезжал перед обедом.

— К Кэрри?

Райли искоса посмотрел на нее:

— Не шути так. Она тише воды, ниже травы после моего последнего визита. И дай-то Бог, чтобы все так и оставалось.

— Тогда где ты был?

— У сестры твоего отца, Риты.

Из рук Кэт выпал пирожок.

— Мы с Нолой хотели заехать к ней, тогда, когда приезжали сюда в прошлом месяце, но так и не зашли.

Брови Райли в удивлении поднялись.

— Она была первой, кому я рассказала о своей беременности в тот день. Я пришла к ней домой сразу после того, как сделала тест на беременность, и знаешь, что эта женщина сказала мне? — Кэт покачала головой, вспоминая о том, как больно ей было тогда от этих слов. — Она сказала, что я вылечу из Школы в ту самую минуту, когда все увидят мой живот. А потом она посоветовала мне не как директор, а как моя тетя, чтобы я ни в коем случае не говорила об этом отцу.

Райли покачал головой.

— Боже, это отвратительно. — Он поставил наполовину съеденный десерт обратно и вздохнул. — Сейчас в школе работают над тем, чтобы девочки не попадали в такие ситуации, в которой оказалась ты, но по-прежнему количество беременных школьниц очень велико. Ты знаешь… — Райли взглянул на Кэт и не закончил свою мысль.

— Что?

— Я хотел организовать при клинике центр репродуктивного здоровья. Пока это журавль в небе, но я надеюсь, что когда-нибудь… — Райли придвинулся ближе, так что его бедро уперлось в ее ногу. — Эй, Кэт?

Она кивнула.

— Когда ты будешь готова поговорить с Вирджилом, я пойду с тобой. Обещай мне, что не пойдешь туда одна.

Кэт взглянула в его бездонные синие глаза и почувствовала его любовь и заботу. Внезапно ее наполнила надежда. Неудивительно, что она не нашла мужчину, похожего на Райли Боланда, в Балтиморе или где-нибудь еще — он один такой, и он жил здесь, ждал ее, ждал, когда она приедет домой.

Открылась дверь.

— У меня беглец на «Саноко»[10].

— Что? — спросила Кэт.

— Один автолюбитель заполнил бак и забыл заплатить, — объяснил Мэтт. — Это потому, что повысили цены на бензин.

Кэт пришла в смятение.

— Вы что, не берете предоплату? Вы настолько доверяете людям?

Мэтт засмеялся.

— Наверное, это ненадолго. — Он спустился по ступенькам. — Увидимся вечером! Не растеряйте аппетит!

Нола появилась в следующее мгновение с растрепанной копной густых темных волос, да еще к тому же она где-то потеряла одну сережку.

— Обожаю Персуэйшн, — пробормотала она.