– Мы здесь привыкли. А привычка, знаете ли, ужасная вещь, – ответила Нонна и изобразила усталость от земных забот.

– Так уж и ужасная?

– А что?

Софрина слегка укололо. Опять это «а что».

– Это я к тому, что бывают и хорошие привычки.

– Какие же?

– Ну, собирать марки или значки, ходить в театр.

– Это не привычки, а хобби и увлечения, – поправила Нонна, и Софрин подумал, что она права, а он самым позорным образом опростоволосился.

– Тогда привычка жениться, например.

Все дружно посмеялись. Поболтали о пустяках, вроде успехов наших органов в борьбе с преступностью и новом сезонном показе моделей, и Софрин простился.

На улице его встретили подозрительные, злобные взгляды двух охранников. Он им кивнул и сказал «спасибо». Теперь, когда Нонна его уже увидела, можно было спокойно доесть и допить. Две дожевывающие физиономии дыхнули на него запахом американской экспресс-кухни.

– Девочками интересуешься? – спросил брюнет.

– А мальчиками как? Слабо? – продолжил шатен.

У Софрина мелькнула мысль, что ларчик просто открывался: ребята оказались голубыми, потому так пристально и наблюдали за ним и водили два дня. Но он тут же отбросил подобную догадку – голубые со свирепыми рожами приставать и заигрывать не станут. Эти же выглядели как цепные псы, готовые вот-вот сорваться и разорвать в клочья. Что-то тут было не так.

– Я вас чем-то обидел? – поинтересовался Володя, поднося стакан колы ко рту.

– Поставь на место. Потом допьешь. – Брюнет сжал его кисть и придавил руку со стаканом к столу.

– Еще пройтись по нужде не хочешь? С нами, – шатен зашел с другой стороны.

– Спасибо. Но что-то нет желания.

Софрин огляделся по сторонам. Окружающим до них не было ровным счетом никакого дела. Да и кто бы стал вмешиваться? А одному с ними не справиться. Даже с одним под большим вопросом. Вон, шеи, как у слонов.

– И о чем ты беседовал с этой мадам? – пальцы впились в кисть, что заставило опустить стакан.

– С мадам?

– Не придуривайся, – прошипел шатен в самое ухо.

Только сейчас до Софрина дошла альтернативная версия. А что, если парни тоже следили за Алешиной, поэтому в первый день и не обращали на него внимания? А сегодня он им примелькался. Подумали, что пасет их. А когда пообщался с девушкой, сообразили, что ему нужна, так же как и им, все-таки она.

– Ну? – сильнее сжимал руку брюнет.

– Не вешай лапшу, – шипел шатен.

Софрину это напомнило перекрестный допрос. Он даже попробовал улыбнуться.

– Чего скалишься? – шатен навалился грудью на его плечо. – Сейчас заплачешь.

Володя переводил взгляд с одного на другого. Бесцветные маленькие глазки впивались в него, как иглы. Ему это надоело, и он перешел на созерцание почти пустого стакана колы.

– Ладно, Гарик, кончай базарить. Забираем шибздика с собой и отваливаем.

Ответа не последовало. Вместо него голова брюнета впечаталась в стакан и пролила на стол остатки колы. Рядом с грохотом приземлилась стриженая голова шатена.

Софрин поднял изумленные глаза. Перед ним собственной персоной стоял и посмеивался Витя Солонин.

– Нельзя тебя, Вовка, надолго без присмотра оставлять, – он протянул руку. – Пошли отсюда. Пусть ребятки колу допивают.

Но далеко отойти они не успели. Шум и крики заставили броситься внутрь помещения.

Солонин. Москва. 3 сентября, 19.17

Подруги, как обычно, болтали ни о чем. С ними попытались заигрывать два китайца или корейца, сидевших за соседним столиком. Кто их разберет, все на одно лицо. Вполне прилично одетые: в белых сорочках и черных брюках. Девушки дали понять, что они не заводят случайных знакомств, в том числе с иностранцами. И те отстали.

– А ты этого Володю хорошо знаешь? Ну, из уголовного розыска, – спросила Ирина подругу.

– Да нет. Один раз приходил к нам в Дом. Расспрашивал про одного моего знакомого. Так я ему все и рассказала.

– А, точно! Я же его видела. Еще подумала: «Воздыхателя себе нового Нонка нашла». Посмотрела, аж смешно стало. Генка твой ему вмиг мозги вправил бы куда надо.

– Ой, Ириша, давай не будем о драконах.

– Все-все, молчу. Ой, смотри, какой красавчик! – Ирина глазами указала на чернявого смазливого юношу, проходящего мимо них к свободному столику.

– И что ты в этих кавказцах находишь? – удивилась Нонна, равнодушно пожимая плечами.

Соседи что-то лепетали по-своему, по-азиатски. Вдруг громко рассмеялись, сощурив и без того узкие глазки. Нонна, сидевшая к ним спиной, даже обернулась посмотреть, что вызвало такой прилив веселья. Один из китайцев-корейцев, стараясь унять хохот, даже отъехал на стуле назад. И угодил прямо в юного сына гор.

Парень с полным подносом в руках полетел вперед, на столик двух подруг. Стаканчики с соком и коктейлем безжалостно выплеснули свое содержимое на девушек. Кавказец еще был в полете, а они, как по команде, уже вскочили, спасая наряды от образовавшегося вокруг безобразия.

Нонна в ужасе взглянула на залитую бело-красным коктейлем новенькую желтую блузку. И внезапно почувствовала легкий укол между лопатками. Она как-то сразу ослабела, обмякла и тяжело опустилась обратно на стул. Испачканная блузка ее больше не тревожила. От лопаток по всему телу побежала парализующая все движения и желания теплота, налила свинцом тело, ударила в голову…

Алешина сидела на том же месте, где ее оставил Софрин. Руки безвольно свисали, голова откинулась назад. Открытые остекленевшие глаза смотрели в потолок.

Напротив, оцепенев от ужаса, приклеилась к стулу ее подруга и орала во всю глотку. Тут же рядом топтался молодой парень кавказской наружности, ничего не понимая и не зная, что делать. На его лице растерянность смешалась со страхом, придавая ему вид загнанного зверя. Толпа плотным кольцом обступила злосчастный столик, но никаких действий не предпринимала.

Софрин и Солонин не без труда прорвались сквозь ограждение любопытных. Подруга, узнав Софрина, сменила непрерывный вопль на членораздельный крик:

– Я к ней… а она… она… уже не дышит… А-а-а!!!

Ирина внезапно вскочила и, вытянув руку, указала пальцем на замершего паренька.

– Это он, сука, виноват! – И обессиленная, как будто выполнила свой последний гражданский долг, плюхнулась назад на стул, зарылась лицом в ладони и затряслась от рыданий.

– А я что? Я только упал. Пролил на них, – заикаясь, оправдывался юный кавказец.

– С тобой еще разберемся, – пообещал Солонин и повернулся к толпе: – Уголовный розыск. Вызовите «скорую».