Вар Брен замолчал, подождал, пока рёв на трибунах поутихнет.

— А на зрителей не обращай внимания, — сказал он. — После твоей выходки, они станут тебя освистывать. А чего ты хотел? Сам напросился. Но это не страшно. Сначала они тебя ненавидят. Ближе к финалу — полюбят. Всегда так происходит. Я уже видел такое. Главное: сегодня у нашего клана есть все шансы на победу. После стольких лет! Таких сильных бойцов, как ты и твой приятель, в моих отрядах давно не было. Не подведите меня! Будь внимателен. Не позволяй случайностям лишить тебя победы! Всё понял?

Я подтвердил.

— Да! Чуть не забыл: ты будешь драться не просто с другим огоньком, Везунчик — с врагом! Помни об этом! Никаких сомнений! Никакой пощады! Убей его!

Глашатай провозгласил имя победителя поединка. Сыпал шуточками, смеялся. Толпа смеялась вместе с ним.

Двое голых по пояс мужчин (рабов) протащили мимо нас мертвое тело в синей одежде. Держали его за ноги. От тела исходил ароматный запах жареного мяса.

Мой живот напомнил, что после завтрака я съел только две лепешки. Их выдали нам вместо обеда. Я сглотнул слюну, призвал себя не думать о еде.

А потом увидел и победителя: бородатого мужчину в черном халате. Тот не удостоил меня вниманием. Прошелся вразвалочку, что-то бормотал себе под нос. От него пахло оплавленными волосами. Его спутник подмигнул вар Брену, усмехнулся.

Командир толкнул меня локтем в бок, встал. Сказал:

— Всё. Подъём, Везунчик. Твоя очередь. Помни, о чём я тебе говорил. Убей его. Не подведи меня. И свой клан. Пошёл!

* * *

Трибуны встретили меня свистом.

Выполняя на ходу советы Двадцатой (не позволял проявиться на лице эмоциям), я прошел в центр Арены — туда, где утром стоял помост. Противник уже находился на поле (зеленый халат), кланялся зрителям.

Я порадовался, что вар Брен не приказал мне отвешивать поклоны этой гудящей толпе. Хотя уверен, он просто забыл это сделать.

Остановился.

Отметил, что солнце вот-вот спрячется за трибуны (интересно, успеем все умереть до темноты?). Нарочно стал так, чтобы оно светило сбоку. Не ослепляло ни меня, ни противника — так будет честно. Активировал браслет. Но щит пока раскрывать не стал.

Глашатая увидел у края поля, рядом с судейской ложей (золотой стул снова пустовал). Толстяк прижимал к губам артефакт, развлекал людей пересказом тех слов, что я адресовал зрителям утром. Призывал насладиться моим поражением. Но сознался, что поставил на мою победу в Битве пять золотых (трибуны тут же освистали его).

О моём противнике он почти не говорил. Упомянул только его имя (Смелый) и название клана. Высказал надежду на то, что Смелый меня накажет и помешает ему, глашатаю, заработать золото. «Так мне и надо! Повелся на имя участника! Размечтался о везении!» — говорил он.

«Значит Смелый», — мысленно произнёс я, разглядывая лицо зелёного.

Сидя в пропахшей экскрементами комнате, мы окрестили всех противников «синими», «зелеными» и «черными» — в соответствии с цветом их одежды.

По словам вар Брена, именно зеленые пока одержали больше всех побед.

Изучая переминавшегося с ноги на ногу бородача, я подумал, что сейчас немного уравняю ситуацию. Понял, что хочу убить этого человека. Очень хочу!

Да и противник, посматривал на меня так, словно прикидывал: вцепиться мне в горло или размозжить голову.

Когда глашатай подал сигнал к битве, мы с бородачом раскрыли щиты и зажгли над собой огни. Смотрели друг другу в глаза. И ждали действий противника.

Зрители завопили, призывая нас сразу же атаковать.

Торопил и глашатай.

Я их не послушал. Попятился, увеличивая дистанцию до соперника. Чем вызвал негодующий свист на трибунах. Плевать на него! Но так будет проще уклоняться от чужих снарядов, если бородач удивит меня скоростью их создания.

Следил за тем, как растет над его головой огненный шар. Либо бородач нарочно растил его медленно, либо призывал огонь хуже меня.

Я решил не рисковать.

Но и не показывать всё, что умею.

Бросил в противника малый снаряд (попал в щит). Не стал уклоняться от того, что полетел в меня — отбил щитом.

Снова бросил. И снова отбил. Как на первой тренировке.

Если бы за боем сейчас наблюдал Гор — обозвал бы меня криворуким тупицей.

Я таковым себя и чувствовал.

Но понимал, что спешить ненужно. И выделяться — тоже.

Начало боя совсем не походило на те, к которым я привык. С Гором использовал иную тактику. Её время ещё придет. Надеюсь. Придержу её в тайне до следующего поединка. А пока…

Бросок.

Бородач отбил мой шар с показной лёгкостью. Улыбнулся — его улыбка походила на оскал. Сделал шаг мне навстречу.

В этот раз я уклонился от его броска (обдало жарам плечо). Но словно случайно. Чтобы со стороны показалось: не я увернулся — промахнулся бородач.

Теперь заряда в карце моего браслета больше. Пусть и ненамного.

Но это уже шаг к победе.

Зеленый разочаровано скривился. И пошел ко мне. Не переставая бросать огонь.

Попал в щит, принял на щит. Попал, принял. Я пятился. И следил за тем, чтобы моих попаданий в щит противника было больше.

Скучный бой.

Никакого риска.

Обмениваясь с противником сгустками огня, я гадал, когда бородач решится метнуть большой шар. Одно его попадание в щит равнозначно десятку попаданий малых снарядов. Если приму его на щит сейчас — тот выдержит. Карц в браслете пока ещё синий. Но я бы предпочёл этого попадания избежать.

Бросок. Попал. Защитился.

Расстояние между мной и противником сокращалось.

Не по моей воле.

С моего согласия.

Шум на трибунах нарастал. Зрители реагировали не только на наши с бородачом действия. Ещё — на слова глашатая, который не умолкал, отпускал в нашу сторону колкие комментарии.

И зелёного это раздражало — я видел. Когда глашатай сказал, что Везунчику повезло: ему достался неуклюжий противник. Бородач не удержался — стрельнул в него взглядом.

И я воспользовался моментом: бросил в противника большой шар.

Бородач среагировал на мой бросок — отбил снаряд щитом. Порадовал трибуны. И меня. Заулыбался, точно победил. Не понимая, что уже почти мёртв.

Я не стал затягивать бой.

Помнил: все мои снаряды попали в цель — зеленый промахнулся трижды. Если он не пробьёт щит большим снарядом, то проиграет. А значит нужно заставить его воспользоваться главным оружием сейчас, пока в карце моего браслета ещё достаточно заряда.

Пошёл навстречу противнику.

Трибуны почувствовали близкую развязку — усилили рёв.

Зелёный понял