Увернувшись от следующего удара, он глубоко вонзил меч в бедро мужчине, стоявшему напротив него. Клинок застрял в теле противника, и тот с криком рухнул на землю. Аркуменна выхватил меч из рук умирающего и обрушил его на голову следующего противника. Внезапно все закончилось. Его воины зарубили остальных защитников дворца. Вал щитов превратился в вал тел.

Бессмертный решительно вошел в дверь, которую ценой своих жизней защищал пиратский отряд. Под ногами разбилась глиняная фигурка всадника. Двое детей спрятались в объятиях матери, испуганно смотревшей на него. Она не сказала ни слова, не стала молить о пощаде. Аркуменна был уверен, что она знает, кто он.

Он снял шлем.

— Значит, наши пути снова пересеклись, Зара.

В комнату проникало совсем мало света. Она все еще была головокружительно прекрасна, Шелковая, конкубина, у ног которой когда-то лежали все наместники Золотого города. Теперь она целиком и полностью принадлежала ему.

По щекам шлюхи бежали слезы, но она не всхлипывала.

— Мы поладим, мой повелитель, — униженно произнесла женщина.

Ильмари приземлился на серебряном льве на площади Черепков. Он был единственным наездником, пришедшим в Глубоководье. Здесь не было воинов. Здесь не предполагалось сопротивления.

Ильмари расстегнул кожаные ремни, которыми он был пристегнут к спинке, а затем выпрыгнул из седла. Судя по всему, никто не заметил его появления. Он улыбнулся. Этого и следовало ожидать. У фермеров страх всегда перевешивал любопытство. Если они и видели, как на огромном льве с неба спустился воин, то наверняка решили спрятаться подальше.

Ильмари поднес к губам рог, который висел у него на поясе, и, продудев вызов, посмотрел на храм.

Словно бы в ответ на этот сигнал небо над расселиной в скале нахмурилось. Высоко над городком появился собиратель облаков, спустились грузовые корзины, полные воинов. Ильмари настоятельно просил воинов не устраивать кровавую бойню. Он рассчитывал на то, что они только сгонят людей на площадь, но не будут убивать их. Будучи капитаном хранителей неба, он пользовался уважением и авторитетом, но прекрасно осознавал, как мало все это значит, если спровоцировать агрессивно настроенных бойцов.

— Соломон! — крикнул он в сторону храма. — Выходи! Настал день, когда откроется вся твоя ложь, ибо вернулся мертвый, который спасет живых.

Наконец что-то зашевелилось. В дверях некоторых домов, выходивших на площадь, показались бледные лица.

Ильмари снял шлем.

— Смотрите, это я, носильщик мертвых!

Теперь некоторые осмелились выйти в переулки.

Ильмари снова поднес к губам рог и повторил свой клич:

— Выходи, Соломон!

Появился лысый повелитель смерти и жизни. В роскошных нарядах, приличествующих его сану, он казался невозмутимым. Его сопровождали послушники, выглядевшие далеко не так уверенно, как их повелитель.

Соломон и не подумал выйти на площадь Черепков, а поднялся на кафедру.

— Вы посмотрите на него! — громовым голосом произнес он, как во время проповедей. — Именно так выглядит предательство! Этот человек, капитан бессмертного, прокрался в наши ряды. Злоупотребил нашим доверием, подставил всех нас, а теперь явился сюда с наемными убийцами. — И Соломон широким жестом обвел площадь. Затем, воздев руки к своду пещеры, воскликнул: — Призываю тебя, Великая богиня, свершить свой суд. Раздави обманщика и его убийц!

Неподалеку на рисовое поле приземлилась первая грузовая корзина, из нее выскочили ревущие воины.

— Убейте предателя, пока еще можете, и Великая богиня будет милостива к вам! — крикнул Соломон.

Ильмари поразился безумию Хранителя света. Кажется, он действительно верил, что сумеет раззадорить жителей города и вызвать их гнев. Но когда никто не шелохнулся, чтобы выполнить его желание, до него стало доходить, насколько он переоценил себя. Даже его послушники, которые до сих пор стояли рядом с ним, ушли в храм. Соломон остался один. И он был единственным, кто еще не осознал этого.

Носильщик мертвых хлопнул своего льва по плечу:

— Идем!

И они вместе зашагали к кафедре.

— Схватить его! — срывающимся голосом крикнул Соломон. — Накажите обманщика!

— Я покажу вам, как обманули вас самих! — громко произнес Ильмари, не останавливаясь на пути к кафедре. — Вы думаете, что обречены на то, чтобы жить здесь, в сумерках, потому что отвернулись от бессмертных и их богов? Я пришел сюда, чтобы объявить вам о прощении. Я здесь, чтобы поднять вас всех к свету.

Он дошел до маленькой лестницы, которая вела к кафедре, и обернулся.

— Это Соломон самым постыдным образом лишил вас света. Суд черепков — обычная гротескная комедия! — Ильмари бросил мрачный взгляд в сторону собравшихся горожан. — Некоторые из вас знают об этом. Знают, какую цену нужно заплатить за то, чтобы помочь любимому человеку подняться к свету.

Он заметил в толпе Елену, отдавшуюся Соломону, но не стал выдавать ее взглядами или жестами. Таких женщин, как она, наверное, было очень много. Как и мужчин, которые платили хорошо припрятанными сокровищами за благополучие любимых. Он знал их. Всех! Как часто он стоял на этой площади. Как часто Соломон выкрикивал другие имена и все его надежды разбивались вдребезги.

Поднявшись на кафедру, Ильмари стащил с нее Соломона. Священнослужитель размахивал руками и брыкался, но справиться с ним не мог. Ильмари подал приблизившимся воинам знак схватить Соломона.

В тот самый миг, когда воины скрутили его, Соломон перестал кричать. Наконец-то он сообразил, что теперь командует носильщик мертвых и вся власть в его руках. Ильмари наслаждался тем, что сумел сломить волю Соломона к сопротивлению.

Он снова обратился к толпе:

— А теперь идемте со мной в храм, и я покажу вам, как вас обманывали.

Люди вели себя на удивление тихо. Так тихо, что Ильмари задался вопросом, насколько же велико число сообщников этого обмана.

На пороге храма он приказал своим воинам принести из архива глиняные кувшины с черепками. Ильмари шел по рядам фермеров и ремесленников, женщин и детей. Все они были отмечены печатью жизни в пещерах: бледные, изможденные, с потухшими глазами. Он вкладывал им в руки черепки. Некоторые плакали, читая знакомые имена. Имена умерших, которым не было даровано счастье.

Он заставил их ощупать пальцами черепки, пока они не осознали, каким образом их обманывали. Как священнослужитель всякий раз исхитрялся вытащить черепок с тем самым именем, которое заранее определил победителем за вознаграждение.

В Соломона полетели камни. Некоторые мужчины сходили за своими мотыгами и инструментами. Недовольство жителей Глубоководья нарастало. Группа крестьян гнала перед собой послушников. Судя по всему, их задержали, когда они попытались бежать через стены храмового сада.