– Что случилось, ответь? – не перестаёт меня обнимать.

– Мне кажется, я видела призрака.

– Успокойся, не может быть здесь никаких призраков, – погладив по голове, он поднял моё лицо и быстро чмокнул в губы. – Я сейчас принесу полотенце.

Ничего не стесняясь, Рэн стаскивает с себя мокрые штаны, но я вовремя закрыла глаза и только после подумала, а зачем? Но было уже поздно, он вышел из ванной комнаты и через несколько секунд завёрнутый в халат распахнул передо мной большое полотенце, в котором мы спокойно поместились бы вместе. Я нырнула в него, а Рэн заботливо обтёр меня, а после обернул как сосиску в тесто, подхватил на руки и понёс в комнату.

Что сказать… на этот раз возбуждение как рукой сняло. Как я могла забыть о присутствии навязанных мне фамильяров? Вспыхиваю как факел, осознавая, что они ещё могли видеть? О Трёхликая, будь проклят кабинет и фолиант, стоящий где-то там.

– Всё нормально, не бойся. Я никому не позволю тебе навредить. Обещаю, – губы снова касаются меня, но эффект уже не тот. К слову, совсем не тот.

В моей голове начинается самая настоящая паранойя. Мне кажется, за нами наблюдает минимум сотня глаз. Друзья Боди, например, ну и вообще те, кто не упокоился вовремя. Зная это секса вообще теперь никогда не захочется!

– Нет, стойте! – делаю шаг назад, выставив руку перед собой. – Нужно остановиться! – а как всё хорошо начиналось. – Мне надо уйти!

– Белла, уже ночь, куда ты собралась? Да и ты вся мокрая. Не веди себя как ребёнок, не буду я к тебе приставать, если боишься, хотя сама этого хочешь.

– Да при чём тут это? – взвыла я. Может сказать ему про невидимую парочку? Ага, и он у виска покрутит.

– Ты останешься у меня, – сказал более требовательно и не как в прошлый раз, после чего свалился замертво с посланным на него проклятьем. – Как это будет выглядеть, если кто-то увидит студентку, выходящую из моего дома ночью ещё и в халате?

Ну а как это будет выглядеть, когда я утром пойду из вашего дома в халате?

– Кстати, где твоя одежда? Не пришла же ты ко мне действительно голая? – судя по голосу, возбуждение и у него прошло, а теперь он намерен задалбливать меня ненужными вопросами. Стоя передо мной взъерошенным, мокрым, обломленным в сексе, но не расстроенным до конца, выглядел он чертовски уверенно и жутко сексуально. Значит, ещё на что-то рассчитывает… Шутки шутками, а целуется он слово Бог или же Дьявол. Где бы были его губы, не увидь я беса… Ох…

Мысли, а ну, стоять на месте! Желательно в моей голове!

– Белла! – щёлкнул он пальцами прямо перед моим носом. – Ты уснула? Так зачем стоя? Кровать позади тебя!

– Я есть хочу.

– Между прочим мы могли бы поесть сегодня в ресторане, но кто-то кричал: «Не хочу, не буду, отстань от меня старый ты извращенец», – пока ректор иронично меня передразнивал, вышагивая по ступеням вниз, мне дико хотелось спустить его на первый этаж побыстрее. И способ я уже знала.

– Даже не думай.

– Вы запрещаете мне думать?

– Я знаю, что ты хотела сделать. – Он резко развернулся в тот самый момент, когда полотенце решило спуститься с моей груди. Скользнув по мне хищным взглядом, он прикрыл глаза и вдохнул, набрав воздуха полную грудь. – Иди в комнату, открой шкаф и найди футболку, желательно подлиннее, или рубашку. Да, лучше рубашку. Она, безусловно, будет длиннее.

– Я вас смутила?

Рэн еле подавил смешок. Похоже, я сморозила чепуху.

– Во-первых, прекрати мне выкать. Во-вторых, вместо котлет, я хочу съесть тебя, – он зацепил пальцем полотенце, в попытке снять его с меня, но я держала руку на груди, настырно всматриваясь в зелёные глаза хищника. – Только представь, ты лежишь на кухонном столе, голая, я поливаю на твою чудесную кожу сироп и слизываю его со всех мест, куда он только попадёт.

Я нервно сглотнула, представив это. Ужас в том, что моя кисельная голова уже согласилась на такой разврат.

– Во-первых, ректор Рэн, у тебя барная стойка, а во-вторых, попа твоя слипнется!

Улыбаясь как тролль, что нашел сундук с золотом, я развернулась и побежала в комнату на поиски одежды, а заодно и фолианта. Ах да, ещё трусов! Как я могла про них забыть!

Применив магию, я очень быстро обсохла. Спасибо, Трехликая, что не покидаешь!

Как и в прошлый раз, ели мы молча, разве что сидим друг к другу настолько близко, что наши ноги прикасаются невзначай. Время, половина двенадцатого , а мы поглощаем котлеты, привкус которых не ощущался, а вот вкус от поцелуев и запах возбуждения ударял по голове ударным молотком и судя по тому, как Сурдо сосредоточенно резал эту самую котлету уже пять минут, его ударяло сильнее. Но, Бодя был где-то рядом, поэтому надо не терять бдительность и трусы! Впрочем, их на мне и так нет, что делает ситуацию крайне опасной. А вот Сурдо… С ним сложнее. Полки с его трусами я не нашла, просто не успела! Ужин был подан быстрее, чем я на это рассчитывала.

– Может вина? – спрашивает напряжённо, я киваю. – У меня есть начатая красного Луар, или же предпочитаешь белое или что покрепче? – окидывает он меня взглядом и делает правильные выводы. – Что я несу, прости. Как ты можешь что-то выбрать и предпочитать, тебе же… Так, напомни сколько тебе лет?

То, как его рука дрогнула, держа эту самую Луар, заметил, наверное, даже Бодя.

– Удивительно, что вы… к-хм, ты только сейчас этим заинтересовался, – так непривычно было обращаться к нему на «Ты», но я гнула своё воспитание, чтобы лишний раз его не раздражать. После того, что он делал со мной на столе и в душе, я имела полное право обращаться к нему на равных. Тем более он даже не мой ректор. Подумаешь, друг короны, ну а я дочь главы внутренней безопасности империи. Ну да, не принцесса, да и он не королевич. После того как его язык побывал у меня во рту, а пальцы…. О Трёхликая, зачем я сейчас это вспоминаю? Короче, я вообще имею полное право подать заявление на брачный контракт после произошедшего! Ага, да, закатай губу, Агнесс, а то Бодя наступит на неё.

В какую-то секунду волнение заполнило комнату. И не моё, а ректора. Видимо энергетическое поле дало трещину? А это плохо, ведь я подхватила его состояние. Бр-р-р.

– Мне есть восемнадцать, прекрати! – подскочила с места, ударив по столу ладонями. Его волнение тут же сменилось на возмущение. – Хватит так переживать! От твоего волнения мои ноги подкашиваются между прочим! Я эмпат, а ты менталист. Держи эмоции при себе! Будучи не уверенным, что я совершеннолетняя, о чем ты думал, когда в душе меня зажимал?

Вот это меня понесло....

– О том же, о чём и ты, – выдохнул спокойно, укрыв ладонью глаза. Ему что, стыдно? Или смешно? Не понимаю. – И, кстати, я же не спрашиваю, о чём думала ты, когда проникла ко мне? – с его голоса сошло напряжение, и он наполнил бокалы красным вином. – Ах да, ты же ещё в книжном сказала, что тебе есть восемнадцать. Как я мог забыть?