— Профессор, — громко и чётко произнёс Аксель, — перестаньте пугать мою сестру, если хотите от нас помощи!

— А я не пугаю, — просто сказал Фибах. — Я потакаю вашему нездоровому любопытству, сам не зная, зачем… На чём я остановился? После обработки телу казнённого существа оставляют часть сознания, чтобы оно понимало, что с ним происходит, и могло испытывать боль. Ну-с, и когда выпотрошенное тело шлёпается на пятый ярус, над ним собираются духи-палачи, или сторожевые духи, — к их числу, кстати, принадлежит наш Пралине, — и начинается подземный пир, не такой приятный, как наш! Если тебя тошнит, дитя моё, то вот ведёрко… — услужливо повернулся он к Кри. — И если вы не жаждете, чтоб я детально описывал исполнение Пятого Вертикального Приказа, отдохнём немного после обеда, а затем примемся за работу. Ибо завтра Многоликий вернётся, и мне придётся отчитываться — а что я без вас скажу?

— Вот поэтому, — всё так же твёрдо сказал Аксель, борясь с желанием немедленно вернуть назад всё, что он съел, — и объясните нам, наконец, главное. Чего хочет Штрой?

— Ну, этого я вам не скажу, — заявил Фибах. — Ради вашего хрупкого здоровья! А вот чего он хочет от меня лично — извольте! Сколько влезет… Предлагаю вам логическую задачу не для гениев, молодые люди. Первое: волшебное поле Земли слабеет. Второе: часть сил забирают у него волшебники Верхнего Мира. Что делать в этом случае духам?

— Договориться с Верхним Миром, — предложила Кри.

— Плохо, деточка! «Шесть»! Зачем делиться с теми, кого можно уничтожить? Лет триста назад разыгралась короткая, но жестокая война, и вы легко догадаетесь, кто ею руководил. Были истреблены почти все волшебники-люди, а также мелкая наземная нечисть — феи, эльфы и прочие… Пока оставили только самых злобных и вредных для людей! Мало кто уцелел, а уж уцелев, хорошо прячется и не рискует колдовать. Между прочим, здесь, в Альпах, было большое гнездо волшебников, которые дрались до последнего…

Аксель и Кри переглянулись.

— Кто они были, профессор? — дрогнувшим голосом спросил Аксель.

— Альпийские белые гномы, — мрачно ответил Фибах. — Лучшие кузнецы, оружейники и ювелиры не только на Земле, но, вероятно, во всём Лотортоне! Их-то как раз не надо было трогать… Штрой, кстати, и не хотел! Он ведь умный, как смерть. Но разве за его кровожадными прихвостнями уследишь! Тем более что ему то и дело надо отлучаться в дальний космос, где тоже кипят войны. Он и завтра — только на денёк…

— Может, кто-нибудь из них уцелел? — дрожа, прошептала Кри.

— Может быть. Но тогда он забился в такие щели… Главное, у духов почти не стало соперников. Однако это не помогло, волшебное поле всё слабело, а подпитывать его из космоса — слишком дорого. Так что вот вам вторая задачка, тоже не для Ньютона или Эйнштейна…

— Зато для Штроя! — вставил Аксель.

— Верно!! — взревел Фибах и зашёлся визгливым, нервным смехом. — Как быть, если это чёртово поле равномерно распределено в подземных и наземных областях, но под землёй его уже не хватает? Если уже всё держится на усилителях-антеннах, вроде тех, что стоят у вас в комнатах?

— Пере… переселяться на поверхность Земли, — тихо сказал Аксель.

— Но там же люди, — ещё тише сказал Фибах. — Лю-ди…

Наступило жуткое молчание. Аксель повёл расширенными от ужаса глазами мимо профессорского плеча, и ему показалось, что сиденье того странного кресла позади Фибаха чуть вздулось. Словно кто-то невидимый встал…

— Так значит, — медленно начал Аксель, — этот ваш Штрой…

— Он не мой! — резко оборвал его профессор. И выпил залпом. — Прошу запомнить, ясно? Именно поэтому я не могу за него ручаться! И, хотя я не сказал того, о чём ты подумал, вы всё же должны мне помочь, друзья мои, чтобы этого не случилось… На нас с вами возложена благородная миссия спасителей человечества! — провозгласил он, переводя бегающие глазки с Акселя на Кри и обратно. — Я вижу, вы мне не верите?

— В-верим… — с трудом пробормотал Аксель, в страхе закрывая глаза. Но вспомнил о Кри и невероятным усилием воли (на которое ещё неделю назад вряд ли был бы способен) попытался привести лицо в порядок.

— Нет, не верите! И правильно, — назидательно сказал Фибах. — Никогда никому не верьте на слово. Мне вот никто не поверил, и не то что на слово, а когда я им показал. Понимаете, ПО-КА-ЗАЛ! — прошипел он, трясясь от злобы. — Есть разные способы усилить действие поля и без уничтожения человека на поверхности Земли. Вот вам ещё задачка: я, к примеру, щёлкаю пальцами и… создаю из воздуха волшебного динозаврика, как выражается малютка Кри. Да такого, который настоящего динозавра прихлопнет одной лапой! Какое из этих двух животных обладает лучшей выживаемостью и, значит, будет нам полезнее в качестве тягловой, боевой… да самой разнообразной силы?

— Волшебный, конечно… — неуверенно сказала Кри. — Он же сильнее…

— Не слышу убеждённости! — усмехнулся профессор. — Да, он сильнее, но он просто нищий в сравнении с настоящим! У него же ничего нет — ни наследственной памяти, ни опыта, ни инстинктов… Зато он способен служить живым компьютером, носить на себе и применять самое современное волшебное оружие. Какой напрашивается выход, если мы хотим создать на Земле мощных слуг при слабеющем магическом поле?

— Создать помесь! Наполовину живых, наполовину волшебных! — с огромным облегчением вздохнул Аксель, отметив про себя, что этот Фибах, при всех его мерзостях, отличный учитель. Куда лучше герра Морка, который так скучно преподаёт биологию ему, Акселю.

— Вот именно этого и хочет от меня Штрой, — спокойно заключил профессор без обычного одобрительного рёва. — Ты молодец, Аксель. И я был бы молодцом, если бы имел больше терпения и не забыл, с какими учёными мерзавцами я имею дело. Но я не утерпел, когда с помощью Штроя создал первых волшебных ящеров — Амалию и Тину. Не послушался мудрого звёздного духа… и стал показывать моих цыпочек налево и направо! В Мадриде они вызвали уличную панику: суеверная толпа приняла их за бесов… Они могли говорить, считать, рисовать, выполнять секретарскую работу! Не такую сложную, как Розамунда или Лиззи, те — следующее поколение биороботов, но всё-таки… Я не учёл одного: что не смогу объяснить, КАК я это сделал! Твердил об авторской тайне, ссылался на былые заслуги… А моим врагам только это и было нужно! Они присылали мне по почте адреса второразрядных цирков, вопили, что я шарлатан, что всё это фокусы, гипноз, чистая механика! Но я сломал бы им всем хребты, если бы не Штрой…

— И что же он вам такое пообещал? — мрачно спросил Аксель.

— Довольно! Я и так наговорил лишнего… — выдохнул Фибах, утирая пот со лба. — Да и выпил многовато… Что поделаешь, отвык от гостей! Я уже год не разговариваю с людьми… Мне пришлось сидеть здесь, в Альпах, и заниматься Морицем. Делать из него Шворка!

— КАКИМ МОРИЦЕМ? — Кри с отвисшей челюстью уставилась на профессора, медленно белея. — А РАЗВЕ ОН НЕ…

— Это был наш домашний пудель, — криво улыбнулся Фибах. — Когда от меня ушла та дура — я имею в виду мою жену, — её Мориц достался мне…