За столом в уютной и хорошо обставленной комнате находилось двое мужчин. Их тела полулежали на столешнице, а головы почти соприкасались, как будто один из них хотел поведать другому какую-то великую тайну. Стол был залит кровью, равно как и их одежда.

— Один из них ваш отец? — спросил капитан. — Там двое, господин Исаак, — негромко сообщил он. — По моему мнению, им нанесли множество ударов длинными кинжалами.

— Мертвы? — спросил Исаак.

— Без сомнения, — ответил капитан. — Никому не выжить с таким количеством ран на теле.

— Это не мой отец, — сказал Жилберт. — Это мой дядя Фернан, брат моей матери. А второй мой дворецкий, Рамон. Они присматривали за имением в мое отсутствие.

— Выходим, — сказал капитан и отвел Жилберта в маленькую гостиную, где тот, смертельно бледный, рухнул на резную деревянную скамью. Следом вошли все остальные.

— Где может быть ваш отец? — спросил он.

— Там, где он и был все последние шесть лет, в могиле, — ответил Жилберт. — Он лежит рядом с моей матерью, и они смотрят с нежностью друг на друга, как любили это делать при жизни. — Он покачал головой. — Это было совершенно бессмысленно. Чего они хотели этим добиться? Дядя не был наследником. У него не было никаких прав на состояние. Я отомщу за него, — сказал он, с пугающим отсутствием всякого выражения на лице. — Даже если это будет стоить мне жизни, я буду мстить за него.

— Вы знаете, кто это сделал?

Он огляделся.

— Думаю, что да, капитан, — сказал он. — Сомневаюсь, что я смог бы доказать его вину перед законом, но думаю, что знаю, кто это.

— Я осмотрю дом, — быстро сказал капитан. — Они все еще могут быть здесь. Придержите собаку и заприте дверь, пока я не вернусь.

— А я пока осмотрю раненого, — сказал Исаак.

По дому раздавался лязг капитанских шпор. Жилберт сидел, держа руку на собачьей шее и слушая, как его спутник обходит комнату за комнатой, обыскивая здание. Ракель нашла кувшины с вином и водой, смешала воду и вино, а затем поднесла напиток к его губам. Он рассеяно повел головой, продолжая прислушиваться. Казалось, прошла вечность. Но вот шаги начали снова приближаться, и из-за двери послышался голос капитана:

— Дон Жилберт, откройте дверь. Это я, капитан.

— Откуда мы знаем, что это вы? — сказал Жилберт, у которого внезапно возникло ужасное подозрение.

— Вы плелись рядом со мной на муле его преосвященства от самой Вилафранки. Я привязал кусок черной тряпки на дуб около ручья. Достаточно? Спросите лекаря. Он знает мой голос.

— Если это не наш капитан, — сказал Исаак, — то я — больше не лекарь.

Жилберт сдвинул тяжелые засовы на двери и открыл дверь. Капитан вошел в комнату, таща за собой двух дрожащих и плачущих женщин с красными и потрескавшимися руками и такими же носами.

— Хороший солдат — осторожный солдат, — сказал он. — Такой проживет дольше, так что время на его обучение тратится не напрасно.

— Я не слишком хорошо вооружен сейчас, чтобы должным образом дать отпор врагу, — сказал Жилберт. Он посмотрел на женщин, которые в лучшие времена выглядели бы вполне привлекательно, и кивнул им. — Я рад, что в доме остался кто-то живой.

— Дон Жилберт! — закричала более высокая из двух, побледнев. — Вы живы! Хвала небесам.

— Что случилось?

— Здесь побывала целая толпа… — сказала она.

— Орда… — прервала ее та, что пониже.

— Действительно, налетела целая орда всадников, а когда Хосеп открыл им ворота, они убили его и сбросили его тело в канаву на лугу. Новая горничная увидела это из окна, а потом подошли мы и тоже все увидели. А затем она бросилась бежать через задний ход, крича повару и другим женщинам, чтобы те спасались.

— И они убежали? — спросил капитан.

— Думаю, да. А мы спрятались в шкафу, — сказала невысокая. — Они нас не нашли. Мы слышали, как кричали люди.

— Мы так и сидели там.

— Тогда кто-то закричал, что хозяин убит. После этого все стихло. Мы долгое время сидели в шкафу, но потом вылезли…

— Я задыхалась, — сказала высокая.

— И лишь потом мы услышали, как этот господин ходит в передней.

— Они пытались снова забраться в шкаф, когда я поймал их. Они сказали, что вы должны их знать.

— Я их знаю. Вы узнали мужчин, которые сделали это?

— Нет, — сказала низенькая.

— Нет, — с сомнением сказала вторая. — Я видела их только со спины из окна.

— А где остальные?

— На дальних полях. По должен скоро вернуться: хозяин хотел видеть его сегодня утром.

Сказав это, она снова разрыдалась, уткнувшись в свой передник, раскачиваясь взад-вперед.

— Мы можем дождаться его? — спросил Жилберт, поворачиваясь к своему спутнику. — Я хотел бы дать ему кое-какие инструкции. Но потом мне нужно будет поехать в Таррагону.

— Конечно, дон Жилберт, — ответил капитан.

Жилберт повернулся к женщинам.

— Пока только вы и По будете знать, что я жив. Иначе меня будут преследовать и зарежут, как дядю, а вас отошлют прочь, и вам придется зарабатывать себе на жизнь неизвестно где, а то и вовсе голодать. Вы понимаете? Ни слова. По проследит за тем, чтобы мой дядя, Рамон и Хосеп были похоронены; а вы даже имени моего не произносите. Если вы сумеете удержать язык за зубами, то по возвращении я вас хорошо вознагражу. Я дам вам больше, чем вам могут дать за предательство убийцы.

— Да, дон Жилберт, — ответили обе женщины.

— Отлично. — Он вытащил свой кошелек и передал его Ракели. — Пожалуйста, госпожа Ракель, возьмите две монеты и дайте по монете каждой женщине. Многое трудно сделать одной рукой.

— Конечно, дон Жилберт, — сказала Ракель.

— Вы получите больше, намного больше, когда я вернусь, — продолжил молодой человек, — если вы будете мне верны.

— Мы будем вам верны, дон Жилберт, — сказала невысокая женщина, и ее голос задрожал.

— Теперь, когда вернется По, приведите его ко мне, и ничего никому не говорите. А сейчас принесите мне одежду.

Вскоре после этого четверо всадников вернулись по извилистой тропе на основную дорогу. Жилберт ехал в более подобающем ему наряде, приличествующем дворянину, и сидел верхом на лошади. Капитан вел в поводу мула епископа.

Большинство путников заметили быстрый ручей, узкую дорогу и клочок черной ткани, развевающийся на ветке, и остановились.

— Мы могли бы подождать здесь, а заодно напоить животных, — сказал один из стражников. — Они должны быть где-то рядом.

— Согласен, — небрежно бросил старшина стражников. — Пожалуй, я поеду по этой дороге навстречу капитану.