– Все верно сказал! И теперь самое время как раз таки перекусить. – Коля поставил на пол поднос с большой желтой кружкой дымящегося чая и несколькими кусочками белого хлеба с намазанным на них джемом, сам уселся рядом. – А что это ты тут у нас изобразил, маэстро?

На альбомном листе можно было узнать плоское, аляповатое изображение дома и лужайки перед ним. Дом коричневый, лужайка зеленая. Рядом с домиком стояло что-то огромное, в два раза выше самого строения, когтистое, с большими, похожими на блюдца белыми глазами без зрачков.

– Ну-ка, дружок, скажи дяде Коле, что это за бяка?

– Это Бабай, – мальчик робко взглянул на большие часы. – Он приходит в полночь.

Коля облегченно вздохнул.

– Парень, тебе скоро семь лет, а ты еще… – Он усмехнулся, задумавшись на секунду. – В двенадцать, говоришь?

Денис кивнул с мрачным видом.

– Ну подождем сегодня, посмотрим, кто к тебе придет, хе-хе… Ты кушай давай, чай пей.

– А ты?

– Я потом, пока еще аппетит нагуляю.

Порывшись на книжной полке, Коля достал потрепанный томик Чейза и, улегшись на диване, попытался погрузиться в чтение, пока мальчишка ел. Но в голову лезли разные мысли. Подумать только! Шесть лет, уж скоро в первый класс пойдет, а все еще в Бабая верит! Редкий случай… Даже странный, наверное, удивительный. А ведь кто, в сущности, этот Бабай? Так, пугало для маленьких детей, выдуманное взрослыми. Его и самого в детстве таким бабка пугала, чтобы спать уложить. Говорила: «Если глазки не закроешь, придет к тебе старый Дед Бабай. Слышишь? Тук, тук, тук (рукой бабка, надо думать, стучала по спинке кровати для пущей убедительности, хотя маленький Коля сам этого и не видел) – это он идет, Дед Бабай!» В каждой стране есть такой злой дух, бессмертное чудовище из снов, которое приходит к непослушным, не желающим засыпать, к вредничающим. Где-то Бука, где-то Бугимен, у нас – Бабай. И что же делает этот монстр, когда приходит к своим жертвам? Уж вряд ли что-то, способное сравниться с тем, что творят настоящие чудовища из плоти и крови. А мамаша-то была права – у паренька и правда воображение о-го-го! Весело же к полуночи тут будет…

От нетерпения у Коли начало покалывать внизу живота.

– Эй, капитан, наелся? Пойдем, покажешь свою комнату. – Коля отбросил книгу.

– Надо убрать…

– Да я сам уберу. Потом, – он улыбнулся своим мыслям.

Когда они поднимались наверх, часы, будто отсчитывая их шаги, начали бить одиннадцать. Студент шел чуть сзади, кулаки его сжимались и разжимались.

– Эй, капитан. Боишься своего Бабая?

– О нем нельзя говорить. Получается, будто зовешь. И на него нельзя смотреть, а то он тебя увидит…

– Разумеется… А где он живет? На чердаке? В подвале? У него там тоже своя комната в доме, вроде этой?

Мальчик открыл дверь, включил свет. Внутри все было весьма мило: детские игрушки, трансформеры из пластмассы и мягкие пупсы, разбросаны по полу, маленькая кровать с цветастым одеялом, на стенах плакаты с Халком, Железным Человеком и другими Мстителями, в углу – двустворчатый шкаф. В окне напротив входной двери отражались лица Дениса и возвышающегося у него за спиной Коли.

– Нет, – замер, словно что-то в последнюю секунду почуяв, боясь оглянуться, ребенок. Голос его дрожал: – Он не живет в доме. Он… приходит.

– Вот тут ты прав.

Коля сильно пнул мальца ногой в спину, на кровать, и тут же навалился сверху сам, придушил, оглушил ударами по голове. Несколькими мощными рывками разорвал пододеяльник, одну из получившихся полосок деловито скомкал и запихал, буквально забил через рассеченные, сочащиеся кровью губы в рот своей жертве, другими тряпками связал ей руки и ноги. Остатками ткани привязал тело к кровати, для верности. Запыхавшийся и довольный, встал, осмотрел результаты проделанной работы. Класс! То что надо: мальчик постепенно приходил в себя, что-то мычал жалобно, из-под дрожащих век катили крупные слезы. Наверно, ревел, как и все эти сопляки до него. Разве могли они понять, как им повезло, что он их коснулся!

Коля спустился вниз, в зал. Не спеша разделся, аккуратно сложил джинсы, футболку, нижнее белье и носки на диване, туда же определил телефон, подергивающийся от виброзвонка. На экране высвечивался знакомый номер. Э нет, Петр Сергеич, мы уже спи-им, не извольте нас беспокоить… Летите, мой дорогой, летите, а мы тут тоже – полетаем. Только без вас…

Так легко. Найти их по Интернету, узнать адрес, достать студенческий, вклеить фотографию… В Самаре было сложнее, а в той деревне под Краснодаром вообще пришлось в итоге вырезать всю семью.

Николай поиграл мышцами, любуясь своим совершенством в высоких стеклах. Вернулся на кухню, по дороге подфутболив желтую детскую кружку с недопитым чаем. Ударившись о стену, та треснула, круглая ручка отлетела в сторону. На ковер потекла коричневатая жидкость вперемешку с кусочками заварки.

Он постоял перед кухонным столом, раскладывая ножи: самый большой тесак оставил напоследок, как и крупные ножницы для резки мяса. В голове его неспешно кружились мысли о маленьком сувенире или, может быть, двух, на память. Наконец, он выбрал нож – не слишком длинный, но острый и достаточно широкий. Глядя в отражение своих глаз на полированной поверхности, вспоминал, как бывало раньше. Как заманил одного в старый вонючий лифт, где поиграл с ним с помощью валявшегося там же куска арматуры. У того была хорошая попка, мягкая и белая. О, как незабываемо красиво смотрелись на этой нежной коже влажные красные разводы… И пусть гаденыш в итоге обгадился, запаха крови и внутренностей это не портило. А одному селянину он разорвал анус серпом, а потом «нарисовал» улыбку от уха до уха. Но ножи – ножи всегда были самым лучшим инструментом.

Кого-то из них искали, да так до сих пор и не нашли. Там, в Самаре, как и здесь, успели поднять шумиху о серии. Но он не любил надолго задерживаться в одном городе, не потому, что боялся быть пойманным, – его просто тянуло в путь, в дорогу, к новым местам, новым мамашам и их детишкам. Даже жаль, что мадам Левина сейчас уже далеко, с ними можно было бы позабавиться на славу и вдвоем. Вырезать Дениске глаза и вставить ей в грудь на место сосков. Заставить его сожрать язык собственной мамки, – как в свое время он поступил с собственными дедом и бабкой. О, Наталья, поверьте, у меня с фантазией все в порядке! Вам такое и не снилось! Никому не снилось. Ну ничего. Когда-нибудь мир узнает… И преклонится.

Внизу у него уже все напряглось, выросло и горело. Он коснулся себя там, сначала рукой, а потом плоской стороной холодного лезвия. Здорово… Хорошо, как никогда. Предвкушение.

Коля порылся в кухонном шкафчике, достал упаковку дешевых свечей. Пейзане, такие пейзане, вроде бы вполне состоятельные люди, а на мелочах экономят… Прихватив свечи, нож и зажигалку, вернулся наверх. Его подопечный совсем уже пришел в себя: распятый на собственной кровати, один из носочков с зайками сполз, обнажив маленькую детскую ступню, глаза широко раскрыты и в них – о Боже, хорошо-то как! – невыразимое удивление и ужас.