Я сочла разумным умолчать о том, что на самом деле мешает моему спокойному сну и позитивному настрою, и поторопилась согласиться:

– Ладно. Дочитаю и возьму другую. Послушай, ты мне так и не сказал, что случилось в больнице. Если что-то серьезное, может…

– Я разберусь, Селена, не беспокойся, – оборвал меня Стив и тут же постарался смягчить тон: – Не бери в голову. Не хватало, чтобы ты расстраивалась еще и по этому поводу. Это моя работа.

Он с подчеркнутым нетерпением оглянулся на дверь. А ведь еще минуту назад никуда не торопился, отчитывая меня за неудачный выбор книги!

– Хорошо. Иди. Я пока встану и оденусь.

– Не самая удачная мысль, – бросил Логан уже в дверях.

Чуть позже, зашнуровывая ботинки, я вынуждена была признать его очевидную правоту: стоило мне наклониться, как кровь прилила к голове, и в ушах зашумело. Движения, хоть и не были скованы, отзывались ноющей болью. Но не раздеваться же обратно, когда я совершила такой подвиг!

Одевшись, я выпила стакан воды в надежде подавить вернувшуюся тошноту, затем села в кресло и раскрыла книгу.

От чтения меня отвлек негромкий бой часов, и, взглянув на старинный циферблат с крупными затейливыми цифрами, я удивилась: прошло около получаса, а Стив все не возвращался. Неужели так долго длится его телефонный разговор?

Поколебавшись с минуту, я все-таки решила спуститься вниз. Правда, мне пришлось крепко держаться за перила и сосредоточиться на вишневом пятне ковра в самом низу, у лестницы, чтобы не потерять равновесие.

Почему мне вдруг стало так плохо? Ведь еще утром я чувствовала себя довольно сносно, а сейчас у меня все плыло перед глазами, стоило мне подняться с постели. Неужели Стив не ошибся в своих опасениях и у меня все-таки сотрясение мозга после падения? Только этого не хватало!

В холле было пусто. И в гостиной, и в столовой не обнаружилось ни души. Стоя посреди коридора и размышляя, куда пойти, чтобы встретить хоть кого-нибудь в этом огромном доме, я подумала о библиотеке. Вдруг со стороны кабинета послышались голоса, и я поспешила туда, однако то, что мне пришлось услышать и увидеть в приоткрытую дверь, заставило меня остановиться, не заходя внутрь.

Ричард Логан бушевал, нависнув тяжелой громадой над столом, за которым сгорбился Стив. Похоже, я застала не самый приятный момент их разговора, потому что Ричард (я не верила своим ушам и глазам!) почти кричал:

– Ты, Стивен! Именно ты должен был это знать! Ты должен был дважды, трижды все взвесить, прежде чем приглашать ее сюда. Господи, о чем ты вообще думал?

– Я всего лишь хотел забрать ее из города. Пойми, сейчас ей там очень тяжело одной.

– Я-то как раз понимаю. Но отдаешь ли ты себе отчет в том, что она не должна здесь находиться? Ей не место в этом доме!

Мои ноги буквально приросли к месту. Затаив дыхание, я боялась пошевелиться. От внезапно накатившей слабости мне пришлось опереться о дверной косяк.

Неужели Ричард говорит обо мне? Глупый вопрос, о ком же еще? Тогда почему он говорит обо мне так? Что я ему сделала? Еще вчера он был таким внимательным и заботливым, а сегодня, сейчас его словно подменили.

Что произошло?

Я терялась в догадках, едва сдерживаясь, чтобы не заплакать, но слезы обиды уже вскипали на глазах.

Между тем Стив попытался перейти в наступление:

– Ты же сам пригласил нас сюда! И Селену тоже. Разве не так?

Ричард рывком перегнулся через стол.

– Я лишь не мешал тебе осуществить задуманное. Будь я проклят! Мне следовало запретить тебе приезжать сюда с девушкой. Если бы я не поддался на твои уговоры, ноги бы ее не было на этом острове!

Стив не уступал:

– Ну что ты так взъелся? Успокойся, пожалуйста, ведь ничего особенного не случилось.

Старший Логан выпрямился. Его и без того бледное лицо приобрело мертвенный оттенок. Глаза потемнели от сдерживаемой ярости, которая рвалась наружу. Он отошел от стола и приблизился к окну. Минуту он молчал, затем резко обернулся и почти простонал:

– Неужели ты до сих пор ничего не понял, Стивен? Неужели ты настолько слеп, чтобы не замечать очевидное? Или ты настолько упрям, чтобы не признавать то, что видишь? Ты действительно полагаешь, что ничего особенного не произошло? Ни-че-го? А то, что вчера, да и сегодня Селена чуть не погибла, для тебя не имеет значения?

Услышав это, Стив ощетинился:

– Не говори ерунды! Без сомнения, вчерашний несчастный случай ужасен, но он произошел по естественным причинам. Ты же знаешь, что доски лестницы насквозь прогнили. Ты сам отказался укрепить лестницу во время ремонта, так? Тогда я не понимаю, почему ты упорно ищешь какие-то мистические причины, когда единственная возможная и, к слову, вполне реальная и так ясна. Я виноват, что оставил Селену одну, черт бы побрал эту больницу, не могут без меня обойтись пару дней. Да! Я виноват! – его звенящий голос сорвался на крик. – Но что ты в очередной раз пытаешься мне доказать? Во что я должен, в конце концов, поверить? В то, что сегодня дуб рухнул вовсе не потому, что его корни прогнили, а почва обрыва просто не выдержала его тяжести?

Я невольно зажмурилась, слушая, как нарастает громкость его голоса, но потребность понять происходящее заставила меня открыть глаза и продолжить постыдное наблюдение за жуткой сценой в кабинете.

Стив в подчеркнутом недоумении развел руками и вопросительно смотрел на брата.

– Ты знаешь, что я имею в виду, – мрачно ответил Ричард.

– Нет, не знаю, – упрямо возразил мой друг. – Никогда не знал, никогда ничего не видел и ни о чем таком не думал, хотя, позволь тебе напомнить, тоже родился и вырос здесь, на острове. Я считаю, что все эти нелепые предрассудки не более чем сказки на ночь, придуманные невежественными рыбаками на побережье для не в меру шаловливых ребятишек. Я сам могу тебе рассказать с дюжину подобных историй, которые шепотом передают друг другу дежурные сиделки у нас в больнице. Морг, летаргия, сомнамбулизм и тому подобная чушь. Чушь, Ричард! Как и это твое… твое…

Он сделал выразительный жест рукой, который должен был продемонстрировать невыразимое словами отношение младшего Логана к чему-то, чего я еще не поняла. Ричард никак не отреагировал на это проявление эмоционального характера брата, с которым, видимо, уже смирился.

В кабинете повисло долгое молчание. Стив нервно барабанил пальцами по полированной поверхности стола, глядя себе под ноги. Видно было, что разговор его тяготит, он устал и хотел бы прекратить бессмысленную для него перепалку. Бессмысленную, но отнюдь не новую. Судя по всему, они поднимали эту тему, предмет которой ускользал от меня, уже не впервые, и до сих пор не могли прийти к согласию.

Наконец Стив не выдержал и, потирая виски, обреченно спросил:

– Ричард, сколько можно, а? Мы, взрослые образованные люди, говорим о какой-то надуманной средневековой дикости…