— Можешь не беспокоиться. Бежать я не собираюсь, — бросил сэр Пейтон, не поворачивая головы. — Да я и не смог бы даже при желании. Ведь мои сапоги остались у Дугласа.

— А также твоя лошадь, — напомнил ему Роб.

— Да. И моя лошадь. — Англичанин остановился и, повернувшись, поднял на Роба глаза. — Как поживает леди Джудит? Она здорова?

— Когда я уезжал, все было хорошо.

Наступило молчание. Неожиданно перед глазами Роба пролетела черно-белая сорока, потом вторая. «Одна — на горе, две — к радости», — вспомнил Роб присловье, которое не раз слышал в детстве.

С минуту потоптавшись на месте, сэр Пейтон снова двинулся вверх по склону; за ним на некотором удалении следовал словно тень Роб. Неподалеку от вершины англичанин остановился во второй раз и с любопытством посмотрел на Роба. Роб тоже с интересом посмотрел на пленника. При ближайшем рассмотрении англичанин выглядел несколько старше, чем это показалось Робу вначале. Особенно это бросалось в глаза при ярком свете солнца. Прищурившись, сэр Пейтон сказал:

— В том, что Джудит осталась с кланом Каддел, виноват не один только граф. Король запретил возвращать шотландцам земли, попавшие в руки его английских поданных благодаря смешанным бракам. И если бы леди Джудит вернулась в Англию, ее шотландские владения конфисковали бы.

— А сама леди, ее жизнь и судьба, выходит, не стоят и гроша? — не без иронии осведомился Роб, выгнув дугой бровь. — Ну ничего. Там, где она сейчас находится, ее ценят во сто крат больше, чем на ее так называемой родине.

Сэр Пейтон сделал шаг по направлению к Робу. Тот немедленно положил ладонь на рукоять меча. Он не угрожал, просто хотел напомнить пленнику, кто хозяин положения. Убивать безоружного человека без крайней надобности он бы не стал.

Сэр Пейтон стиснул зубы, на скулах у него заиграли желваки.

— В Англии ее ценят, Гленлион. Не сомневайся. Настанет день, и ты в этом убедишься.

— Мне совершенно не интересно слушать твои речи. Лучше рассказал бы об этом леди.

— Тебе еще придется ко мне прислушаться. — Глаза сэра Пейтона полыхнули зеленым огнем. — И с большим вниманием.

Роб пропустил его слова мимо ушей и указал на крохотные фигурки всадников в долине.

— Там английский разъезд. Спустишься с холма — и ты в безопасности. А вот я тебе безопасности не гарантирую, если мы еще когда-нибудь встретимся.

Когда англичанин стал спускаться с поросшего травой холма, Роб проводил его взглядом, нетерпеливо дернул поводья и, развернув лошадь, поскакал в сторону шотландского стана.

Густой черный дым ел глаза; к небу вздымались огромные языки пламени и мириады алых, похожих на злых светляков искр. Огонь был такой сильный, что казалось, будто полыхает вся равнина, более того — вся Англия. Можно было подумать, что весь горизонт от края до края занавесило зловещей красно-черной шторой.

Из пылающего домика выбежала плачущая женщина и схватила его за ногу.

— Прошу тебя, добрый сэр, — запричитала она в голос. — Не забирай мою скотинку. Моим детям нечего будет есть.

Он хотел ее отшвырнуть, но передумал и устало произнес:

— Мне и в голову не приходило морить твоих детей голодом, женщина. Я хочу, чтобы поголодал кое-кто другой…

Женщина то ли не поняла, то ли не расслышала.

— У меня осталась всего одна молочная корова и теленок… Прошу тебя, добрый сэр… — По ее лицу текли слезы; платок сбился на затылок, открыв темно-каштановые, тронутые сединой волосы.

Роб извлек из притороченной к седлу дорожной сумки кошелек, который отобрал у английского рыцаря, и швырнул крестьянке.

— Вот, получи за свою корову. На эти деньги купишь себе две…

Женщина торопливо развязала кошелек, высыпала монеты на ладонь — и ахнула.

— Матерь Божья! Да на эти деньги я не только корову — я себе новый дом куплю.

— Покупай что хочешь.

Пришпорив коня, он понесся прочь от пылавшей деревушки — одной из многих, которые шотландцы разорили за последние несколько недель. В соответствии с полученными от пленных сведениями англичане уже с неделю как вышли из Йорка и двинулись в сторону Дарема. Когда фламандская конница доберется до этих земель, подумал Роб, фламандским наемникам придется очень постараться, чтобы отыскать здесь ячмень для своих лошадей или хотя бы немного мяса для себя.

— Мы устроим им отличные скачки, — пообещал Дуглас. И его воины, помня слова своего начальника, сутками не вылезали из седел.

Целых два дня англичане гнали лошадей по болотистой пустынной местности, но догнать шотландцев так и не смогли. Обремененная огромными обозами английская конница ни разу не вошла даже в визуальный контакт с неприятелем. Шотландцы всегда опережали врага минимум на полдня. Но вот совершенно неожиданно от разведчиков лорда Рэндольфа поступило сообщение, что англичане, бросив свои обозы, налегке направились к мосту Хейдон на реке Тайн, чтобы отрезать шотландцев от переправы. К всеобщему удивлению, Дуглас, услышав об этом, обрадовался.

— Ну и пусть ждут нас у переправы. А мы пока будем есть их говядину и пить их эль. Вряд ли они найдут в этих краях хоть что-нибудь, чем можно набить брюхо.

Лорд Рэндольф, который все никак не мог оправиться от удивления, покачал головой:

— Что-то здесь не так. С какой стати им дожидаться нас у границы, если мы отступать пока что не собираемся?

Роб негромко рассмеялся.

— А с такой, что сэр Джеймс намеренно распустил слух о том, что мы со всеми нашими обозами и захваченным скотом будем отходить к Тайну. Не сомневаюсь, что сэр Пейтон рассказал об этом своим соотечественникам и они решили устроить нам у Тайна засаду.

— Я тоже в этом уверен, — кивнул сэр Джеймс. — Так что пусть ждут. А мы расположимся на отдых в маноре, что неподалеку. Там есть где устроить людей и укрыть скот. Небо опять хмурится, того и гляди польет дождь.

Дождь лил, не переставая, на протяжении восьми дней. И все это время англичане стояли у переправы моста Хейдон, тщетно дожидаясь шотландцев. Из-за непрекращающихся дождей реки вышли из берегов, и английский лагерь просто купался в грязи. Продовольствие у англичан было на исходе, а добыть его в разоренных приграничных землях не представлялось возможным. Англичанам даже нечем было согреться, поскольку леса вокруг напитались влагой, а мокрое дерево, как известно, плохо горит. Из-за постоянной влажности оружие ржавело, а кожа на сбруе и седлах начала гнить. Наемники роптали и в любой момент могли взбунтоваться. Англичане совсем уже было собрались отойти на зимние квартиры, когда от имени короля был зачитан указ, в котором говорилось, что всякий, кто укажет местопребывание шотландцев, получит рыцарское звание и поместье с крепостными крестьянами. Шестнадцать человек выказали желание отправиться на поиски врага и разъехались в разные стороны от места стоянки. Один из них, Томас Роукби, попал в руки Гленлиона и был доставлен в шатер Черного Дугласа. После того как Роукби поведал Дугласу об отчаянном положении, в котором оказалась английская армия, его угостили обильным ужином и отослали назад, с тем чтобы он передал своему командованию, что шотландцы уже больше недели дожидаются возможности сразиться с англичанами. Вернувшись в английский лагерь и получив обещанную награду, свежеиспеченный рыцарь повел британское войско к реке Уэр, где на противоположном берегу выстроились готовые к бою шотландцы. Бурные воды реки Уэр сильно затрудняли переправу. Тогда англичане послали к Дугласу герольдов, прося указать безопасный брод, с тем чтобы столь ожидаемая обеими сторонами битва могла наконец состояться. Дерзкий ответ шотландцев не заставил себя ждать. «Мы пришли в ваше королевство и разоряем ваши деревни и города. Если вам это не по нраву, придите и прогоните нас, поскольку сами мы не уйдем». Англичане, зная, что за спиной у шотландцев болота, решили взять их измором и перекрыли им все пути отхода к границе. Эта своеобразная осада перемежалась стычками, во время которых обе стороны вступали малыми силами в бой и захватывали пленников. Одна из стычек едва не завершилась пленением шестнадцатилетнего короля Эдуарда. Дуглас взял с собой двести человек, чтобы, переправившись через реку Уэр вдали от стоявших друг против друга лагерей, обрушиться на англичан с тыла. Часовой уже хотел поднять тревогу, но Дуглас, прикинувшись английским вельможей, обругал его за излишнее рвение, и введенный в заблуждение солдат позволил шотландцам беспрепятственно проникнуть в лагерь. Двести конных горцев ураганом промчались через неприятельские позиции, рубя выбегавших им навстречу людей и подсекая поддерживавшие палатки и шатры шесты. Они пробивались к огромному, крытому шелком павильону, где находился юный английский король. Только отчаянное сопротивление валлийской гвардии позволило королю избежать гибели или плена. Пока шотландцы гонялись за Эдуардом, отпор со стороны англичан становился все более организованным, и Дуглас был вынужден протрубить сигнал к отходу. Услышав протяжный звук трубы, Роб, пришпорив коня, поспешил к реке, чтобы присоединиться к своим. Ночь выдалась темная; крутые берега Уэра и стоявший в отдалении лес в свете изредка пробивавшейся из-за облаков луны поражали своей мрачной загадочностью и казались заколдованными. Прежде чем добраться до своих, Роб несколько раз сбивался с дороги и с большим трудом находил ее снова. Наконец он увидел ехавшего вдоль берега Дугласа и подскакал к нему.