сделан из очень крепких материалов, выдержать все он не мог, поэтому после еще очередного взрыва мины, палуба под нами с Белоусом обрушилась, и мы провалились вниз, где даже в полете продолжали обмениваться ударами.

В то же время, что Белоус покрывался кровью и ранами, я становился сильнее от каждого удара, что сотрясал мое тело. Единственной проблемой был бисенто, который я не был в состоянии заблокировать без последствий, но используя главный принцип рукопашного боя, которому меня научил Гарп, я во всю использовал свои ноги, чтобы уходить от любого опасного удара и лишь летом касаться белых ореолов Белоуса.

Под дрожание корабля сражались и остальные члены экипажа. Имея легендарную способность к сдерживанию, Иссё захватил в черную дыру одного из самых опасных людей тут на корабле, Марко Феникса и занялся другими. В отличии от прошлого раза, сейчас на корабле Белоуса по какой-то причине было не так много командиров дивизий, лишь трое, если не считать Марко. И уже они были очень опасными противниками для моей команды.

Буквально перемещаясь по всему кораблю с молниеносной скоростью, они держали натиск командиров дивизий, и даже благодаря Иссё и Хиксу одерживали некую победу. Однако весь корабль уже не мог держаться на плаву. Из-за Хотто, который превращал некоторые его части в магму, корабль просто начал заваливаться на бок, и в то же время всем нам пришлось перенести бой в воздух.

Я абсолютно не удивился, когда увидел, что у Белоуса есть техника похожая на Геппо, все же легендарный пират обязан владеть чем-то похожим, однако после перехода в воздух уже я начал чувствовать сильное давление. Нормально держаться без хорошей опоры, когда на тебя давит мощный кулак попросту невозможно, поэтому сейчас нам с Белоусом приходилось двигаться с бешенной скоростью, и он этим пользовался. Только отталкивая меня ударом, он собирался использовать свой фрукт, на что мне приходилось изворачиваться и всеми силами нестись на Белоуса, пытаясь быстрее заблокировать атаку.

Кача*

Но я не всегда успевал. Не успел я и сейчас коснуться белого ореола, как все пространство растрескалось, а я, как находящийся прямо перед атакой, почувствовал на себе всю силу его фрукта, способного уничтожить остров. Все мои органы мгновенно начало рвать, а кости сжиматься прямо внутри тела, а после снова срастаться из-за регенерации. Такой боли, которую я ощутил за секунду я не ощущал даже во время боя с Вегапанком.

В мгновение ока я заметил, как прямо на мой череп несется еще и кулак, покрытый белым ореолом, но зная, что я сейчас не смогу его заблокировать, я активировал мину, которую поместил в свою рубашку, чтобы взрыв немного отбросил Белоуса.

Мое тело сразу же слегка отбросило ударной волной, и мне пришлось быстро все отрегенерировать. Шикарно. Нагрузка на тело заставляет Тайну Зверя развивать мое тело быстрее, чем если бы я это делал сам, а разрушение всего тела создает еще более сильный эффект. Я чувствую, как только от одного Землетрясения, что полностью пришелся на мое тело, я наполнился силой.

— Это так больно. — Я хрустнул шеей, сразу же надвигаясь на Белоуса, который приготовил еще один удар. Не успел он двинуть кулаком, как его голова снова взорвалась, лишь на мгновение ошеломляя его, но давая мне время коснуться кулака Белоуса. В это же время я оценил расстояние, на которое мы ушли от корабля, и поняв, что сейчас самое время для бусины тьмы. — Взорвись твою мать. — Маленькая бусинка вылетела из моей руки, только подлетая к груди Белоуса, как сразу же все пространство заполнила тьма.

Глава 234

Чем больше проходило времени, тем сильнее я удивлялся выносливости и жизненной силе Белоуса. Каждый мой удар был способен расколоть гору или уничтожить остров, но на этом монстре оставались лишь поверхностные раны. Бывало, что он иногда харкал кровью, но это длилось не долго, а он после этого только начинал наседать с новой силой. Возможность так игнорировать боль, которая и слона свалит с ног заставила меня чувствовать, что я действительно дерусь не с человеком.

Предсказание будущего было единственной причиной, по которой я не получал столько же ран, сколько и Белоус. Только при помощи этого я знаю, когда белый ореол является простой приманкой, а когда настоящей атакой. И главное он не использует даже всю силу. При помощи своего фрукта он может создать такие атаки, которые перевернут пространство верх дном, единственная причина по которой он их не использует — это его понимание того, что это бессмысленно.

Этот старик в море с юности и успел набраться такого боевого опыта, который мне не снился. И я думаю он так же не редко сражался с такими предсказателями, как я, ибо у меня были моменты, когда я никак не мог увернуться и мне пришлось принимать удары на себя. Из информации, которую я добыл до нападения на Белоуса, я даже знаю, что он нередко сражался с Кайдо и никогда не проигрывал ему.

Тьфу*

Я сплюнул сгусток крови, раздражаясь от действительно подлой атаки, которую я видел, но совершенно не мог увернуться из комбо, которое он проделал, чтобы ошеломить меня, а после ударить меня с двух сторон землетрясением. И самое отвратительно то, что он понимает, когда нужно остановить удар, чтобы я не мог нормально заблокировать его. Он кажется мне опаснее даже Гарпа и Конга. Ведь от их ударов я могу уклониться, а удары Белоуса необходимо блокировать.

— На тебе живого места нет. — Прошептал я, когда он приготовил свой бисэнто к удару. — Ты уже четыре часа трепыхаешься.

— Я сражался и по несколько недель подряд, малыш. — Высокомерным и громким голосом сказал он, после начал вертеть свою палку одной рукой, но я уже знал, что в один момент он просто врежется в пространство и создаст чертову ударную волну. Единственное, что меня останавливает это опыт, который я получил от прошлого такого удара. Только я заблокирую его удар, как он мгновенно отпустит палку и нанесет удары в два разных места, абсолютно не давая мне шанса уклониться. Переместив свой взгляд на его пальцы, которые вертели бисенто, я подловил единственный момент, когда она находилась в самом неустойчивом положении и сразу подорвал его руку.

— Я официально подтверждаю тебя своим сильнейшим соперником. — Сказал я, когда палка не выпала из его рук, а он все продолжал ее крутить, не взирая на боль, которая должна его