– Да уж, получасовой беседой ты от них на этот раз не отделаешься, – посочувствовал Джуффин. – Ничего, переживешь. Это случится не сегодня и даже не завтра, так что забудь.

Он повертел в руках газету, аккуратно положил ее на пол и немного потоптал ногами. Вручил мне поруганное издание, величественно оправил складки серебристого лоохи и направился к выходу.

– Судя по мечтательному выражению вашего лица, вы собрались на улицу Старых Монеток, – заметил я.

– Какая нечеловеческая проницательность! – фыркнул шеф. – «Судя по выражению лица», видите ли. Да я каждый вечер туда хожу, и ты это отлично знаешь. Хорошей ночи, Макс.

– Хорошей, так хорошей, – миролюбиво согласился я, уселся в освободившееся кресло, развернул истоптанную газету. Вообще-то, Джуффин мог бы не усердствовать. Вполне достаточно было наступить на нее символически.

Ночь в очередной раз прошла подозрительно спокойно. По моим расчетам, в ближайшее время должна была случиться какая-нибудь грандиозная пакость, что-то вроде генеральной репетиции Конца Света.

Мы мирно бездельничали с самой середины весны. На моей памяти Тайному Сыску еще никогда не удавалось так долго отдыхать от неприятностей. Все мои коллеги уже успели выхлопотать себе по дюжине дней отпуска, куда-то завеяться, вернуться и начать подумывать о повторении этого удовольствия – все, кроме меня и Джуффина. Шеф продолжал знакомиться с кинематографом моей исторической родины, а я караулил наш кабинет в Доме у Моста. Впрочем, меня это совершенно устраивало. В необходимости ежедневно ходить на службу есть что-то умиротворяющее. В те дни она худо-бедно заменяла мне твердую почву, которой уже давным-давно и в помине не было у меня под ногами.

Однако утро не принесло тревожных известий. То же самое можно сказать и о сменивших его дне и вечере. Затишье продолжалось еще долго, до самого приезда моих подданных.

Зов леди Хейлах разбудил меня на рассвете. Я только-только успел сладко задремать в своем кресле. Но ее Безмолвная речь заставила меня подскочить. До сих пор ни одна из сестричек не решалась послать мне зов, хотя Теххи давным-давно хвасталась, что легко обучила девочек этому искусству. Да и при встрече со мной они уже вели себя вполне раскованно. Жизнь в столице Соединенного Королевства и регулярное общение с подозрительными типами из Тайного Сыска кого угодно заставит расслабиться.

«Прошу прощения, что беспокою вас в столь неурочный час, – сказала она, – но в Мохнатый Дом только что прибыла делегация ваших подданных во главе с дядей Ба… С главнокомандующим Бархой Бачоем».

«Ладно, – ответил я. – Хорошо, что прибыли. Позаботься, чтобы им помогли удобно устроиться. Я приеду вечером».

«Я еще раз прошу прощения, но эти люди прибыли, чтобы рассказать вам о своей победе, – возразила Хейлах. – А у нас принято, чтобы выигравший войну полководец встречал своего царя, исполняя Танец Победы. И Барха Бачой уже начал танцевать. Знаете, сэр Макс, в этом танце много довольно сложных движений, а дядя Барха, увы, не так уж молод. И я сомневаюсь, что он продержится до вечера».

«А он не может пройти в свою комнату, отдохнуть, а вечером начать плясать заново?» – спросил я.

«Что вы! Как можно прерывать Танец Победы?! Это грозит ему вечным проклятием», – испуганно ответила Хейлах.

«Ясно. Сейчас приеду, – пообещал я. – Спасибо за разъяснения, Хейлах. Ты молодец, что прислала мне зов. Я, правда, очень тебе благодарен».

Я сделал хороший глоток бальзама Кахара – без этого волшебного зелья я бы, пожалуй, давным-давно погиб! – и послал зов Кофе. Он был единственным человеком, которого можно потревожить в это время суток, не слишком терзаясь угрызениями совести.

«Подмените меня, пожалуйста», – попросил я.

«У нас наконец что-то случилось?» – обрадовался он.

«Случилось, но не у нас. Только у меня. Пришло время приступать к своим царским обязанностям».

«Бедный мальчик», – сочувственно откликнулся сэр Кофа.

В настоящий момент я был полностью с ним согласен.

Я оставил амобилер за квартал от Мохнатого Дома. Подъехать ближе было невозможно – на мостовой топталось стадо менкалов. Рога их были увешаны рекордным количеством побрякушек – надо думать, трофейных.

В доме меня поджидали несколько дюжин кочевников. Знакомство со мной принесло обитателям Пустых Земель некоторую пользу. С тех пор как я научил их повязывать головные платки на пиратский манер, воины Хенха обрели свой особый, неповторимый стиль. Еще бы отучить их от нелепой привычки повсюду таскать за собой огромные сумки. Да и расклешенные штаны до колен – не совсем та одежда, которая соответствует моим представлениям о грозных кочевниках и непобедимых воинах. Для начала их кошмарные шорты следовало бы удлинить хотя бы до середины икры, чтобы ребята постепенно привыкали к переменам.

Приходится признать, что мои планы государственного переустройства не отличались особым размахом.

В свое время я объявил подданным, что всегда буду беседовать с ними, сидя на пороге приемной. Дескать, место владыки должно быть на пороге, между людьми и небом, дабы отделять и охранять одно от другого – это надо же было додуматься!

Теперь приходилось следовать заведенному порядку. Я уселся на пороге, скрестив ноги по-турецки. Бородатый великан, мой военачальник Барха Бачой направился ко мне легкой балетной походкой, совершенно не вяжущейся с его богатырской комплекцией. Время от времени он совершал какой-то невероятный прыжок с переворотом через голову, что, мягко говоря, не совпадало с моими представлениями о возможностях таких здоровенных дядек и вообще не лезло ни в какие ворота.

Приблизившись, он исполнил столь головокружительное сальто, что я на мгновение усомнился в реальности происходящего. Но после этого бессмертного подвига Барха Бачой наконец-то прекратил изгаляться над законами природы и почтительно замер на месте.

– Мы победили, о Фангахра! – сообщил он, воздев к небу мускулистые загорелые руки. – Мы посрамили Манухов и пленили Есру, их вождя. А вместе с ним мы пленили его братьев, сыновей, дочерей, слуг и менкалов.

– И менкалов? – удивленно переспросил я.

Прежде мне никогда не доводилось встречать столь серьезного отношения к верховым животным противника.

– И менкалов, – подтвердил мой «генерал». – Мы запретили Манухам ставить свои кибитки возле священных источников твоих земель, мы запретили им возносить молитвы твоему небу, мы велели им и их детям ходить с непокрытой головой, мы получили с Манухов тысячу сумок дани и велели этим жалким людям оставаться дома, в страхе ожидая твоих приказаний.

– В страхе – это правильно. – Я старался сохранять серьезность.

– Ты принес нам удачу и победу, Владыка! – торжественно закончил Барха Бачой.

– И вы принесли мне удачу и победу. Вы молодцы. – Мне явно не хватало опыта произнесения подобных речей, но я старался, как мог.