Странно, но на этот раз сны были другими. Это были яркие, прекрасные видения о совсем иной, чем у нее, жизни. Джулиан из сна любил ее больше жизни, и вместе они скакали на лошадях великолепной породы среди незнакомого пейзажа — скал в виде гигантских скульптур богов, устремленных в небо.

Джулиан умирал. Или просто желал умереть. Заставив себя подняться из кресла, где провел свою брачную ночь, и, покачиваясь, кое-как выпрямился. Голова раскалывалась от боли, будто по ней стучали тысячи молотков.

Нет, стоять не слишком хорошая идея. Он снова плюхнулся в кресло.

В дверях появился хмурый Грили.

— Леди еще не проснулась, милорд, — доложил он. — Зная о том, что произошло ночью, я приставил бы к ее милости горничную. Вчера вечером ей, должно быть, трудно было управиться самой.

Джулиан махнул, отпуская Грили, и сжал голову ладонями. Да, должно быть. Женская одежда — это лабиринт. Из раздевания своих бывших любовниц он знал достаточно, чтобы понимать, что его жена могла снять с себя платье лишь с большим трудом. Он откинулся назад, потершись головой о тугой кожаный подголовник.

Его жена.

Он женат. «Пока смерть не разлучит нас». Это трудно постичь. Он всегда полагал, что женится уже в старости. До тех пор пока его брат не умер и отец не стал смотреть на него как на наследника, он вообще не имел намерения жениться. Мечтал, до самой смерти наслаждаться женщинами и жить в свое удовольствие.

И вот вам, пожалуйста. Он женат, связан по рукам и ногам отцовскими угрозами, свободный, как сокол с опутанными ногами. Но хуже всего, что ему некого в этом винить, кроме себя самого.

Отец твердил ему, что распутная жизнь не доведет его до добра — хотя он сомневался, что отцу известно, что такое добро, — и он был прав. Он уступил своей страсти к женщине больше, чем следовало.

Вдвое больше, чем следовало, в сущности. Держись он подальше от Селии, с Иззи вообще бы не встретился. Остервенело потерев виски, он попытался вспомнить, почему не мог держаться дальше от Селии на вечеринке в имении Черриморов.

Разумеется, она красива, само совершенство, но сейчас ее красота оставляет его совершенно равнодушным. Он обнаружил, что в значительной степени предпочитает лицо с ямочкой на одной щеке или большими глазами цвета сумерек.

О проклятие! Он одержим своей женой. Он нехотя признался себе, что это длится уже не один месяц. Он находил это невероятным, но не был ни с кем с бала Уотерли, с того первого пылкого поцелуя. Он закрыл глаза, вспоминая горячий наивный отклик Иззи. Потом встряхнулся.

Это пройдет, сказал он себе. Всегда проходило. Он был увлечен Сюзеттой почти год. Сюзетта использовала все имеющиеся у нее экзотические ухищрения, чтобы удержать его, в то время как Иззи, кажется, только и нужно, что сделать вдох.

Ну что ж, теперь она принадлежит ему. И что он будет с ней делать? Станет ли она делить с ним постель? Она была такой отчужденной с той ночи в саду. Он полагал, что может заявить о своих супружеских правах, но мысль о нежелающей его Иззи была отвратительна.

Он хочет ее страсти, ее невинной несдержанности. Он затвердел при воспоминании о том, как она стояла перед огнем в одной тоненькой рубашке и ее фигура отчетливо вырисовывалась на фоне пламени.

Нет, это не воспоминание, это просто фантазия. Он никогда не видел ее такой. Он лишь видел ее под собой в лунном свете. Джулиан неловко поерзал в кресле, когда пульсация в паху едва не пересилила боль в голове.

Если он пойдет к Иззи сейчас, захочет она его также, как хотела тогда? Возможно. Он отнял у нее свободу, но у него есть много чего другого предложить ей теперь, когда она стала его женой. Быть может, если он очарует ее или принесет подарок… Иззи любит подарки.

Шоколад. Точно.

С вернувшейся волей к жизни и немного стихшей головной болью Джулиан помчался на поиски Грили. Если он поспешит, то у него еще будет время принять ванну, прежде чем лакей вернется с конфетами. Он хочет выглядеть наилучшим образом.

Иззи спала почти до полудня и проснулась совершенно разбитая. Бетти суетилась вокруг нее, распаковывая вещи, которые так тщательно укладывала, и, болтая о Тимоти и лошадях.

Очевидно, Тристан был так возбужден, увидев Лиззи, что вырвал привязь из рук троих мальчиков-конюхов. Тимоти завоевал их вечную благодарность и уважение, когда умело, вернул огромного жеребца в стойло.

Иззи рассеянно кивала, но не была готова слушать. Ее мутило, голова болела. Отвергнув все, кроме слабенького чая, Иззи сидела, укутавшись в одеяло.

Бетти несла, покачиваясь, огромную стопку платьев, когда раздался резкий стук в дверь. Иззи махнула, чтобы девушка продолжала делать свое дело, и выбралась из одеяла, чтобы открыть.

В дверях стоял Джулиан. Когда он увидел Иззи, у него перехватило дыхание. Она знала, что выглядит ужасно. Утопающая в одном из халатов Джулиана, она ссутулилась, заморгав на него из-под хмуро сдвинутых бровей. Волосы беспорядочно торчали в разные стороны, и если она выглядела так, как чувствовала себя, то цвет лица ее, скорее, всего, представлял собой нечто среднее между серым и зеленым.

Вид Джулиана не улучшил самочувствия Иззи. Мало того, что он причина всей этой неразберихи в ее жизни, так у него еще хватило наглости предстать перед ней здоровым, ухоженным и элегантным. Иззи гневно посмотрела на него.

— Что? — раздраженно бросила она.

— Э-э… я… — запинаясь, пробормотал он, — гм, вот! — Вытащив обтянутую атласом коробку из-за спины, он одним ловким движением снял крышку и сунул содержимое ей под нос.

Иззи уставилась на шоколад. Когда сильный запах ударил ей в ноздри, желудок окончательно взбунтовался. Она подняла на него глаза с выражением полнейшего ужаса.

Он так и не понял, что случилось.

Эрик был последним человеком, которого Джулиан хотел бы сегодня видеть, особенно после того, как Иззи целый день избегала его самого.

Лорд Стреттон прорвался мимо протестующего Грили, надменный аристократ до мозга костей, с которым Джулиан был так близок. Услышав приказное рычание из холла, Джулиан устало ждал, когда его потревожат в его берлоге. Как и следовало ожидать, Эрик скоро появился в дверях кабинета, хлопая перчатками по бедру. Он выглядел взбешенным, готовым драться на дуэли.

Раздражение Джулиана тоже росло. Если его старый школьный друг хочет драки, он ее получит.

— Пришел наподдать мне? Вызвать на дуэль? Наброситься на меня в темноте? — угрюмо съязвил Джулиан.

— Не больше, чем ты заслуживаешь, подлец! Я только что из резиденции Боттомли, но, к несчастью для Иззи, опоздал на день.

— Жалеешь, что пропустил мою свадьбу, а? Какая забота!

Эрик вскипел:

— Я хотел не присутствовать на ней, а остановить ее! Но теперь у тебя есть все, не так ли? Расположение отца, близкий титул и маленький наследник на подходе, дабы подсластить сделку! О да, леди Боттомли мне рассказала. Она очень беспокоится за Иззи. Подумала, что Иззи может понадобиться поддержка ее друзей.