«Адмирал?! — попробовал возразить фон Риттер, однако, поняв, что уточнять чин фон Готта теперь уже бессмысленно, все же не удержался, чтобы не спросить: — И что, действительно, фон Готт? — явно задело его самолюбие такое решение Высшего Совета. — Это уже окончательно решено?!» — едва удержался он от того, чтобы не возмутиться.

— Вас не удовлетворяет наше решение? — несказанно удивился Правитель, и от трибуны, за которой восседали члены Высшего Совета, до барона фон Риттера донесся приглушенный ропот ужаса.

— А почему бы вам не посоветоваться со мной, с главнокомандующим военно-морским флотом гросс-адмиралом Редером, с рейхсмаршалом Герингом, наконец?! И потом, еще не известно, как к кандидатуре Готта отнесется Гитлер. Как он в принципе к ней отнесется.

— Все это будет согласовано и решено, — молвил в ответ Правитель Внутреннего Мира. Внешне он мало чем отличался от остальных членов Высшего Совета, разве что был значительно выше ростом, мускулистее и на голове его красовался украшенный изысканными узорами золотой шлем, очень напоминающий шлем спартанского царя Леонида.

— Поймите, это очень важно, — попытался хоть как-то оправдать свою назойливость капитан цур зее. А еще в эти минуты фон Риттер вдруг понял, что ведь культура Эллады, очевидно, развивалась параллельно с культурой Внутреннего Мира, культурой Страны атлантов, их Золотой Пирамиды Жизни. А следовательно, они заимствовали друг у друга все то лучшее, что сотворялось умами и руками их мастеров.

— Все будет решено так, как вашему фюреру будет указано, — все так же терпеливо объяснил ему Повелитель.

— Но тогда позвольте спросить, Ваше Высочество: кто будет правителем Рейх-Атлантиды?

— Мы знаем, что вас это интересует.

— Это будет интересовать все руководство Германии, лично фюрера и весь германский народ.

— Строительством базы и города будет заниматься адмирал фон Готт, вы же будете духовным вождем, а также будете отвечать за безопасность Рейх-Атлантиды.

— Наши роли понятны. А как быть с фюрером Адольфом Гитлером? — напрямую поинтересовался барон, чувствуя, что никакая сила уже не препятствует ему общаться с Правителем. — Каковой будет в Рейх-Атлантиде роль фюрера Германии?

— Не волнуйтесь, у вас будет фюрер. Духовный Хранитель Священных Истин, — обратился Правитель к сидевшему справа от него, — представьте господину капитану фон Риттеру будущего фюрера Рейх-Атлантиды.

— Представляю, — коротко обронил Жрец и величественным жестом указал вправо от себя.

Повернув голову, фон Риттер увидел, как в вершине одного из распахнутых лепестков прорезался озаренный ярким светом золотистый квадрат, в проеме которого появилась фигура юноши лет пятнадцати-шестнадцати, одетого в зеленую военизированную униформу, очень похожую на ту, в которую все еще был облачен Консул.

Спускаясь под звуки гимна «Хорст Вессель»[56]вниз, к небольшой кафедре, за которой стоял фон Риттер, юноша, казалось бы, ступал в пустоту, но с каждым его шагом голубая дорожка, по которой он медленно, сохраняя величественную осанку, нисходил, каким-то странным образом сама собой удлинялась, не причиняя юноше никаких неудобств.

Но когда он спустился так, чтобы зависнуть в воздухе между кафедрой и трибуной Высшего Совета, фон Риттер ахнул от изумления: перед ним был… Гитлер!

«Не прими, океан, душу мою!»— только и мог выдохнуть капитан цур зее, поражаясь тому, кто предстал перед его взором. Это было нечто невероятное. Ничто из того, что до этой минуты приходилось видеть барону здесь, во Внутреннем Мире, не поражало его так, как видение это фюрера в юности.

А ведь там, на краю едва поддающейся восприятию небесной дорожки, действительно стоял молодой Адольф Гитлер: то же смугловатое худощавое лицо, та же свисающая на правый глаз челка черных волос, тот же проницательный, и в то же время охваченный горячечной оккультной тоской по власти слегка отрешенный взгляд…

«Вы узнаете этого германца?» — мысленно поинтересовался Правитель. Теперь уже голос его не доносился откуда-то с верхушек лепестков мини-пирамиды, а проникал прямо в сознание барона.

«Узнаю. Это Адольф Гитлер!»

«Значит, узнают и все остальные германцы», — самоуверенно подытожил Повелитель.

«Но германцы не признают этого… фюрера».

«Германцы признают его», — решительно стоял на своем Этлен Великий.

«Он слишком молод, чтобы прибывших сюда германцев можно было убедить, что их фюрер — опять с ними. Это не будет воспринято».

«Будет, — с оскорбительной для любого германца категоричностью заверил барона Этлен Великий. Словно речь шла не о великой европейской нации, а о диком племени. — Германцы Рейх-Атлантиды будут верить во все, что им скажут. Разве сейчас в Германии происходит не то же самое?»

«В тех вопросах, которые касаются пропаганды, — вынужден был признать Альфред фон Риттер. — Но в данном случае речь идет о фюрере, которого знают миллионы германцев, которому свято верят и которому поклоняются. Нет, Ваше Величество, такая подмена, не прими, океан, душу мою, попросту невозможна. И вообще, кто этот юноша? Существует еще и такое понятие, как преемственность, а этот молодой германец вряд ли сойдет даже за двойника, поскольку и для двойника он тоже слишком юн».

«Сойдет», — все с той же непроницаемой наглостью заверил его Этлен Великий.

«Посмотрите на него и на фотографию Гитлера, которая у вас, конечно же, имеется».

«У нас, — вмешался в разговор Посланник Шамбалы, — имеются популярные сейчас в Германии фотоальбомы: "Гитлер, каким его никто не знает", "Гитлер в своих горах", "Молодежь и Гитлер", "Гитлер по ту сторону будней". Так что творцам атлант-фюрера есть с чем сравнивать свои генетические изыскания».

«Но, пардон, как быть с убийственной разницей в возрасте, как быть с жизненным опытом, с теми знаниями людей, характеров, политической ситуации в Германии и в остальном мире? Да одного взгляда достаточно, — метнул фон Риттер взгляд в ту сторону, где должна завершаться дорожка, однако ни дорожки, ни фюрера там уже не было. Они исчезли вместе в золотистом проеме входа в один из лепестков открытой космосу Золотой Пирамиды. — Так вот, я и говорю, что одного взгляда достаточно, чтобы определить, что фюрер и ваш двойник — разные люди. Странно только, что, не прими, океан, душу мою, этот ваш двойник все же существует. И никто из вас не способен оспаривать этот факт».

«А зачем оспаривать? Он действительно существует, однако время аудиенции закончилось. И, замечу, вы весьма кстати упомянули о двойнике, — невозмутимо возразил Повелитель. — Мы подумаем над этим».

«Но этот-то юный германец — он кто: сын, племянник, просто двойник Адольфа Гитлера?»

«Двойник, но не в том понимании, которое подразумеваете вы, барон Альфред фон Риттер».