помочь направить дебаты в нужное русло. И, впрочем, никто точно не может знать результат...

Но иногда он был заведомо известен.

— Люди любят тебя, мам. Уверен, ты справишься.

Трис ни на йоту не соврал. Она была общительна, уверена в себе и очаровывала каждого, с кем знакомилась, все те качества, которые не достались ему по наследству. Он будет просто "счастливчиком", если она выиграет эти выборы и ему ещё четыре года придётся беспокоиться о том, чтобы его личная жизнь оставалась тайной за семью печатями.

— Ох, замолчи. Теперь мне нужно, чтобы ты приехал на выходные, тринадцатого числа, в Пасадену. "Консервативная Лига Правосудия" устраивает благотворительный вечер в мою честь, там я сделаю официальное заявление и зачитаю предвыборную речь. Они хотят, чтобы присутствовала вся семья.

Тристан буквально вцепился в спинку стула. Запах хлорки ударил ему в нос, а твёрдое "ни за что" вертелось на кончике языка.

— Я не уверен, что смогу отпроситься...

— Тристан. Мы отправили тебя в лучшую бизнес школу не для того, чтобы ты прозябал на этой... пародии на работу. Когда ты приедешь, я хочу обсудить твоё будущее. У меня есть несколько идей.

Господи, спаси его от матери и её идей. Рука, в которой он держал телефон, начала трястись. Дьявол. Почему, когда он нервничал, то всегда трясся, словно испуганная морская свинка.

— Я приеду, но моя работа делает меня счастливым.

— Счастье — это далеко не всё, — мать цыкнула. Судя по звукам на заднем плане, она сидела за компьютером, как всегда, выполняя несколько дел одновременно. Давным-давно пункт под названием "счастье" был в её списке дел, она смеялась вместе с ним и Дереком до позднего вечера, любуясь на их поделки, сделанные под руководством Марии. Когда-то они были счастливы, но сейчас не осталось ничего, кроме леденящего чувства пустоты.

— Думаю, не стоит упоминать о том, что приглашение распространяется только на членов семьи. Никаких... друзей.

— Я понимаю, — и всегда понимал. Не стоит приводить домой парней, чтобы познакомить с родителями, даже если Рави и стоил того.

— Отлично. Я до сих пор не понимаю почему, в этот твой период в колледже, у тебя были такие... экстравагантные друзья.

— Это не период, мама, — он подумал о Рави и его проблемах с родителями. "Не такие уж мы и разные".

— Ох, я знаю, что ты намерен продолжать подобный... образ жизни, но помни, что я тебе говорила о его афишировании. Моя кампания будет жизнеспособной, только если ты не будешь... высовываться, мы не можем позволить, чтобы ты был ходячим противоречием моей политической позиции.

— Я понял, — не высовываться. Эти слова отлично подходят, чтобы резюмировать все его существование. Лицо Рави всплыло в его сознании. Вот, что Тристан лю... обожал в этом парне больше всего. Он не скрывал свою натуру. И да, его мать может считать это "экстравагантностью", но Рави обладал абсолютной уверенностью в собственном вкусе, начиная со штанов, заканчивая благотворительностью. И этот факт вызывал у Тристана неподдельную зависть.

Никто никогда не просил Дерека о подобном. Не то, чтобы тот стал бы мириться с подобным требованием, но его, как и его необыкновенной харизмы, больше нет, даже если его мать никогда не скажет этого вслух, Тристан знал, что когда они будут стоять на сцене, им всем будет его не хватать.

— Хорошо, дорогой. Я люблю тебя, ты же знаешь?

— Я знаю, — и именно это ранило гораздо больнее, чем, если бы она не показывала свои чувства. Она была любящим родителем, даже если, после смерти Дерека, слишком отдалилась от него. И все те ужасные месяцы молчания, после того как он открылся, подорвали их и без того натянутые отношения, а ведь когда-то они были близки. — Я тоже люблю тебя.

— Спокойной ночи, дорогой. Я так рада, что скоро увижу тебя! — она казалась гораздо более взволнованной этой перспективой, чем Тристан ожидал.

Он повесил трубку и, положив телефон на стиральную машину, вытащил из сушилки свои простыни. Эта кампания вызывала у него беспокойство не только из-за Рави, если в офисе пойдут слухи о том, кто его мать, некоторые люди, несомненно, отвернуться от него, посчитав, что он обладает такими же узкими взглядами, как и она.

Дз-дзынь. Дз-дзынь. При звуке входящего звонка, Тристан тупо уставился на груду белья. И да, у него совсем поехала крыша, потому что он присвоил Рави собственный сигнал — победную мелодию из игры, которую любил в старшей школе.

— Почти закончил. Хочешь, чтобы я помог тебе сложить бельё?

Вызванный звонком матери депрессивный настрой полностью улетучился.

— Конечно. Ты ел? Мне заказать что-нибудь?

Телефон опять просигналил.

— Уже в пути. Я сыт. Просто хотел немного побыть с тобой.

Это. Это то, чего Тристан с нетерпением ждал. Вот, что по-настоящему важно. А не какая-то дурацкая компания его матери и не сбор средств. Он понимал, что всё глупо, кратковременно и, вероятно, его семья всё разрушит, но до тех пор Трис собирался наслаждаться тем, как всё его тело трепещет в предвкушении не запланированного визита Рави.

* * *

Около шкафчика Рави, на его работе волонтёром, торчало подозрительно много народу. Была типичная среда, отличавшаяся от всех остальных до этого лишь тем, что сегодня ему не терпелось поскорее вернуться в Санта-Монику. Последние несколько недель, с тех пор как он появился у Тристана на пороге, превратились в череду отдельных событий. Подчёркнуто отстранённый на работе, Рави наблюдал за тем, как тот ходит на обед со всеми, кроме него, отвлекаясь на работу волонтёром и встречи с друзьями, считая минуты до того момента, когда сможет приехать к Тристану домой, чтобы раствориться в лёгкой беседе и крышесносном сексе.

И лишь время от времени они вспоминали о "взрослых" вещах вроде стирки и приёмов пищи. Сегодня Тристан написал, что заказал блюда тайской кухни, так что ему не терпелось поужинать с... другом. Рави понимал, что немного лукавил, потому что будь это любой другой парень, с которым он проводил бы столько времени вместе, то Рави бы на каждом углу рассказывал о том, что у него есть бойфренд.

— Жаркая свиданка? — спросила Мари Элен.

Рави хотел сказать "да", похвастаться тем, что горячий, милый парень ждёт его возвращения домой.

— Не. Просто голоден.

— О, хочешь перекусить? — его друг Хавьер посмотрел на него, надевая свежую футболку.

— Спасибо. Может в