Крег подбежал к берегу, быстро разделся и нырнул в холодную воду.

Некоторые уверяют, что холодная вода успокаивает. Глупые выдумки. Едва он вылез на берег, как желание вновь овладело им.

«Если так пойдет и дальше, то я просто не знаю, чем все кончится», – подумал Крег.

Присутствие Керри усугубило его страдания. После ужина он даже не смел встать, опасаясь выдать себя. А девушка все время суетилась вокруг него. Убирая со стола посуду, она тихонько напевала. И время от времени искоса поглядывала на Крега, загадочно улыбаясь.

Когда она, повернувшись к нему спиной, принялась мыть посуду, он выскользнул на веранду и уселся в качалку. Вечер был темный, и вздувшиеся штаны Крега не очень бросались в глаза.

Мимо, направляясь к реке, прошли Флинн и еще двое мужчин.

– Пойдем порыбачим! – закричал Нильс Колле.

– Спасибо, не сегодня.

– Он может заняться кое-чем получше, – сказал Флинн. И вся троица громко захохотала.

Вскоре и Керри вышла на веранду. Девушка подошла вплотную к Крегу и прижалась бедром к его плечу. Тело у нее было горячее, обжигающее.

– Ты хочешь, чтобы я ушла? – спросила она. Крег пребывал в мучительной нерешительности. Казалось, он лишился дара речи.

– Что с тобой, Крег? – Керри наклонилась и обвила руками его шею. Ее губы коснулись его щеки. – Ты хочешь меня? – шепнула она.

– Глупый вопрос, – пробормотал он осипшим голосом; а его сердце жалобно застонало: «Прости меня, дорогая! Боже, прости меня!»

Крег знал, что будет раскаиваться. Но сейчас он был счастлив оказаться в круговерти страсти, был счастлив, что возносится все выше и выше, как листок, подхваченный торнадо. Крепко обнимая друг друга, они вошли в дом. Миновав гостиную, прошли в спальню. Керри извивалась и стонала, лежа на постели; Крег же тем временем раздевал ее.

– Проклятый узел, – проворчал он.

– Я сама его развяжу, – улыбнулась Керри.

Крег стащил с себя штаны и накинулся на нее, как голодающий на деликатесы. Он целовал ее уши, губы, шею. Ласкал налитые груди и, соски.

Когда же пальцы Керри обхватили его отвердевшую плоть, Крег совсем потерял голову.

– Больше не могу, – пробормотал он, укладываясь на нее. Она тотчас же приняла его в свои объятия. Крег застонал и почти сразу же изверг то, что так долго копилось в нем. Однако он тут же возобновил ритмичные движения, и так продолжалось до тех пор, пока оба не вытянулись на постели в полном изнеможении. Затем Крег уснул. Впервые после отъезда Адди он спал так крепко.

– Сегодня ты выглядишь просто замечательно, – не преминул поддеть приятеля Флинн, когда они утром отправились на рыбную ловлю.

– Да, я чувствую себя прекрасно, – с невозмутимым видом отозвался Крег.

Флинн, рассмеявшись, хлопнул его по руке своей огромной лапищей.

– Ты замечательный парень. Но жизнь – штука непростая, всякое случается.

Крега мучили угрызения совести.

– Что бы я, интересно, сказал, если бы Адди, вернувшись, сообщила мне, что не устояла перед таким вот искушением?

– Я уверен, что ты бы ее понял, – на сей раз вполне серьезно сказал Флинн. – Любовь и постель – вещи разные, хотя одно приятно дополняет другое. Ты знаешь, недалеко от Австралии есть какой-то остров, где любой мужчина может спать с любой женщиной – и наоборот. Это племя признает лишь одно табу. Есть вместе имеют право только муж и жена. Подумай-ка об этом, приятель.

Крег прекрасно понял, что имеет в виду Флинн. Измени ему Адди, он нашел бы в себе силы и понять, и простить ее. Их любовь не может ограничиваться чисто плотским наслаждением. Однако раздумывать обо всем этом у него не было ни малейшего желания.

– Куда мы сегодня пойдем? – спросил Флинн.

– Вверх по течению, в глубь материка. Пресноводная рыба мне больше по вкусу. Помнишь озерко возле водопада, в шести милях отсюда? Оно просто кишит рыбой.

– Идет.

Подойдя к реке, друзья спустили на воду каноэ. Флинн устроился на корме, а Крег на носу. Оттолкнувшись от берега, они заскользили по реке, ловко орудуя веслами. Друзья почти не разговаривали, ибо каждый был погружен в собственные мысли. Крег думал об Адди, надеясь хоть на время забыть о Керри.

Неожиданно раздался возглас Флинна:

– Посмотри-ка, Мак! На западный берег, на утес!

На высоком берегу на фоне голубого неба отчетливо вырисовывалась группа всадников. И все они были в мундирах!

Крег поспешно вытащил из рюкзака подзорную трубу. Вытянул ее на всю длину и тщательно отфокусировал. Теперь он видел всадников так, точно они находились совсем рядом. Опустив подзорную трубу, Крег взглянул на Флинна.

– Это английские солдаты. Вероятно, драгуны.

– Вот сукины дети! Дай-ка я взгляну.

Крег передал другу трубу и направил каноэ к берегу.

– Думаю, они нас заметили, – пробормотал Флинн. – Вероятно, они что-то знают.

– Наверняка. Уэнтворт и Лайт, должно быть, уже раструбили о Земном Рае по всему Новому Южному Уэльсу.

– Проклятые болтуны.

– У них не было выбора, Флинн. К тому же надо было как-то объяснить появление Адди.

– Ты прав. Как ты полагаешь, они приехали за нами?

– Боюсь, что да. Во всяком случае, мы не можем дожидаться, когда все выяснится. Надо поскорее вернуться в деревню и всех оповестить.

Они добежали до деревенской площади – там Калэ проводил урок истории для младших ребятишек.

– Жан, сюда едут солдаты! Скорее всего за нами! – закричал Крег. – Где Мордекай, Суэйлз и Рэнд?

– В гавани, собирают моллюсков.

Крег потрепал по плечу одного из мальчишек:

– Джимми, беги туда и скажи им, чтобы немедленно вернулись. Жан, сделай одолжение, собери остальных. Времени на долгое прощание у нас не будет.

– Sacre bleu! – воскликнул француз. – Это ужасно. Что вы собираетесь делать? Где хотите спрятаться?

– Отправимся на запад. Как можно дальше, – криво улыбнулся Крег. – Похоже, отныне эти места перестали быть глухоманью. Прогресс, дружище. Не горюй так. Все на свете когда-нибудь кончается. Мы провели здесь семь чудесных лет и никогда не забудем ни Земной Рай, ни вас, друзья.

Француз обнял Крега и прослезился.

– A la guerre comme a la guerre.[6]

– Да, друг, надо принимать жизнь такой, какая она есть. – Крег крепко пожал руку Калэ. – А вот и наши друзья.