С тех пор никто не встречал в тропических лесах Амазонки ни высоких светлокожих воительниц, ни их многочисленных городов, изобилующих золотом. О них напоминает в Новом Свете только название величайшей водной артерии мира.

В Северной Америке с амазонками дело обстояло значительно скромнее, чем в Южной. Колонизаторы не писали ни о государствах воинственных женщин, ни об их городах, полных золота. Здесь никто не сталкивался в бою с нагими белокожими красавицами. Правда, около 1550 года португальский писатель Васко де Лобейра «населил» Калифорнию грифонами и амазонками — но его амазонки были черными, а книга — не географическим трудом, но рыцарским романом. Те немногие индианки, которых бледнолицые встречали на тропе войны, имели такой же цвет кожи, что и их соплеменники, одеты были сообразно боевым традициям своего племени, и золота на них висело не больше, чем на прочих. И именно поэтому сведения о них воспринимаются со значительно большим доверием.

Впрочем, таких женщин было немного. У большинства племен, живших на территории нынешних Соединенных Штатов и Канады, женщины непосредственного участия в боях старались не принимать. Но поскольку индейцы непрерывно воевали между собой, а потом и с бледнолицыми, индианки волей-неволей оказывались втянуты в боевые действия. Войны велись с исключительной жестокостью, мужчин в плен вообще не брали, а если и брали, то только для того, чтобы подвергнуть пыткам и в конце концов убить. Что же касается женщин, нравственные законы индейцев отнюдь не предписывали галантного отношения к пленницам, а значит, и самим женщинам поневоле приходилось брать в руки оружие.

Один из вождей пиеганов высказывал в конце восемнадцатого века предположение, что эпидемия оспы, поразившая его племя, была наказанием за то, что его соплеменники слишком часто убивали вражеских женщин.

Эдвин Дениг, всю жизнь проживший в тесном общении с индейцами и дважды женатый на индианках, писал в середине девятнадцатого века в своих заметках об индейцах кроу: «…B битве они по возможности берут в плен женщин и детей вместо того, чтобы размозжить их головы, как это делают представители других племен. Они и их друзья и братья хидатсы — единственные из известных нам племен, проявляющие подобный гуманизм». Тот же Дениг писал, что «черноногие, сиу, кри и ассинибойны убивают женщин и детей и пляшут над их скальпами точно так же, как над мужскими».

Конечно, пленниц убивали не всегда. Иногда они могли стать и законными женами, все зависело от обстоятельств. Но чаще их насиловали, скальпировали, превращали в бесправных наложниц, дарили друзьям…

Джон Данн Хантер, проведший девятнадцать лет в плену у индейцев Запада, был свидетелем того, как вождь племени омахов, попавший в плен к канзам, похвалялся перед их вождем: «Это я захватил твою жену прошлой осенью. Мы ослепили ее, вырвали язык и обращались с ней как с собакой. Сорок наших молодых воинов…» С точки зрения индейцев, это был весьма достойный монолог. Но закончить рассказ вождю не дали — в самом патетическом месте раздался выстрел.

В целом индианки не имели особых оснований проявлять гуманность по отношению к представителям враждебных племен. Поэтому, даже и не участвуя в военных действиях, женщины тавакони, тавехаши, канзов, осейджей, пауни, кроу и многих других племен постоянно обагряли свои руки кровью — им было принято отдавать на расправу пленников.

Очень часто в индейских селениях стоял специальный столб, который в дни войны красили в черный цвет. После того как мужчины приводили пленников, женщины и дети выстраивались возле столба с дубинками и камнями в руках, образуя живой коридор. Жертвы должны были бежать по этому коридору, осыпаемые градом ударов, причем многих забивали до смерти.

В начале девятнадцатого века Энтони Гласс, торговец, бывший полуофициальным представителем правительства Соединенных Штатов среди индейцев Техаса, писал об индейцах тавехаши:

«Метрах в двухстах от деревни в землю врыт столб. Пленников раздевают догола и привязывают к нему. Они остаются там некоторое время, и все люди приходят посмотреть на них. После этого женщины и дети забивают их палками до смерти. Затем они срезают с костей мясо и развешивают его в двух разных концах деревни».

Вообще о том, как индейцы, в том числе женщины, обращались с пленниками, можно было бы писать долго и эмоционально, а читать с большим и не вполне здоровым интересом. Но авторы настоящей книги вполне согласны с неким евроамериканцем, которого (не называя его имени) цитирует Юрий Стукалин в своей «Энциклопедии военного искусства индейцев Дикого Запада»:

«Зверства, которым они подвергают пленников, так велики, что даже рассказ о них вызовет ужас и сделает рассказчика причастным к ним».

Поэтому, дабы не сделаться причастными к пыткам, которым подвергали своих врагов прекрасные скво, перейдем к значительно менее кровавому рассказу об индианках, которые просто брали томагавк и выходили на тропу войны вместе со своими мужьями и братьями.

У некоторых индейцев было принято, чтобы женщины сопровождали мужчин в набегах. С воинами племени омахов обычно шли несколько скво, которых называли «сестрами». «Сестры» готовили для мужчин и заботились об их одежде. Им причиталась доля из общей добычи… Ходили на войну и женщины племени понков. Им дозволялось участвовать в воинских плясках и надевать на себя соответствующие регалии. Например, те, кто угонял вражеских лошадей, танцевали с кнутом в руках… Жены хадитасов, ходившие в походы со своими мужьями, получали право по возвращении нанести на свое лицо черную краску-знак победы… В племени манданов женщины, отличившиеся в бою, носили те же знаки отличия, что и воины-мужчины. Во время Пляски Скальпов индейские «амазонки» похвалялись своими подвигами наравне с мужчинами. Многие индианки гордились тем, что им доводилось в бою «посчитать ку». Это означало дотронуться до врага рукой или любым предметом, например, специальным шестом для подсчета ку. Убивать врага было при этом не обязательно, подсчитанное ку подразумевало опасность, которой подверг себя посчитавший, и служило показателем его храбрости.

Часто принимали участие в битвах индианки племени шайенов — обычно вместе со своими мужьями или братьями. Индеец по имени Бизоний Горб рассказывал: «Храбрая женщина из южных шайенов поехала на битву вместе с братом. Под ним подстрелили лошадь, и он не мог подняться с земли. Женщина осталась рядом с ним и отбивалась от врагов, пока не прискакал другой воин, который взвалил ее брата на своего коня и вывез с поля боя».

Шайенки участвовали в дележе добычи и образовывали свои сообщества, нечто вроде союзов «амазонок», в которые не допускали посторонних. Воинственные скво настолько свято хранили свои секреты, что этнографы до сих пор толком не знают, чем же они там занимались. Членом одного из таких союзов была шайенка Эхиофста, что в переводе означает Женщина с Желтыми Волосами, или попросту Блондинка. Откуда взялась блондинка среди шайенов, теперь понять трудно. Отцом ее был индеец по имени Стоящий в Лесу, дядей — другой индеец, зовущийся Бык с Плохим Лицом. Но от кого бы ни унаследовала Блондинка золотые волосы, характером она пошла в своих самых воинственных индейских предков.