— Ну что теперь? — со злостью отшвырнув одеяло, села голышом на постели и поморщилась. Знатный трахарь мо… в смысле, просто гризли. — Бегать за ним не собираюсь! Тоже мне… Да другой бы радовался, что и перепихнутся обламывается, и на шею никто не вешается. А этот…

Прошлепав в бабкин зал, обозрела бардакизму, которая осталась еще с нашей достопамятной первой ночи с моим целенаправленно спровоцированным типа изнасилованием и выносом тела Комара. Было весело, однако, но вот последствия… Ну почему они всегда неизбежно случаются?

— Разберусь как-нибудь, — пробурчала себе под нос и открыла все окна. Все же мы тут курили будь здоров, бычки по всему полу остались рассыпанные, бутылки — запах тот еще стоял.

А вот расхреначенный пинком Яра музыкальный центр исчез, как и все до единого осколки разбитой тогда в приступе посткоитальной ярости бутылки.

— Засранка ты, Роксана, — сообщила сама себе и пошла на кухню.

На столе — тарелка с бутерами, накрытая пакетиком, чашка, сахарница, еще горячий заварочный чайник. Блюдо со всякими фруктами. А вот возьму… и съем все. Я гордая, но голодная так-то.

Позавтракав, ловя себя на том, что то и дело зависаю, пялясь во двор, я обошла всю свою жилую площадь. Вздохнула и направилась в кладовку рядом с санузлом, где Надя оставила привезенное с Длинным хозяйственное барахло. Кстати о Длинном. Он тоже, выходит, на меня подзабил, если до сих пор не озадачился тем, куда это я вчера внезапно рассосалась из клуба? Включить телефон и позвонить, извиниться за этот финт ушами? Оно, конечно, надо, но что-то мне и так пока хватает непереваренных муторных последствий собственных необдуманных действий. Оставим его упреки на потом. А может, он и вообще на мне уже решил крест поставить? Почему нет-то? Он меня из леса вытащил, типа спас от похитителя, предка напряг, а я, овца тупая, взяла и свалила молча. Да еще обратно к тому, от кого выручали. Я бы на его месте так поглумилась, не стесняясь в выражениях, а он у нас поклонник «да и хер с ним» философии.

Голова опять начала болеть, и я забила думать и об этом. Завтра, начну разбираться с этим завтра.

Схватив пакеты для мусора, принялась собирать все раскиданное дерьмо. Выставила их на крыльцо, намереваясь чуть позже прогуляться до местной мусорки. Содрала с кровати белье, собрала все свои расшвырянные тряпки, напихала в бабкину допотопную стиралку. Та натужно взвыла, но всю кучу разом не потянула. Пришлось вытаскивать половину в тазик, и только тогда дело пошло. Чтобы отжать нужно было все эту мокрую тяжелую гадость перевалить в соседнюю емкость с центрифугой. Что-то с первого раза у меня опять пошло не так, машинка запрыгала, как умалишенная, брызгаясь и выкинув верхние тряпки. Да что же за погань это такая, *баное домашнее хозяйство?

Победила технику я кое-как. Пока стиралась вторая партия, вымыла полы. Как смогла. В жопу вообще! Не воняет, как воняло, и чудненько. Я вам не прибабахнутая Золушка, раком ползать и во все углы заглядывать в поисках пыли. Я ее не вижу, она меня не колышет, вот и ладушки!

Умоталась сильнее, чем при самом тяжелом подъеме на высотку. Приняла душ, оделась и решила после помойки сразу промотнуться в местный магазин за чем-нибудь пожрать. Но на крыльце своих пакетов с мусором не обнаружила. Пару раз моргнула, обозревая пустое место, а потом с раздражением уставилась на соседскую открытую настежь дверь. Шагнула в ту сторону, но тут же себя остановила. Что я ему скажу? Ты зачем спер мой мусор? Дебилизм, ей-богу.

Потоптавшись еще немного на крыльце, махнула рукой на этого мусорного фетишиста и пошла к калитке.

Взяв корзинку в магазине, первым делом закинула в нее хлеб и яйца. Уж яичницу и я смогу сварганить. Бич-пакеты? Не люблю их, зато они недорогие. Беру. Тем более с ними тоже просто: кипятка налила — и вот тебе жратва. Так, что там еще мне по силам? Пельмени. Тоже штука хорошая и безгеморная. Закинула пару первых попавшившихся пачек, но тут здоровенная знакомая ручища вернула их обратно, и у меня отобрали вообще всю корзинку.

— Ну и какого? — возмущенно обернулась на мрачного гризли.

Он молча переместил яйца и хлеб в свою тележку, где уже лежали масло, сметана и фрукты, добавил несколько пачек пельменей другого производителя, а всю мою лапшу быстрого приготовления оставил в корзинке на полу. Так и не говоря мне ни слова, двинулся дальше, закидывая что-то по ходу. Это что еще за самоуправство, бля?

— Ты типа в молчанку со мной играешь, медведина? — спросила в спину, цепляя дурацкие бич-пакеты из чистого упрямства. — Детский сад!

— Я эту дрянь все равно выброшу, — ответил он невозмутимо, зыркнув на мою ношу.

— Права не имеешь. И мусор мой больше не воруй, ясно, извращуга?

Ответа я не получила, он знай себе шел и заполнял тележку. Мне только и оставалось тащиться следом, сверля злобным взглядом его затылок. Да еще спрашивать себя, почему это делаю, вместо того чтобы плюнуть и уйти отсюда к хренам, пусть и с пустыми руками. Не помру сразу с голоду небось.

Кассирша с обесцвеченными кудрями и ярко-алой помадой на тонких губах внезапно повысила градус моего раздражения. А все потому, что при виде гризли вся аж заерзала, разулыбалась, как щеки не треснули, и давай кудахтать: «Давно вы не показывались», «А как ваш котик?», «А это ваша сестра, наверное». Ага. У нас же реально фамильное сходство. Оба стоим с мрачным рожами. Даже не знаю, как и сдержалась и не ляпнула что-нибудь в своем привычном стиле. Но, во-первых, я тут не в последний раз и не хочу, чтобы тетка потом мне на продукты ядом капала — изжога будет. А во во-вторых, Яр это опять решит приступом ревности выставить, а хер ему. Оплатить покупки я и не пыталась — охота была бы устраивать представление для очередной фанатки медведины.

— Смотрю, ты любимец всевозможных тружениц торговли, — не сдержала-таки желчи я уже на улице.

Ляпнула и утопала в сторону дома, не оборачиваясь. Яр шел следом, без приглашения ввалился в мою половину и загрузил покупки в холодильник под мое гневное сопение. Встать в позу и начать тут цирк «ничего мне от тебя не надо»? Часть моей гадской натуры на это так и подмывала, но разумная половина ее побеждала. Это было бы глупо, ни черта не практично и вообще брехня. Потому что… кое-что мне от него все же надо. Аж руки зачесались подойти, пока он стоит, согнувшись, перед холодильником, искушая облапать его суперскую задницу. Но не пойду. Не-а. Я вчера сама приходила. Его очередь. Ну да, Роксана, и ты еще умничала про детсадовское поведение.

— Слушай, гризли, а ты это прям серьезно с утра про «если зашла, то навсегда»?

— Да.

— Несправедливо получается. Типа мне к тебе можно только с условием, а тебе ко мне просто так?

— Если хочешь, чтобы остался насовсем — скажи, — ответил так, будто речь шла об остаться чайку попить, а не о чем-то окончательном.

— А без «насовсем» и всяких там условий никак, что ли?

— Рокс, это не условие. Это осознанный выбор.

— Какой он, к херам, осознанный? Ты на меня давишь!