Он уже собирался постучать в дверь Марион, когда у него зазвонил мобильник.

Отдернув руку от двери, он ответил на вызов. Звонила Билье.

— Мы получили два отпечатка большого пальца, — сообщила она. — Нашли их наверху, на водосточной трубе. Спасибо грязным трубам и парижскому смогу. Один из двух довольно отчетливый.

— По базе данных прокачали?

— Пустышка. Хотя у нас сейчас новая продвинутая программа. Если вуайерист и наш клиент — один и тот же человек, это означает, что он никогда не привлекался к судебной ответственности.

— Черт, — выругался Мартен. — Но все равно спасибо.

Он едва успел нажать кнопку отбоя, как дверь распахнулась.

На пороге стояла удивленная Марион.

— Это ты тут шумишь? — спросила она, устремляясь к нему.

Она поцеловала его в губы и крепко обняла:

— Мы не виделись бог знает сколько времени, а он стоит у меня перед дверью и болтает по телефону!

Она помогла ему снять куртку и принялась расстегивать на нем рубашку.

— Что ты делаешь? — возмутился он, хватая ее за запястья.

— Понятия не имею, — ответила она. — И вообще я тут ни при чем. Они сами, — она показала на свои пальцы. — Может, ты знаешь, что на них нашло?

Он притянул ее к себе, и они еще раз поцеловались. У нее было очень худое, нервное, почти мальчишеское тело с узкими бедрами и крошечной грудью, что нисколько не мешало ей оставаться невероятно женственной.

Он сунул руки ей под футболку и провел ими по ее спине. Лифчика она не носила. Она выгнулась и повела его в спальню. Мартен не сопротивлялся.

Он сел на край кровати и положил голову ей на живот. Он и не думал, что так соскучился по ней. Все его сомнения и терзания таяли на глазах. Она нежно поглаживала его затылок. Он чуть отстранился и начал расстегивать на ней джинсы. Спустив их на ее худые бедра, он зарылся лицом в низ ее живота, но она обхватила его за шею и заставила подняться.

— Потом, — сказала она. — Все тонкости — потом. У нас вся ночь впереди. А сейчас иди ко мне. Я слишком долго тебя ждала.

Она сбросила джинсы и привлекла его к себе.

Он резко вошел в нее, и она запрокинула ноги себе на грудь, чтобы он проник в нее как можно глубже. Он увидел, как исказилось ее лицо, она икнула, мотнула головой слева направо и разразилась потоком нечленораздельных слов; ее тело сотрясалось в быстрых бесконечных спазмах. Наконец, успокоившись, она обвила его руками и ногами.

— С тех пор как я села в самолет, я только об этом и думала, — сказала она. — Есть хочется, ужас. Давай поедим, а потом продолжим.

Глядя, как она, голая, сидит в постели (зачем одеваться, если все равно потом раздеваться), жадно обгладывая куриную ножку, он думал, что недостоин ее. Она была для него слишком искренней и честной. А у него накопился такой груз лжи, недомолвок и тягостных воспоминаний… Кроме того, она была слишком молода — годилась Изе в старшие сестры. Ну, или почти годилась. Он смотрел на нее с восхищением и изумлялся. Как могла такая красавица влюбиться в него? Загадка.

Они снова легли в постель, и на этот раз любили друг друга медленно и нежно. Она хотела насладиться каждой минутой.

Позже, лежа рядом с ним, она лениво провела рукой по его груди.

— Ты не обидишься, если я скажу, что ты все это время думал о чем-то другом? — спросила она.

— Это возрастное, — отмахнулся он.

Он резко села:

— Прекрати свои дурацкие шуточки! Я же вижу, что ты чем-то озабочен. Новое дело?

— Ага, — не вдаваясь в подробности, сознался он.

Новое дело, да еще и проблема с Изой. Но он пока не собирался обсуждать дела своей дочери с Марион. Возможно, как-нибудь потом.

— Не хочешь рассказать?

— Если ты не против. В любом случае мне нужен твой совет.

— Мой совет? Сыщик уголовки советуется со скромной журналисткой?

— Именно.

Он коснулся пальцами ее сосков, но она скинула его руку и натянула футболку.

Он опустил руку к ее лобку, но она изогнулась и накрылась простыней.

— Прекрати! Рассказывай!

— Ну хорошо, — согласился он и сел, подложив под спину подушку. — Если коротко, то я ищу мерзавца, который уже убил двух женщин и в ближайшее время наверняка убьет еще одну. Проблема заключается в том, что у меня нет ни одной зацепки.

— Он их насилует?

— Нет. Стреляет в горло из арбалета. Честно говоря, — добавил он, — вторая жертва жива, но это большой секрет.

Она приподнялась и села. Глаза ее сияли. Журналист, почуявший сенсацию.

— Нам нужно, чтобы преступник считал, что она умерла, но перед смертью успела дать полиции его описание.

— И для этого вам нужна помощь прессы.

— Да.

— И ты хочешь, чтобы я поговорила со своим главным.

— Да.

— Он потребует подробностей.

— Естественно. Мы сообщим ему все, что сможем, чтобы не подвергать опасности пострадавшую женщину и не повредить расследованию. А когда все будет кончено, вы получите полное досье и эксклюзивное право на публикацию.

— На это Жерару плевать, — отрезала Марион. — Кого интересует прошлое? Но вот добрые отношения с полицией, особенно с перспективой на будущее… Это его точно заинтересует. Позвонить ему прямо сейчас?

— Так поздно?

— Он ужинает в «Фуке», как всегда по будням. Потом пойдет по ночным клубам, потом по барам. К себе вернется часов в семь утра. У него двухэтажная квартира.

— Я смотрю, ты хорошо осведомлена…

— А за что меня, по-твоему, взяли в редакцию? — хохотнула она. — Не за мозги же!

Она наклонилась за телефоном, беззаботно приоткрыв свои круглые белые ягодицы, и настороженно покосилась на Мартена, который поостерегся протянуть к ним руку.

Разговор у нее вышел короткий.

— Он согласен, — сказала она, вешая трубку. — При условии, что статью напишу я.

— Когда она может выйти?

— Самое раннее послезавтра.

— А раньше нельзя?

— Если ты хочешь, чтобы она вышла завтра, мне придется писать ее сегодня ночью. Ты готов изложить мне обстоятельства дела?

Он кивнул. Она взяла блокнот:

— Только вот что, любовь моя. Не надейся, что это станет привычкой. В принципе пресса существует не для того, чтобы помогать полиции, а для того, чтобы информировать граждан.

— Он выбирает свои жертвы, читая объявления о знакомствах, — заговорил Мартен. — Если его не остановить, сам он вряд ли остановится.