– У титанов одно уязвимое место – это их гордыня. Сказали горстке воинов, что они избраны богами и сами теперь боги, и они спокойно убивают тех, кто с ними одной крови, – вздохнул Тор.

– Я очень рад, что ты наконец это понял, Тор Громовержец, – сухо ответил Нгай, но даже в этом ответе был укор тому, кто начал «войну богов».

– Эллинов погибло раз в десять меньше, чем нас. Жалко, что сияющие доспехи сжигают тело павшего и сгорают сами, иначе, разгадав их тайну, мы стали бы равными в бою соперниками. И эллины, учитывая, что их гораздо меньше, сдались либо заключили мир. Не вечно же им надеяться на технологии серых, компенсирующие наше численное превосходство и наше мужество.

Нгай посмотрел на свои руки и, хмыкнув, ответил:

– Интересно, от тела титана, захороненного в земле, за несколько лет не остается даже скелета. Титан, захороненный в пещере, сам собой мумифицируется, а наш собрат, пораженный в бою, разлетается на тысячи кусочков. Вот теперь новый вид смерти – превращаться в пепел…

– Ну, мы же не великаны, чтоб становиться грудами базальта после смерти.

– Да, к счастью, хоть эта участь нас миновала. Если честно, я рассматривал пепел павших, и знаешь, что мне это напоминает?

– Что? – Тор с интересом посмотрел на руки своего ближайшего друга.

– Этот пепел – он словно перетертый в пыль песок, прожженный в печи.

Тор присел над кучкой золы, бывшей не так давно могучим воином, а теперь лишенной имени и памяти о том, кто это и как звался.

– Пожалуй, ты прав. Кстати, я помню, мне рассказывали про опыты наших ученых по созданию нестабильного кварца. Может, это он и есть?

– Ты хочешь сказать, что доспехи – это песок? – с сомнением хмыкнул Нгай.

– Скорее, стекло. Или, точнее, зеркало. На этом и основан эффект отражения и поглощения энергии. Этим доспехам постоянно нужна подзарядка, чтоб сохранять стабильность. Вот почему, когда титан умирает и тело его остывает, стабильность доспехов пропадает, и они сгорают. Когда мы стреляем в эллинов, они становятся только сильней, а убиваем, только если попадаем в не защищенный доспехами участок тела.

– Интересная идея. Нужно, чтоб наши оружейники ее проверили, – одобрительно улыбнулся Нгай.

Мысль оказалась верна. Уже в следующую битву молодых воинов, чтоб дать преимущество, одели в новые доспехи. Ветераны предпочитали драться по старинке. В той битве эллины потерпели чудовищное поражение. В живых остались только те, кто спасся бегством.

Но в следующей битве серо-зеленые боги показали свою дальновидность, и эллины вышли с лучеметами, одно попадание которых дестабилизировало доспехи и сжигало воина, облаченного в них, заживо. Еще через битву у каждого титана был такой лучемет и еще зеркальный щит.

Зевс дрогнул и прислал посланцев для ведения переговоров о заключении мира.

Но переговоры не завершились. Серо-зеленые боги, поняв, что боги Эллады им полезны больше не будут, с хладнокровной змеиной жестокостью уничтожили их. Нарушившие табу на ведение переговоров с серыми поплатились за это.

Люди древнего мира еще долго молились своим богам, не понимая, почему они безмолвствуют. Богам уже не нужны были молитвы. Боги Олимпа остались жить лишь в мифах.

Харитон почувствовал чужое присутствие, но не ощутил угрозы.

– Любезнейший, проснитесь, – послышался голос, который, похоже, обращался к нему, но тихо, как будто стесняясь того, что осмелился потревожить. – Милейший, вы, случайно, не ошиблись домом? Или вы грабитель, то почему легли спать? Если оказались здесь по ошибке, попрошу немедленно покинуть мое жилище, в противном случае я вынужден буду принять меры вплоть до применения холодного оружия.

Зевнув и сладко потянувшись, Стольник открыл глаза. Перед ним стоял худой мужчина, блестящий стеклами очков, оттененных козлиной бородкой и бакенбардами, направляя в его сторону какую-то блестящую железку.

Протянув руку, Харитон забрал железку и с интересом рассмотрел ее, а потом протянул обратно и с удивлением взглянул на бородатого:

– А вы знаете, что этот меч сделали в нарушение всех правил оружейного мастерства из хрупкого металла и даже забыли наточить? Хотя форма интересная.

– Да, знаю, это сувенирный японский меч самурая. Катана называется, мне его сотрудники на шестидесятилетие подарили с дружественной кафедры востоковедения. Просто в доме нет другого оружия. – Старичок застеснялся своего несуразного оружия и попытался спрятать его за спину. – Но милицию, к вашему сведению, я все же вызвал, думаю, в течение десяти минут они будут здесь. Поэтому не соизволите ли представиться?

– Конечно, ваша честь, – чинно ответил нежданный гость, вспоминая язык, на котором разговаривали по телевизору, и встал с дивана. – Меня зовут Харитон Стольник, а вас, наверно, зовут… Дедушка?

– Ну вообще-то «ваша честь» обращаются к судьям, а я просто скромный ученый. Но тоже сойдет. Что касается имени, зовут меня Яков Олегович, хотя есть мне знакомые личности, кто называет меня «именем» дедушка.

– Этого знакомого, случайно, не Вадик зовут?

– Совершенно верно! Это мой внук. А вы какое к нему отношение имеете? Я, знаете ли, не понимаю дружбы взрослого мужчины с подростком. Вы не педофил?

– Я не педо… вот этот. Не могу также назвать себя другом вашего внука, скорее он меня взял на работу сторожем этой дачи. А вы, наверное, телевизор любите смотреть.

– Только новости по большей части. Тогда я знаю, кто вы! Вы – безработный дядя Коли, одноклассника моего внука. Бывший десантник. Мы планировали просить вас присмотреть за нашей дачей. Значит, вы не бандит?

– Ну, если и бандит, то у меня другая специальность – грабежи банков и убийства.

– Смешно. Люблю людей с чувством юмора. Как я сразу не догадался, что грабитель не ляжет спать. А как уехал, еще переживал, что не успел решить с охраной дачи, а тут Вадик подсуетился. Совсем вырос. Кстати, сколько я вам должен?

– Ничего не должны. Хотя нет. Достаточно будет избавить меня от общения с полицией.

– Точно! Я же еще полицию вызвал. Сейчас я им позвоню.

Ученый достал мобильный телефон и, подслеповато щурясь, стал нажимать кнопки, поднеся его почти к своему носу.

– Очки никак не поменяю. Зрение совсем испортилось.

Раздались гудки. Похоже, дедушка и слышал неважно, поэтому телефон гудел оглушительно громко.

– Дежурная.

– Девушка, я вызывал полицию на свою дачу. Понимаете, произошло недоразумение. Это не грабитель, а наш сторож.

– Фамилия?

– Петрович.

– Я не отчество спрашиваю, а фамилию.

– Девушка, это фамилия. А отчество мое Олегович. Яков Олегович Петрович.