Она пыталась представить себе, как они с Кендаллом вместе катаются в парке, воображала себя верхом на белой кобыле, с которой справляется исключительно хорошо благодаря Девину, но почему-то вместо Кендалла все время видела рядом с собой Девина. Ну ладно, это можно списать на уроки, которые едва успели начаться. Она просто заглядывает слишком далеко вперед, воображает Кендалла рядом до того, как научилась ездить верхом. Одних мыслей о том, что научится, явно недостаточно.

А затем ее накрыло воспоминанием о том поцелуе, и прогнать его никак не удавалось. Тогда Аманда попыталась представить себе, что целуется с Кендаллом, не сомневаясь, что ощущения будут куда более захватывающими. Но даже уверяя себя, что Кендалл целуется лучше, она по-прежнему видела янтарные глаза, заглядывающие ей прямо в душу. Как это раздражает! Очевидно, нужно просто поцеловаться с Кендаллом, и тогда в ее снах появится он, а не Девин. Досадливо заворчав, Аманда накрыла голову подушкой и начала считать овец.

Но утром настроение улучшилось. Оптимизм — великая вещь, он наполнил радостью грядущий день и вызвал улыбку у нее на лице. Внезапно у нее снова появился выбор из двоих мужчин! Роберта Бригстона простили за не самое приличное поведение, и скандал умер мгновенно. Ларисса прислала ей об этом записку, которую вчера доставили в дом к тетушке, поэтому получила ее Аманда только утром.

Ей пришло в голову, что можно отказаться от уроков верховой езды и сосредоточиться на Роберте, но она отмахнулась от этой мысли. Теперь, чувствуя, что она может научиться ездить верхом, Аманда этого хотела, причем не столько для Кендалла, сколько для самой себя… даже если это означает, что придется и дальше иметь дело с Девином.

Добравшись до фермы, она некоторое время простояла в открытой двери, ведущей в контору Девина, ожидая, пока он ее заметит. Он сидел за письменным столом и медленно ударял кулаком по чему-то круглому и плоскому. Аманда не могла сообразить, что это за штука, но, очевидно, Девин пытался ее выровнять. Нет, он как будто вообще не обращал внимания на то, что делает, и выглядел при этом задумчивым, точнее, погруженным в глубокие размышления. Может, это его типичное поведение, когда он один? Ну уж нет, Аманда не допустит, чтобы он своим кислым лицом испортил ее чудесное настроение!

— Привет! — весело воскликнула она.

Он поднял взгляд и ворчливо произнес:

— Я ждал вас вчера. И раз вы не появились, решил, что вы бросили занятия.

— Ничего подобного. Просто потребовалось некоторое время, чтобы сшить юбку.

Она не стала расставлять ноги, как сделала, демонстрируя наряд своему семейству, а просто оттянула в сторону коричневый бархат, показывая, что это не юбка. Аманда предполагала, что он улыбнется. В конце концов это была его идея.

Но дождалась всего лишь кивка и бормотания:

— Превосходно.

Девин встал из-за стола.

— Кроме того, — продолжала Аманда, уже с трудом сдерживая раздражение, — Фелия вчера взяла с меня обещание помочь ей с подготовкой большого приема, который состоится в Норфорд-Холле через пару недель.

— Я получил приглашение. Непохоже, что это всего лишь празднование дня рождения вашего брата.

— Нет, это будет настоящий загородный прием с целой кучей развлечений! И в завершение — бал. Как по-вашему, вы сумеете научить меня до этого приема?

— Как по-вашему, кони умеют летать?

Аманда рассмеялась.

— Ой, ну ладно, не преувеличивайте! Я сейчас чувствую себя гораздо увереннее, благодаря вам и этой новомодной юбке.

— Рад слышать. — Девин поднял бровь. — Этот прием в Норфорде заодно станет поводом представить вам всех завидных женихов?

— Ну конечно! Как вы думаете, лорд Кендалл вернется к этому времени из Франции? Фелия узнала его адрес и, разумеется, послала ему приглашение.

— Ага, значит, он по-прежнему числится первым номером в вашем списке? И в последнее время никаких визитеров, заслуживающих вашего внимания?

В его голосе прозвучало излишнее любопытство, словно он ждал ответа, затаив дыхание. Что, все еще намерен совершить благодеяние? По-прежнему рвется сунуть нос в ее дела? И это после того, как она ясно дала понять, что не нуждается в его помощи? Ну, то есть не в этом отношении. Зато ей требуется его помощь, чтобы научиться ездить верхом, и, может быть, кое-какие советы насчет мужчин, если она решится его спросить.

Аманда ответила просто и правдиво:

— Я не принимаю никого, кроме друзей, причем с самого первого сезона. И прежде чем вы ехидно заявите, что это и есть причина, по которой я до сих пор не замужем, скажу: я твердо уверена, что уже говорила вам — я не поощряю мужчин, которые меня не интересуют. Кендаллу, когда он вернется, будет можно нанести мне визит. И… — Внезапно Аманда закрыла рот, решив не упоминать лорда Роберта, поскольку из-за него они постоянно спорили.

Но Девин не пропустил это мимо ушей.

— И?..

Аманда раздраженно хмыкнула:

— Не сомневаюсь, вы уже слышали правду о той истории с Робертом Бригстоном — что на том балу он нервничал, поэтому просто выпил лишнего, а в результате повел себя с дамами чересчур восторженно и сейчас даже не помнит, что им наговорил.

— И ваш брат купился на эту чушь? — резко спросил Девин.

— А почему бы Рейфу этого не понять? В свое время он тоже выпивал лишнего и делал глупости, да.

— Такова природа спиртного. Но… ладно, не обращайте внимания. Почему бы вам просто не поверить мне: этот мальчишка не для вас! Уж скорее я бы порекомендовал охотника за приданым Фаррела Экстера, чем Бригстона. По крайней мере Экстер будет боготворить вас за деньги, которые вы принесете в его обедневшую семью.

— Как хорошо, что я не собираюсь прислушиваться к вашим рекомендациям! Кроме того, Экстеры вовсе не обеднели, просто Фаррелу не достанутся ни титул, ни состояние. Конечно же, он ищет себе богатую жену и при этом достаточно честен, чтобы называть вещи своими именами. Но почему вы так упорствуете по поводу Роберта?! Только потому, что это не вы мне его выбрали?

— Ну конечно же. Это единственная причина.

Услышав это поспешное признание и ни на миг ему не поверив, Аманда прищурилась и вдруг заметила, что Девин прикрыл рукой, словно пытаясь спрятать, ту плоскую штуку, по которой колотил, когда она вошла. И узнала цвет.

Она ахнула:

— Это же моя шляпка!

— Боюсь, я на нее сел.

Она широко распахнула глаза и уставилась на него. Ему бы следовало покраснеть, но ничего подобного не случилось. Более того, он словно занял оборонительную позицию!

— Один из моих работников убирал на столе и смахнул ее на стул, а потом забыл о ней.

— И вы решили, что она недостаточно плоская, поэтому как следует ее поколотили?

Наконец-то он начал краснеть, но почти незаметно под темным загаром.