Катрин с некоторой тоской посмотрела на воду. Дни жарковаты, искупаться было бы недурно. Но лагерь разбит ниже по течению от города, польза от плескания в санитарном смысле сомнительна. Кстати, в лагере запас бутилированной питьевой воды иссякает — экспедиция опрометчиво понадеялась на очистительную установку, а она уже того… померла и похоронена. «Клоун» утянул себе металлические емкости — алкоголик, что с него возьмешь. Вина раздобыл и надеется, что никто не в курсе. Потекут, небось, фляги. С импортным железом дела совсем нехороши.

…— Наши ряды поредели, зато осталось много лишних замечательных устройств, — шеф кивнул на кусок парусины, разостланный на столе. — Вы выберете что-нибудь? В пути могут возникнуть внезапные сложности. Возражающие против персонально вашего вооружения, Катрин, так или иначе, нас покинули.

— Профессор явно возбудится и разорется. Она мне доверяет безмерно, но не до такой степени, чтобы выдавать стволы.

— А мы не скажем мадмуазель де Монтозан, у нее и так уйма забот. Но если в пути на нас нападет, скажем, огромный крокодил, вы его храбро отпугнете метким выстрелом в глаз. Спасете собачку. Профессор возражать не станет.

— Крокодил на Дикси не покусится. Да и на профессора тоже. Они неаппетитные. Но дело не в этом. Тут нужно подумать. Экая разносортица, — пробормотала Катрин, разглядывая сомнительные сокровища.

Шесть револьверов (три из них еще не распакованные, в спец-пленке), пара дробовиков, гранаты — старые F-1. И даже АКМ в комплекте с новомодными сдвоенными магазинами.

— Берите два свежих «Смит-Вессона» и штурмовую винтовку. «Калашников» еще советский, но новый, вполне надежный, — подсказал шеф. — Мне отчего-то кажется, что вы с АКМ вполне знакомы.

— Вейль, вы, оказывается, умелый соблазнитель. Что неожиданно, — Катрин догадывалась, что идет очередная проверка. Что именно шеф тестирует: надежность оружия или реакцию подчиненной, не совсем понятно, но опять же лучшая политика — честность.

— Шеф, я брать не буду. Ничего не буду. Это замечательные железки, но они были замечательными в Том мире. Здесь они ненадежны. И понимание этого заставит меня нервничать и суетиться. Зачем вам суетливая подручная?

— Это, конечно, верно, хватит с нас и нервной де Монтозан. С другой стороны, в барабане револьвера шесть патронов. Даже если сработает треть из них — скорострельность много выше чем у кремневого оружия, припрятанного вами на «черный день».

— В трусах моих, значит, шарили? — угрюмо спросила не особо удивленная девушка.

— К трусам даже не притронулся. Но осматривать багаж членов экспедиции — моя прямая обязанность. Все же я отвечаю за безопасность. Кстати, а почему у вас все трусики одинаковые? — заинтересовался «Спящий».

— Какое это имеет отношение к безопасности и теме-делу?

— К безопасности — никакого. К теме имеет. Мне будет полезно знать вашу логику. Если про белье вопрос непристоен, я его немедленно снимаю.

— Что может быть более приличного — босс интересуется трусиками своей подчиненной, босс заботливый.

— Катрин, это вот к чему? — укоризненно взглянул шеф. — Вы знаете, что с этой стороны я абсолютно стерилен.

— Ну, допустим. Хорошо, объясняю. Трусы — это якорь и символ. Меня несет водоворотом недоброй чужой воли, кружит вихрем непредсказуемости обстоятельств, удары судьбы заставляют захлебываться пеной безумия, но каждое утро у меня в запасе есть свежие трусы и надежда вернуться к стабильности. Естественно, трусики должны быть стандартными.

— Бельевой аутотренинг? — Вейль смотрел с уважением, кажется, искренним. — Спорно. Но если вам помогает… Гм, немного завидую. Не изящности приемов психологической самонастройки, а вашей предусмотрительности. Хороший запас белья весьма уместен. Я вот не додумался.

— Ничего страшного, в следующую экспедицию снарядитесь с учетом опыта.

— Непременно! — закивал шеф. — Вернемся к грубому оружию. Значит, ничего не берете?

— Не рискну. Был печальный опыт, — кратко пояснила девушка. — Впрочем, я немного суеверна. Например, у вас с железом все может быть иначе. Может, вы счастливчик?

— О, именно так! С оружием мне всегда везло, — Вейль принялся убирать арсенал. — Благодарю за совет и пояснения.

Катрин неоднократно возвращалась мыслями к этому эпизоду. Тогда что-то не так сказала. Вернее, не уловила истинную реакцию шефа. Дело, конечно, не в трусишках и конкретных стволах. На что-то Вейль остро среагировал. На лице промелькнуло — сгинула на миг маска мордатого простака. Эх, не сильны некоторые штрафницы в психоаналитике. Впрочем, шеф еще тот орешек. С чугунной сердцевиной.

Вместе с очередной редиской мысли вернулись в нужное русло. Выставлять точные психиатрические диагнозы начальству — дело неблагодарное. Жак Вейль — законченный псих, это однозначно, подробности второстепенны. Главное — в чем его конечная цель?

Тогда в Каире шли целенаправленно, гуль в покойницкой являлся проводником к чему-то более важному. Да, «купил» с маячком шеф тогда ловко, вот этак и проявляй милосердие к невиновным даркам. Жаль беднягу гуля. Но на кладбище шеф вышел на кого-то более важного. Переговорил и передал послание? Или что-то забрал? Или отдал? Чалму-то он точно оставил. Послание-ультиматум с экспедиционной печатью и требование немедля сдать все магические и иные клады на пользу науки? Нелепо и на Вейля ничуть не похоже. Что же там, в склепе, произошло? Судя по количеству выстрелов, шеф убрал гуля, а «кладбищенского N» оставил думать. Потом к шефу заявились скорпионы… Надо думать, ультиматум не принят, членистоногие белыми флагами размахивать не собирались. Интересно, соображают Вейль и де Монтозан, во что они лезут?

Магия… Катрин уже и не могла сказать — существует ли эта самая магия в этом и иных мирах. Тогда (кажется, уже сотни лет прошло) восприняла ее как должное. Есть и есть, это как существование богов, дарков и многого другого. В юности все проще. Сейчас…

Сейчас уже не поймешь — была ли в тех лесах, говорила ли с богами, выгребала ли мусор из своего замка. Слово-то какое глупое «Свой». Лучше не вспоминать, а сосредоточиться на…

Да на чем тут, в задницу, сосредоточишься, если мешают?!

Шаги за спиной, вкрадчивые. Катрин подвинула ногу, дабы рукоять ятагана оказалась под рукой.

— Мечтаете, Катарина?

Напугать думал, шутник недоделанный.

Катрин обернулась. Еще по звуку шагов узнала аудитора-«Клоуна». Угадать угадала, а что гость бухой, не подумала. Э, сейчас скучно будет.