— А вы чего стоите, лодыри, бездельники! Немедленно за работу, и чтобы палуба у меня блестела. Проверить снасти, за работу, немедленно, — Кэп отводил душу на резко засуетившихся матросах.

Кто-то хмыкнул неподалеку. Приоткрыв один глаз, я увидела Коула. Он сидел, вытянув одну ногу на перилах, а вторую согнув в колене, и прислонившись спиной к доскам точил меч.

— Почему ты смеялся?

— Я помню это заклинание, — тихо, сверкнув лукавыми глазами.

Я покраснела. Ну да, это было простейшее заклятье, для которого почти не требовалась магия, сплошной зубодробительный наговор. Но, в конце концов, когда еще мне удастся вот так расслабиться и накопить магию не только в себе, но и во всех спрятанные под одеждой в виде кулонов и браслетов гранатовых украшениях.

— Ты права, — я вздрогнула, он что, читает мои мысли? — Нет, они все написаны у тебя на лице, а мы знакомы так давно, что я научился их читать.

Я зарделась.

— Ллин!… - стон кота раздирал душу, он, качаясь, подошел к пентаграмме, тяжело дыша и щурясь на солнце, от шерсти почти шел пар. Тут щелкнул последний амулет, заряженный полностью, и я села.

— Ладно уж.

Обормот воспрял духом.

— Еще час и начнем, — он рухнул на доски, громко мяукая от жалости к себе — любимому.

— Я пошутила, начнем сейчас.

— Садист, — Обрадовано протянул пушистик и с трудом сел.

Я хмыкнула и встала, закрывая глаза и разводя руки в стороны.

Так, а сейчас будет самая нудная часть работы. Сначала тихо, а потом еще тише я начала тарабанить заклинание. Нет, ну почему на такое примитивное колдовство не могли придумать наговор покороче раз в… сто! Кот удивленно прислушивался, с каждой минутой теряя терпение, и у него было такое разочарование на мордочке такое разочарование, что я сжалилась и сложила пальцы щепотью, незаметно выбрасывая в воздух целый рой жирных переливающихся всеми оттенками синего точек, которые тут же разлетелись по всему кораблю, заинтересованно перемигиваясь и звеня. Кот был счастлив, пара точек села ему на нос и зеленые глаза сошлись у переносицы. Пришлось долго мотать головой, чтобы они встали на законное место. Вспугнутые точки улетели, и Обормот тут же устремился в погоню, хм, впрочем, как и большая часть команды.

Эти остолопы носились по кораблю, ловя светлячков шапками, куртками, носками. Последнее светляки расценили как извращенный садизм и открыли огонь небольшими колючими искрами, что только добавило азарта обоим сторонам. Я стояла в центре пентаграммы, читала заклинание и с возмущением оглядывала получившийся бедлам. Кэп только на секунду выглянул из гальюна, оценил обстановку и снова закрылся, бросив корабль на произвол судьбы. А меня, между прочим, пару раз чуть с ног не сбили, когда особенно резвые точки пролетали у левого уха, причем один раз это был мой Обормот, с горящими глазами и стоящими дыбом усами. Бардак. Я щелкнула пальцами, и светлячки исчезли.

Ой…

Вы когда-нибудь отбирали и детей любимую игрушку? Мама, меня сейчас побьют… Но, я уже заканчивала нудное заклинание. Ну все, держись братва, сейчас будет весело.

Грохнуло, вспыхнуло, и за следующим поворотом реки послышался странный гул. От меня тут же отстали, ринувшись на корму, даже капитан наконец-то покинул гальюн и пошел посмотреть лично.

— Водопад?

— Какой водопад, идиот, я по этой реке уже не один год хожу, не было тут никогда водопада, да и раньше бы мы его услышали, а не только сейчас.

— А что если эта ведьма наколдовала? Ишь, как пыжилась пол дня на палубе.

На меня подозрительно взглянули, я вежливо помахала ручкою, что, видимо, только усилило подозрительность.

— Ишь как машет, небось чует, что не то наворотила, вот и…

— Эй, да смотри же, смотри, вон, идет!…

— … Твою… в… на… из! Отчаливаем!!!… хренова.

Из-за поворота показалась высокая широкая волна, которая с неотвратимостью природного бедствия гордо шествовала на нас.

— Спасайся кто может, ведьму замочим позже, все за борт, ребята! — Потом найду умника и проведу разъяснительную беседу о замачивании в общем, и его дальнейшей судьбе в частности.

— Кранты, братья, не успеем, — проорал шаман и первый кинулся за борт, остальные посыпались следом, как горох. На палубе остались мы вчетвером — кот орал, что он не умеет плавать и поэтому он своих не бросает. Я только хмыкнула, сграбастала бедолагу на руки и прижала к груди. Пушистик сильно дрожал и сжимал в лапах своего мышонка. Коул и Мася стояли совершенно спокойно по бокам от меня, готовые в случае, если что-то пойдет не так, вытащить меня из пучины за шкирку. Мокрая команда во главе со что-то орущим капитаном столпилась на берегу, с интересом за нами наблюдая. Я улыбнулась, поглаживая мягкую шерстку и глядя на волну.

Ближе, ближе, ну давай, моя хорошая, еще чуть-чуть. Вот.

Резким движением выбросив левую руку вперед я прокричала Слово, оно соскользнуло с уст и впиталось в столб речной воды, рассыпав его на тысячи осколков и брызг. И все это еще секунду держалось прямо перед нашими лицами, а потом рухнуло вниз, подняло корабль и плавно скинуло его с насыпи.

И тишина.

Я стояла со звенящей головой, мокрая с ног до головы и прижимала к себе Обормота, а точнее то, что от него осталось после ледяного душа. Осталось много и все сплошь отрицательное.

— Ллин, какая же ты… Ты посмотри, я же, между прочим, пол дня вылизывался, а теперь что?

Я попыталась сделать скорбную мину, хрюкая от смеха.

— Ллин!!!

— Ну ладно, ну извини, тебе же было жарко, вот и…

— Чего?! Мне было жарко? Мася, ты большой, защити мою честь.

Мася с опаской отодвинулся, да и вообще пошел помогать Коулу втаскивать на борт несчастную команду этого судна. Последним влез хмурый капитан и молча удалился в свою каюту. Матросы смотрели на меня с уважением и страхом, разговоров про то, как со мной разберутся я больше не слышала. Осталась последняя проблема.

— Глотик, ну хочешь, я тебя высушу магически?

Кот, с ужасом рассматривающий свою мокрую шкуру, с недоверием взглянул на меня.

— Это больно?

— Нет, конечно, я же не садист.

Он с сомнением меня осмотрел.

— Нда? Ну, ладно, давай, — Глотик с видом великомученика подошел ко мне и встал рядом, на всякий случай закрыв глаза. Я честно напрягла память.

— Ну?…

— Щас. Вот, вспомнила.

Я тряхнула волосами, взмахнула руками, громко выкрикнула три слова и хлопнула кота по макушке пальцем. Кот присел, а потом задымился.

— Мама, горю! — Заорал паникер и рванул к бочке с водой, я успела поймать его за хвост, который, ценой многих царапин так и не выпускала. А вскоре все прошло, и кот немного успокоился.